правде». И сами всегда следовали собственному совету. Их эпистолярные автопортреты написаны красками с рембрандтовской палитры.

В нашем распоряжении сокровища ленинизма, ленинское осмысление генинальных открытий и беспримерного жизненного подвига Маркса. Продолжая великое дело пролетарской борьбы, постоянно советуясь с Марксом, Владимир Ильич учил нас глубоко и серьезно, живо и непосредственно воспринимать каждое слово Маркса, учил постигать темперамент его мысли, чувствовать себя «как бы слушающим речь гениального мыслителя».

В нашем распоряжении ценнейшие свидетельства людей, прошедших жизненный путь рядом с Марксом, наблюдавших его в «непосредственной близости», — родных, соратников по борьбе, ветеранов рабочего движения. В особом ряду стоят документальные свидетельства тех русских революционеров, которых лично знал Маркс, — грядущая русская революция была для него первейшей надеждой, и его радовали ее настоящие подвижники — «действительно дельные люди, без мелодраматической позы, простые, деловые, героические». Вышедшие вслед за известными «Воспоминаниями о Марксе и Энгельсе» сборники документов «Их простота и человечность», «Семья Маркса в письмах», «Русские современники о К. Марксе и Ф Энгельсе», «Переписка членов семьи Маркса с русскими политическими деятелями» и другие дают богатейший материал для нашего рассказа.

В нашем распоряжении, наконец, обширная научная и биографическая литература, основательно и детально исследующая жизнь великого мыслителя, его взгляды на проблемы человеческого бытия и духа, победное развитие его идей.

Исповедь, разумеется, не фундаментальный анализ жизнедеятельности, скорее откровенный экспромт мысли и чувства; и потому, предпринимая попытку своеобразного объяснения тех трех дюжин слов, которые Маркс с блеском и мудростью олимпийца обронил в альбом дочерей, мы не имеем в виду создавать биографическое произведение Здесь невозможно ни соблюсти хронологическую последовательность изложения событий, ни представить весь богатейший фактический материал — это явно перегрузило бы страницы исповеди; ни тем более покушаться на характеристику сложнейших Марксовых трудов. Здесь только хотелось бы выявить, уточнить, какие именно факты, события, жизненные впечатления, суждения стоят за лаконичными ответами Маркса; хотелось, чтобы он сам высказался более развернуто, чтобы своими сочными рембрандтовскими мазками набросал эскиз автопортрета…

И пусть читатель, уже знакомый с Марксом, обнаружит вдруг неожиданные штрихи, воссоединит черты образа в новой структуре, в форме своеобразной исповеди. Читатель же, впервые открывающий для себя глубочайший духовный мир иеполина, пусть испытывает настоящую жажду познания и, утоляя ее, обратится к родниковому источнику — к марксизму.

Достоинство, которое Вы больше всего цените в людях, — ПРОСТОТА

И это говорит человек, поразивший многие поколения сложнейшей кардиограммой мира, сумевший из хаоса капиталистической стихии высветить с абсолютной определенностью истинные законы социального прогресса. И он говорит о простоте как необходимом и ценном достоинстве! Для кого? Для себя?

Да, для себя тоже! Всю жизнь Карл Маркс добивается простоты: по возможности — в науке, непременно — во всех человеческих проявлениях. В полной мере сознавая и значение своей преобразующей деятельности, и свою заглавную роль на исторической арене, он, как бы для некоего противовеса гениальному в себе, возводит простоту в личный нравственный принцип.

Повествуя историю жизни Карла Маркса, полную драматизма и великого подвижничества, один из первых его биографов, Франц Меринг, неизбежно приходит к выяснению вопроса о роковой судьбе гения в бесчеловечном мире капитала. Беззастенчиво обкрадывая талант, эгоистически эксплуатируя его, буржуазное общество в то же время вероломно подавляет каждый угрожающий его рутинному благополучию взрыв творческих сил. Гению здесь уготован либо костер, либо распятие, либо смирительный сюртук филистера. Того же, кто посягает на тайну тайн буржуазного общества, кто способен обнажить ее до глубинных истоков и выковать оружие, поражающее стоглавую гидру капитала, ждут еще более изощренные пытки, чем мученический крест древности и костры средневековья.

«Ни один из гениальнейших людей XIX века не испытал в большой степени такого удела, — говорит Меринг, — чем гениальнейший из всех — Карл Маркс». Преследования, изгнания, горечь чужбины. Унижения, клевета, неисцелимые душевные раны. Повседневная нужда, даже прозябание за чертой обычной бедности — недоставало иногда одежды и сапог, чтобы выйти из дома; не Хватало пенса, чтобы купить писчей бумаги; не оставалось ничего, чтобы можно было снести в ломбард и рассчитаться с лавочниками… Гениальный создатель «библии пролетариата» в полной мере испытал все тяготы пролетарского существования. Однажды, в разгар работы над «Капиталом», он сказал о состоянии дел в семье: «Мы находимся в положении манчестерских рабочих». А перед гем /как отвезти рукопись «Капитала» издателю, он должен был выкупать свое платье из ломбарда. Его самоотверженная работа во имя гуманнейшего из идеалов, его более чем скромное жизнеустройство не в малой степени определили отношение к подлинным человеческим ценностям, среди которых он прежде всего выделяет: простота.

В дом к великому учителю приходят люди отовсюду — из сибирской тайги и каменных джунглей Америки, с фабрик Манчестера и из парижских салонов. Сторонний наблюдатель — подруга младшей дочери Марианна Комин, отмечает, что люди эти «являли собой чарующее классическое зрелище величайшего разнообразия. Было, впрочем, нечто, придававшее всем им сходство, — по большей части все они были людьми без средств. В потертых одеждах, пробиравшиеся украдкой, но интересные, всегда интересные люди».

Скромно одетых пролетариев здесь встречают любезней и радостней, чем на великосветских раутах родовитых князей. Известно немало людей, имевших счастливую. возможность называть себя постоянными и желанными гостями Маркса, даже членами его семьи. С трудом преодолевавший нужду, Вильгельм Либкнехт жил в мансарде лондонского дома Маркса. Фридрих Лесснер, Иоганн Георг Эккариус, Карл Шаппер — многие соратники по революционным битвам также всегда находили здесь приют, сердечное расположение и заботу. А царящую здесь атмосферу все они воспринимают одинаково: «радушие», «скромность», «простота».

Семнадцатилетний Карл Маркс — выпускник Королевской гимназии Фридриха-Вильгельма.

Веселый час тревиран — членов Трирского студенческого землячества.

— Дом Маркса был открыт для каждого заслуживающего доверия товарища, — говорит Фридрих Лесснер. — Те часы, которые я, как и многие другие, провел в кругу его семьи, для меня. незабываемы. Тут прежде всего блистала жена Маркса 1— высокая, «очень красивая женщина, благородной внешности и при этом такая задушевная, милая, остроумная, настолько свободная от всякого чванства и чопорности, что в ее обществе казалось, будто находишься у собственной матери или сестры…

Конечно, простота в понимании Маркса — это не тон «приемов», это принцип отношений с людьми, которых он щедро наделяет доверием, это первооснова товарищества. Из истории его жизни, его дружеских связей можно черпать прекрасные сюжеты для произведений, предназначенных наилучшим образом раскрыть философский и житейский смысл человеческой простоты. Проследим одну только нить из сотен и тысяч, вспомним Иоганна Георга Эккариуса, того портного