— Да уж, — усмехнулся Дронго, — обычно ко мне не приходят спросьбами отремонтировать утюг или починить телевизор.

— Только я хотел бы, чтобы разговор остался между нами. Дажеесли мы не договоримся.

— Конечно, — кивнул Дронго, — я вас слушаю.

Горбовский нахмурился. Он был сильный человек и тем не менеезаколебался на мгновение. Но затем решительно сказал:

— У меня очень большая проблема. Дело в том, что я убилчеловека.

Дронго смотрел на него, не выказывая своих эмоций. Молчаниедлилось несколько секунд, и затем Дронго произнес:

— Может, вы ошиблись адресом. Я не адвокат, я всего лишьобычный аналитик.

— Я знаю, — отрывисто произнес Горбовский. Он машинальнополез в карман. Затем вытащил руку из кармана с недовольным выражением лица.Очевидно, он недавно бросил курить, понял Дронго. И теперь все время ищетсигареты, забывая о том, что их не должно быть.

— Вы бросили курить? — спросил Дронго.

— Да. Но я бросил курить уже больше года назад. И сейчасвспоминаю о сигаретах только тогда, когда сильно нервничаю.

— Для начала постарайтесь успокоиться, — посоветовал Дронго,— потом объяснить мне, почему вы решили прийти именно сюда. Моя профессияпредполагает изобличение преступников, а не психологическую помощь оступившимсяи уж тем более не защиту в суде.

— Этого я у вас пока не попросил, — мрачно вставилГорбовский.

— Но вы заранее узнали обо мне, прежде чем приехать сюда. Выведь говорили с Михаилом Абрамовичем?

— Говорил, — кивнул Горбовский, — он вас очень хвалил. Ивообще вас знают многие люди из моего окружения. Говорят, что вы человек сневероятным аналитическим мышлением. И к тому же не на государственной службе.Мне нужна ваша помощь, — признался Горбовский, — я долго обдумывал своеположение и пришел к выводу, что только вы можете мне помочь. — Он стиснулкрупные руки так сильно, что захрустели кости.

— Не нужно так волноваться, — предложил Дронго. Он открылбутылку минеральной воды, налил полный стакан и протянул Горбовскому. Тотзалпом выпил воду.

— Хочу вас предупредить, что я никогда не помогаю внеправедных делах, сколько бы денег мне ни заплатили. Единственное, что я могувам твердо гарантировать, — все сказанное вами останется здесь, и об этом никтоне узнает. Теперь, выслушав меня и немного успокоившись, начинайте говорить вы.Расскажите мне вашу историю.

Он намеренно долго говорил, чтобы его гость успокоился исобрался с мыслями. Увидев, что тот несколько успокоился, Дронго кивнул ему изамолчал, чтобы выслушать Горбовского.

— Даже не знаю как начать, — вздохнул Роман Андреевич. —Дело в том, что я президент довольно большой финансовой компании и мне всегдаказалось, что я сумел оторваться от прежней жизни. Что я гарантирован отподобных случаев… — Он нахмурился, глядя в одну точку. Затем решительно тряхнулголовой. — Хотя сейчас уже поздно об этом. В общем, у меня работает многолюдей. Почти полторы тысячи человек. Некоторых я знаю хорошо, некоторых не знаюсовсем. У меня два водителя и несколько охранников. Извините, что перечисляювсе эти мелочи, но они важны для понимания происшедшего. Один из моих водителейпопал в больницу с приступом аппендицита. И мне пришлось заменить его надругого молодого человека, который работал у нас на дежурном автомобиле,развозя курьерскую почту. Правильно говорят, что нельзя брать на работунепроверенных людей. Я, конечно, виноват, что не посмотрел личное дело своегонового водителя. Но я брал его только на месяц, и мне казалось, что это нестоль важно.

Потом выяснилось, что он дважды судимый. Употреблял наркотики.В общем, полный букет всех отрицательных качеств. Он работал у меня околомесяца. Затем вышел мой прежний водитель, а этот вернулся на свое место. Ачерез некоторое время у меня начались неприятности. Он нагло пришел ко мне изаявил, что я должен дать ему деньги на развитие его собственного дела.Естественно, что я указал мерзавцу на дверь.

Через два дня этот тип снова пришел ко мне. Дождался, когдавечером все ушли, и сказал моему секретарю, что у него важное дело. Назовем егоВиктором. Уже в ультимативном тоне он опять потребовал денег. Я снова отказал.И тогда он сказал, что у него есть компрометирующие меня материалы.

Горбовский вздохнул.

— Вы же понимаете, у каждого человека есть свои тайны. Аводитель — это как член семьи. Пока он месяц работал со мной, ему удалосьвыяснить некоторые подробности моей личной жизни. Вот он и решил меня этимшантажировать, угрожая, что обо всем расскажет жене. А у моей супруги больноесердце. В общем, я снова выгнал шантажиста, но на этот раз в более грубой форме.Сказал, что он ничего не получит.

Дронго внимательно слушал. Он видел, как нервничает сидевшийперед ним человек.

— Я думал, что он больше не придет, — продолжал Горбовский,— но в прошлую субботу он неожиданно появился у меня на даче. Наша дача находитсяв охраняемой зоне, но охранники знали его в лицо и поэтому пропустили. Он былсильно навеселе. Увидел меня во дворе и начал осыпать оскорблениями. Я стоялоколо бассейна, собирался купаться. Он кричал, что ему нужны деньги и я должених дать. Говорил, что я достаточно богатый, чтобы одолжить ему такую небольшуюсумму. Начал показывать мне фотографии, которые он успел сделать. Оказывается,он по-настоящему следил за мной и даже сделал фотографии. Я оттолкнул его руку,сказал, что не стану смотреть эти снимки. Вот тогда он и разозлилсяпо-настоящему. Он убрал снимки в карман и неожиданно достал нож. Я даже непонял, что именно произошло. Поднял руку, защищаясь, и он меня порезал. Потомударил еще раз. Рядом со мной никого не было. Мои охранники были в доме. Никтоне мог даже предположить, что все кончится так страшно. Увидев кровь, яоттолкнул этого типа от себя.

Горбовский снова налил себе воды и выпил ее.

— В общем, около бассейна всегда бывает скользко, —продолжал он, — а этот тип, начиненный наркотиками и уже сильно пьяный, и безтого не очень уверенно стоял на ногах. Я поэтому и не позвал охранников, нехотел, чтобы они с ним разговаривали. Да и стыдно было не справиться самому стаким пьяным выродком. Откуда я знал, что у него будет нож? Когда я еготолкнул, он поскользнулся, взмахнул руками и упал. Упал, ударившись виском окрай бассейна. Как раз о самый угол. Если падать сто раз, то не сумеешь попастьтак точно. А он попал. В общем, он умер почти мгновенно.

Я накрыл тело брезентом и побежал в дом, чтобы перевязатьсвои раны. Когда я вернулся, он все еще лежал под брезентом, но я обратилвнимание, что край брезента был приподнят. Я наклонился вниз и с ужасом увидел,что фотографии исчезли. Я обыскал его тело дважды, но ничего не нашел. Пришлосьпозвать Сашу и нашего садовника Акопа, чтобы они отнесли тело убитого в машину.Я хотел позвонить в милицию, все рассказать, но они меня начали отговаривать. Вобщем, Акоп и Саша дали показания, что видели, как Виктор приехал к нам домойи, будучи в состоянии сильного алкогольного опьянения, прошел к бассейну,неожиданно упал и ударился головой. Экспертиза подтвердила, что он был нетолько пьяный, но и успел сделать себе укол. Из прокуратуры дважды приезжалиследователи, но в общем они тоже понимали, что в таком состоянии человек можетне только упасть, но и утонуть в бассейне. Мне сообщили, что дело будетзакрыто.