Он начинал чувствовать себя добычей, к которойподкрадывается неумолимый охотник, преступником, которого вот-вот схватят, итерпение молодого человека было на пределе. И все же, раздраженно думал Пол, онстоит под ярким апрельским солнцем, пытаясь по какой-то непонятной причинезащитить Уитни от нападок, которые та, несомненно, заслужила.

Хорошенькая девушка, Эмили Уильямс, на несколько лет младшеостальной компании, встревоженно взглянула на Пола.

— Думаю, мне стоит посмотреть, что так задержало Уитни, —пролепетала она и поспешно пересекла лужайку, шагая вдоль выбеленного забора,примыкающего к конюшне. Распахнув большие двойные двери, Эмили вгляделась вдлинный коридор, по обеим сторонам которого были устроены стойла.

— Где мисс Уитни? — спросила она у младшего конюха, ведущегона поводу гнедого мерина.

— Сюда, мисс.

Даже в полумраке Эмили заметила, как вспыхнуло лицомальчика, кивнувшего на кладовую.

Эмили с недоумением взглянула в сторону побагровевшегопарнишки, тихо постучала в дверь и вошла, но тут же застыла при видепредставшего ее глазам зрелища. Длинные ноги Уитни Элисон Стоун обтягивалагрубая коричневая ткань бриджей для верховой езды, почти непристойно облепившихее стройные бедра и подвязанных на талии обрывком веревки. Кроме бриджей, наУитни была лишь тонкая сорочка.

— Но… неужели ты выйдешь на люди в таком виде? — охнуладевушка.

Обернувшись, Уитни веселым взглядом окинула изумленную подругу.

— Конечно, нет! Сверху я наброшу рубашку. — Н-но поч-чему? —с отчаянием пробормотала Эмили.

— Потому что вряд ли прилично показываться в одной сорочке,— жизнерадостно пояснила Уитни, снимая с колышка чистую рубашку конюха ипросовывая руки в рукава.

— П-прилично? Да разве прилично появиться при всех в мужскихбриджах?! Ты ведь знаешь… — Верно. Но не могу же я скакать на лошади без седлав этих юбках?! Да ветер просто поднимет их мне на голову, и что будет тогда? —весело объяснила Уитни, скручивая длинные непокорные волосы в узел и скрепляяего на затылке.

— Скакать без седла?! Ты хочешь сказать, что собираешьсясесть на лошадь верхом? Да отец лишит тебя наследства и выгонит из дома, еслиты осмелишься на такое!

— Я не собираюсь ехать верхом, — хохотнула Уитни, — и крометого, не понимаю, почему мужчинам позволено удобно усаживаться в седло, а мы,женщины, слабый пол, должны сидеть боком и молить Бога о том, чтобы неоказаться под копытами коня.

Но Эмили не собиралась отвлекаться от темы.

— В таком случае, что ты намереваешься делать?

— Никогда не подозревала, до чего же ты любознательна,молодая леди, — поддразнила Уитни. — Но так и быть, отвечу: собираюсь скакать,стоя на спине лошади. Я видела когда-то такое на ярмарке и с тех порупражнялась. И когда Пол увидит, на что я способна, конечно…

— Он просто посчитает, что ты сошла с ума, Уитни Стоун! Полподумает, что ты ужасно невоспитанна и делаешь все это, чтобы привлечь еговнимание. — И заметив, что подруга упрямо подняла подбородок, Эмили решилаизменить тактику. — Уитни, пожалуйста, подумай об отце! Что он скажет, еслиузнает?

Уитни поколебалась, невольно ощутив силу пристальноголедяного взгляда отца, словно устремленного в это мгновение на нее, и, набрав влегкие воздух, медленно выдохнула, увидев в маленькое окошко приятелей, ожидавшихна лужайке.

— Отец, как обычно, — устало выговорила она, — скажет, что яего разочаровала, что позорю его и память матери и он рад, что она не дожила дотакого несчастья — увидеть, во что превратилось ее единственное дитя. Ну апотом полчаса будет проповедовать, какая идеально воспитанная леди миссЭлизабет Аштон и что мне следовало бы брать с нее пример.

— Ну… если ты действительно хочешь произвести впечатление наПола, могла бы попытаться… Уитни в раздражении стиснула кулаки.

— Я старалась быть похожей на Элизабет. Носила эти мерзкиеплатья с оборками, в которых чувствовала себя настоящим чучелом, целыми часамиупражнялась в молчании и хлопала ресницами до тех пор, пока не начинали болетьглаза.

Эмили закусила губку, чтобы не рассмеяться при этомбеспристрастном, но совершенно нелестном описании манерных привычек Элизабет,но тут же помрачнела.

— Пойду передам остальным, что ты сейчас выйдешь, —вздохнула она.

Возмущенные возгласы и презрительные реплики встретилипоявление Уитни на лужайке, но девушка, не обращая ни на кого внимания, подвелалошадь поближе к зрителям.

— Она упадет, — предсказала одна из девиц, — если Господьраньше не поразит ее за этот ужасный вид!

У Уитни на языке вертелся язвительный ответ, но она сцепилазубы, надменно вскинула голову и украдкой взглянула на Пола. Красиво очерченныегубы были неодобрительно поджаты, а взгляд медленно скользил от босых ступней коблаченным в бриджи бедрам. Сердце Уитни сжалось от пренебрежительноговыражения его лица, но от своего решения она не отступила и вскочила на покорностоявшего мерина. Тот пустился легким галопом, и Уитни начала медленновыпрямляться, раскинув в сторону руки, чтобы удержать равновесие. Постепенноона встала во весь рост. Конь пробегал круг за кругом, и, хотя Уитни каждуюминуту с ужасом ожидала падения, все же ей удавалось выглядеть грациозной иуверенной.

Заканчивая четвертый круг, она позволила себе поглядеть всторону собравшихся. Какие брезгливые гримасы! Но девушка все же отыскала тогоединственного, ради кого затеяла все это. Лицо Пола почти скрывала теньогромного дерева, и Элизабет Аштон цеплялась за его руку, однако Уитни успелазаметить медленную, нерешительную улыбку, чуть приподнявшую уголки его рта, ичувство торжества, словно крепкое вино, мгновенно вскружило ей голову. К томувремени, как она начала пятый круг. Пол уже широко улыбался. Уитни была внесебя от счастья, и теперь даже ноющие мышцы и синяки ничего не значили по сравнениюс ослепительной радостью, охватившей ее.

Стоя у окна гостиной, выходившего на южную лужайку, МартинСтоун тоже наблюдал представление, которое давала его дочь. За спиной раздалсяголос дворецкого, объявившего о прибытии лорда и леди Джилберт. Слишкомразъяренный в этот момент, чтобы говорить, Мартин приветствовал золовку и еемужа коротким кивком.

— Как… как я рада видеть вас после стольких лет, Мартин, —не моргнув глазом, солгала леди

Энн, но, заметив, что тот хранит ледяное молчание, тревожноосведомилась: — Где Уитни? Нам не терпится ее увидеть.

Мартин наконец обрел голос.

— Видеть ее? — с бешенством рявкнул он. — Мадам, для этогодостаточно выглянуть в окно!