— Кстати, я не говорил, что хочу стать ТемнымИным. Я не испытываю никакого желания пить невинную кровь, гоняться в полях задевственницами или с мерзким хихиканьем наводить порчу, — раздраженно сказалчеловек. — Куда с большим удовольствием я стану совершать добрые дела… в общем— ваши внутренние разборки мне совершенно безразличны!

— Это… — устало сказала ночь.

— Это ваша проблема, — ответил человек. — Ядаю вам неделю. После этого я хочу получить ответ на свою просьбу.

— Просьбу? — уточнила ночь.

Человек на набережной улыбнулся:

— Да. Пока я лишь прошу.

Он повернулся и пошел к машине — «Волге»,которая вновь войдет в моду примерно через полгода.

Даже если любишь свою работу — последний деньотпуска навевает тоску. Еще неделю назад я жарился на чистеньком испанскомпляже, вкушал паэлью (если честно — узбекский плов вкуснее), пил в китайскомресторанчике холодную сангрию (и как так получается, что китайцы национальныйиспанский напиток готовят лучше аборигенов?) и покупал по магазинчикам всякуюкурортную сувенирную ерунду.

А теперь вновь была летняя Москва — не точтобы жаркая, но томительно-душная. И последний день отпуска, когда головаотдыхать уже не способна, но работать отказывается наотрез.

Может быть, поэтому звонок Гесера я встретил срадостью.

— Доброе утро, Антон, — не представляясь,начал шеф. — С возвращением. Узнал?

С каких-то пор звонки Гесера я началчувствовать. Будто менялась трель телефона, обретала требовательный, властныйоттенок.

Но говорить шефу об этом я не спешил.

— Узнал, Борис Игнатьевич.

— Один? — спросил Гесер.

Ненужный вопрос. Уверен, что Гесер прекраснознает, где сейчас Светлана.

— Один. Девочки на даче.

— Хорошее дело, — вздохнул шеф на том концетрубки и в голосе его появились совсем человеческие нотки. — Ольга вот тожеутром в отпуск улетела… половина сотрудников на югах греется… Ты мог бы сейчасподойти в офис?

Ответить я не успел — Гесер бодро сказал:

— Ну и прекрасно! Значит, через сорок минут.

Очень хотелось обозвать Гесера дешевым позером— конечно, положив вначале трубку. Но я промолчал. Во-первых, шеф мог услышатьмои слова без всякого телефона. Во-вторых — уж кем-кем, а дешевым позером он небыл. Просто предпочитал экономить время. Если я собирался сказать, что будучерез сорок минут — к чему терять время и меня выслушивать?

А еще — я был очень рад звонку. Все равно деньпропащий — на дачу я поеду только через неделю. Убираться в квартире рано — каклюбой уважающий себя мужчина в отсутствии семьи я делаю это один раз, впоследний день холостяцкой жизни. Идти в гости или звать гостей к себе тожерешительно не хотелось. Так что куда полезнее на день раньше вернуться изотпуска — чтобы в нужный момент с чистой совестью потребовать отгул.

Пусть даже у нас не принято требовать отгулы.

— Спасибо, шеф, — с чувством сказал я. Отлепилсяот кресла, отложив недочитанную книжку. Потянулся.

И телефон зазвонил снова.

Конечно, с Гесера станется позвонить и сказать«пожалуйста». Но уж это точно будет фиглярством!

— Алло! — произнес я очень деловым тоном.

— Антон, это я.

— Светка, — сказал я, усаживаясь обратно. Инапрягся — голос у Светланы был нехороший. Тревожный. — Светка, что с Надей?

— Все в порядке, — быстро ответила она. — Неволнуйся. Лучше скажи, как у тебя дела?

Несколько секунд я размышлял. Пьянок неустраивал, женщин в дом не водил, мусором не зарос, даже посуду мою…

А потом до меня дошло.

— Гесер звонил. Только что.

— Чего он хочет? — быстро спросила Светлана.

— Ничего особенного. Просил сегодня выйти наработу.

— Антон, я что-то почувствовала. Что-тонехорошее. Ты согласился? Идешь на работу?

— Почему бы и нет? Совершенно нечем заняться.

Светлана на другом конце провода (хотя какиепровода у мобильных телефонов?) молчала. Потом неохотно сказала:

— Знаешь, меня будто в сердце кольнуло. Тыверишь, что я беду чую?

Я усмехнулся:

— Да, Великая.

— Антон, ну будь серьезнее! — Светланазавелась немедленно. Как всегда, если я называл ее Великой. — Послушай меня…если Гесер тебе что-нибудь предложит — откажись.

— Света, если Гесер меня вызвал — значит,хочет что-то предложить. Значит, рук не хватает. Говорит, все в отпусках…

— Пушечного мяса ему не хватает, — отрезалаСветлана. — Антон… ладно, все равно ты меня не послушаешь. Просто будьосторожен.

— Светка, ты же не думаешь всерьез, что Гесерсобирается меня подставить, — осторожно сказал я. — Понимаю твое отношение кнему…

— Будь осторожен, — сказала Светлана. — Радинас. Хорошо?

— Хорошо, — пообещал я. — Я всегда оченьосторожен.

— Я позвоню, если еще что-нибудь почувствую, —сказала Светлана. Кажется, она немного успокоилась. — И ты позвони, хорошо? Вотхоть что-нибудь необычное случится — звони. Ладно?

— Позвоню.

Светлана несколько секунд молчала, а преждечем положить трубку, произнесла:

— Уходил бы ты из Дозора, Светлый маг третьегоуровня…

Что-то подозрительно легко все закончилось —мелкой шпилькой… Хотя эту тему мы договорились не обсуждать. Давно договорились— три года назад, когда Светлана ушла из Ночного Дозора. Ни разу обещание ненарушали. Конечно, я рассказывал жене про работу… про те дела, которые хотелосьвспоминать. И она всегда слушала с интересом. А вот теперь — прорвало.

Неужели и впрямь почувствовала что-тонехорошее?