Это от большого ума, что ли? От семи пядей во лбу или от каких-то других способностей?!

– Что вы себе позволяете? – искренне возмутилась я и нажала все-таки кнопку селектора.

Точнее будет сказать, я протянула к кнопке руку, но тут молодой человек ловким движением наподдал по селектору, и он, подскочив, слетел со стола и рухнул на пол рядом с моим креслом.

Звук получился хороший, громкий. Я отшатнулась назад к спинке кресла и замерла, поняв, что передо мною точно псих. Причем псих опасный, буйный и не контролирующий свои поступки.

– Расселась тут за большим столом и думаешь, что уже можешь вершить человеческими судьбами?! – орал мой дорогой гость. – Ты никто, ты ничтожество полное, только имеющее доступ к печатному сганку! Из-за твоих глупых статеек люди гибнут, ты понимаешь это или нет?! Люди умирают из-за твоей писанины, сука!

Молодой человек уже изо всех сил колотил кулаками по столу, и я с замиранием сердца наблюдала за дробными подпрыгиваниями телефона. Он тоже скоро должен был лечь на пол рядышком с селектором. А потом, возможно, улеглась бы и я – парнишка попался агрессивный.

Дверь кабинета приотворилась, и заглянула Маринка. Увидев происходящее действо, она ойкнула и тут же исчезла за дверью. Это было подло с ее стороны, но оставалось надеяться, что она не за" бьется под свой стол от страха, а примет надлежащие меры. В отличие от меня у нее перед носом никто не буйствует.

А парень тем временем расходился все больше.

А чем дальше, тем становилось страшнее.

Отвлекшись на секунду на открываемую дверь, он снова повернулся ко мне, смахнул-таки телефон и забарабанил по столу обеими руками:

– Ты, сука, тиснула статейку про ночной клуб, прописала там мою жену…

В этот момент дверь кабинета снова распахнулась и в кабинет вбежал Виктор. Слава богу, Маринка не растерялась, позвала его, а Виктор оказался на месте.

Парень на этот раз не расслышал, что дверь открылась, все его внимание было поглощено моей скромной персоной. И что он нашел во мне такого привлекательного? Нельзя, что ли, было в другом месте поорать? На улице, например!

Парню, видимо, понравился полет селектора и телефона, и он, перегнувшись через столешницу, уже протягивал ко мне свои руки, намереваясь сделать со мной то же самое.

Я вжалась в спинку кресла до самой последней возможности и стала, наверное, плоской, как лис тик бумаги, а парень все равно продолжал тянуться ко мне…

– Я убью тебя, сука драная! – визгливым фортиссимо заорал он. – Убью тебя, потому что…

В этот момент Виктор и взял его в оборот. Парень сразу и не сообразил, что нора менять объект внимания и переключаться на другого противника, а когда он это сообразил, уже было поздно: обе его руки были завернуты назад, голова опущена к коленям, а чтобы он не лягался, как неразумное вьючное, Виктор еще и приложился раза два по некоторым частям его тела.

Парень вскрикнул еще пару раз и заткнулся.

– Спасибо, Виктор, – пробормотала я, срочно доставая из верхнего ящика стола косметичку. – Еще бы немного, и…

– Я все равно доберусь до тебя, сявка, журналюшка, я все равно доберусь, – хрипел парень, пока Виктор выводил его к двери. – Сдохнешь, сука, как она умерла, сдохнешь! Сдохнешь!

Виктор резкими движениями вытолкал упирающегося парня из кабинета, и сразу же, после того как они вышли, ко мне влетела Маринка.

– Ты цела? – задыхаясь от волнения, крикнула она, обшаривая глазами и меня, и беспорядок на столе и под столом. – Ух, ты! Вот это да!

Я кивнула и почувствовала, что у меня началась нервная дрожь. Крики парня затихали вдали.

В кабинет вошли взволнованные Сергей Иванович и Ромка.

– Все нормально, Ольга Юрьевна? – спросил Сергей Иванович, и я ему кивнула, стараясь изо всех сил сдержаться и не расплакаться.

– Что нормально? Что нормально? – накинулась на них обоих Маринка. – Не видите, что ли, она в шоке?! С ней сейчас истерика случится, и она…

– Тс-с! – сказала я, приложив палец к губам.

Я вовсе не собиралась пошутить, просто поняла, что из всех возможных звуков только это «тс-с» у меня получится достаточно похоже на себя.

– Что? – громко переспросила у меня Маринка и, повернувшись, крикнула присутствующим:

– Всем молчать! Она и так переволновалась, дальше некуда!

Хотя, кроме Маринки, никто и не разговаривал, но Сергей Иванович и Ромка поняли, что лучше не спорить, а то вместо одной близкой к истерике дамы они запросто могут получить двух, а это уже многовато даже для таких испытанных кадров, как наши замечательные сотрудники.

Сергей Иванович, оценив обстановку, вышел, а Ромка, как юноша менее умудренный в житейских проблемах, затормозился и на свою беду проявил заботу:

– Может быть, нужно «Скорую» вызвать?

Тут и прорвало, да, слава богу, не меня, а Маринку. Она, как не скажу какое мифологическое существо, бросилась на Ромку.

– Себе вызывай «Скорую», недоумок малолетний! – рявкнула она. – Сказано тебе: иди кофе ставь, значит, ставь, да смотри не ошибись в количестве!

Ромка наконец-то просек, что от него требуется всего лишь убраться отсюда, и как можно быстрее, и его словно ветром сдуло. Он даже дверь притворил за собой.

Увидев, что раздражающих факторов больше нет, Маринка повернулась ко мне.

– Он тебя не ударил? – спросила она.

– Нет, – прошептала я.

– Ну и слава богу, – сказала она, – а то я так перепугалась! Ты и не представляешь, что я почувствовала, как только услышала, как у вас тут что-то ломается. – Маринка наклонилась и подняла с пола телефон. – Это телефон первым упал? Или селектор? Кошмар! Сволочь! А потом, как только я увидала, что здесь происходит, ты не поверишь, у меня, кажется, даже паралич легких случился. Временный! Ни вздохнуть, ни выдохнуть! Ну, думаю, все, абзац нашей Оленьке, и никогда мы ее больше не увидим в целости и сохранности!

Я дрожащей рукой нащупала в ящике стола пачку сигарет и с трудом выбила из нее одну.

Маринка тем временем подняла с пола селектор.

– Совсем ведь разбил вещь, сволочь! Так ты говоришь, что он телефон первым уронил? Так я и думала!

Я, помучив и себя, и зажигалку, прикурила, а Маринка продолжала переживать свои переживания заново:

– А ведь показался нормальным молодым человеком, я даже подумала, что… ну неважно, в общем… а он, ты только посмотри, как разошелся!

Ты что-то ему не то сказала, да? Он, наверное, про мусорные баки под окнами дома говорил, да? Они почему-то все звереют насчет этих баков…

Я с наслаждением сделала две затяжки и начала заметно успокаиваться. Маринка тем временем подняла с пола смятую газету, ту самую, которой размахивал у меня перед носом этот «нормальный молодой человек».