— Вы помогли? — спросил Дронго.

— Да, конечно, — кивнул Горбовский, — девочка оченьтолковая, я думаю, она должна продолжить образование за рубежом. Вот,собственно, и все. Шесть человек, о которых мы говорили. Есть еще моя дочка —Мая. Ей семь лет. Но я не думаю, что Маю можно включить в список подозреваемых.

— Я тоже не думаю, — улыбнулся Дронго, — но кроме них, надаче было еще три человека. Расскажите мне о каждом из них.

Горбовский оглянулся на дверь. В соседней комнате листалжурналы Саша.

— Они не могли, — убежденно сказал он, — я сам проверял.

— И тем не менее, — настаивал Дронго, — давайте завершимнашу предварительную часть. Можете рассказать о каждом из них?

— Конечно, могу. Саше — двадцать четыре года. Вернулся изармии несколько лет назад. Работал в охранных системах, потом перешел ко мне.Прекрасный, отзывчивый, душевный парень. Не женат. Собирается учиться дальше.Мой садовник Акоп работает у нас уже восемь лет. Он приехал в Москву еще ввосемьдесят девятом из Баку. Очень хороший садовник. У него четверо детей. Всеуже взрослые, все учатся и работают. Жена, кажется, тяжело болеет, я доставалему лекарства для нее. Еще один охранник Гена, стоял у дверей. Его я знаю хуже.Но он уже на пенсии, ему за пятьдесят. Раньше работал в милиции, кажется,сержантом. Строгий, малоразговорчивый и непьющий. У него язва, и он неупотребляет спиртного. Геннадий работает сутки через двое. Охраняет нашу дачу.Вот и все наши персонажи, — невесело закончил Роман Андреевич.

— Ясно, — кивнул Дронго, — а теперь покажите мне ваши раны.

— Что? — приподнялся с дивана Горбовский. — Вы мне неверите? Вы думаете, что я вас разыгрывать сюда пришел? Ну знаете…

— Извините, — тактично, но твердо прервал его Дронго, — делоне в моей вере. Я хочу убедиться в абсолютной искренности ваших слов, перед темкак начну расследование. Поймите и не обижайтесь. У меня бывали случаи, когдаменя обманывали.

Горбовский сел обратно на диван.

— Поставьте себя на мое место, — предложил Дронго, — есливдруг к вам приходит незнакомец и рассказывает подобную историю. Все ведь можетбыть немного по-другому.

— В каком смысле? — недовольно спросил Роман Андреевич.

— Предположим, что неизвестный гость намеренно убил одногоиз своих водителей и теперь хочет найти свидетеля, который видел сценуубийства. Согласитесь, что это несколько меняет акценты в расследовании данногодела.

— Вы мне не верите, — печально произнес Горбовский, —наверно, вы правы. — Он привстал и снял с себя пиджак. Затем закатал рубашку направой руке. Она была перевязана.

— Открыть бинты? — угрюмо спросил Горбовский.

— Не нужно, — кивнул Дронго, — одевайтесь. Я все понял. И нестоит на меня обижаться. Я обязан был поступить так.

Горбовский надел пиджак.

— Значит, вы согласны? — спросил он.

— Мы поедем вместе, — ответил Дронго, — но постарайтесьвыполнить две мои просьбы. Во-первых, никому не говорить о цели моего приездана дачу…

— Обязательно.

— И во-вторых, не обижаться на меня за мои действия. Мневедь наверняка придется спрашивать вас о неприятных вещах и затрагивать вашуличную жизнь. Вы меня понимаете?

— Да, — судорожно кивнул Роман Андреевич. — Я согласен.

Черный «Мерседес» ждал, когда откроются ворота. Они медленнораскрывались.

— Здесь специальная система защиты, — объяснил РоманАндреевич, — в случае необходимости их можно мгновенно закрыть. А вототкрываются они медленно. Охранник должен видеть всех, кто приехал на дачу.Хотя однажды это не помогло, — добавил он и отвернулся.

— Машина въехала во двор. За ним следовал джип охраны. Дачазанимала довольно большое пространство, Дронго подумал, что здесь примернополтора гектара площади. Земля в подобных местах настолько дорогая, что на этиденьги можно было купить хороший дом в Москве. Интересно, каким образомГорбовский обошел закон, запрещавший скупать подобные участки? Наверно, оформилучастки на всех своих родственников.

Автомобиль остановился. Горбовский вышел из машины. Следомвышли Саша и Дронго. «Мерседес» развернулся и поехал в другую сторону. За нимразвернулся и джип.

— Разве они не остаются на даче? — уточнил Дронго.

— Нет, — ответил Саша, — водитель оставляет машину в нашемгараже, в городе. А когда нужно, их вызывают. Зачем оставаться здесь? Тогдаводителям придется ночевать на даче. И всем охранникам. На даче всегда толькодва охранника. Если понадобится, здесь есть и своя охрана всех участков. Рядомотделение милиции. Да и наши могут всегда подъехать, — объяснил он, — а вгараже у нас стоят две машины, если надо срочно куда-то выехать.

Навстречу Горбовскому бежала девочка, одетая в голубыеджинсы и розовую майку. Сходство с отцом было поразительное. Она бросилась кнему на шею.

— Это моя Маечка, — сказал он, поворачиваясь к Дронго.

— Мая, куда ты убежала? — Из-за кустов показалась высокаямолодая женщина в белых джинсах и белой рубашке. У нее были светлые вьющиесяволосы, большие голубые глаза, красивая фигура.

— Здравствуй, — сказала она Горбовскому и, подойдя,поцеловала его в щеку.

— Это моя жена, — представил ее Роман Андреевич, целуясупругу, — это наш гость. Господин Дронго. Он останется сегодня у нас на даче.

— Хорошо, — сказала супруга, — я еще не отпустила тетю Катю.Попрошу ее приготовить комнату для гостей.

— Правильно, — кивнул муж. Он опустил дочь на землю, и вэтот момент его супруга сказала требовательным голосом:

— Наташа, заберите девочку, она мешает Роману Андреевичу.

На дорожке показалась другая женщина. Она была в серойдлинной юбке и в синей рубашке. Длинные волосы были перехвачены синей лентой.Внимательные, осмысленные карие глаза, тонкие губы, большой открытый лоб. Онабыла по-своему красива, и особый шарм придавали лицу ее глаза, этот ееосмысленный взгляд.

— Мая, — строго сказала она, — ты убежала, не закончив урокаанглийского.

Увидев Горбовского, женщина чуть запнулась, затем короткокивнула ему в знак приветствия.

— Здравствуйте, Наташа, — сказал Горбовский, оглядываясь наДронго, — а это мой друг, господин Дронго.

— Очень приятно. — Наташа протянула руку. У нее былокрепкое, почти мужское рукопожатие.

— Добрый вечер, Роман Андреевич, — подчеркнуто нейтральнымголосом произнесла Наташа, — я пойду с Маей продолжать заниматься, если выразрешите.