работал целый день со мной по раскрытию угонов, убежал в неизвестном направлении.

Через два часа, здание Областного суда.

— Слушается гражданское дело по жалобе гражданина Брагина Виктора Павловича на решение районного суда… судья — докладчик кассационной инстанции областного суда скороговоркой бубнил страницы определения по жалобе бывшего оперуполномоченного на незаконное увольнение, два других судьи рассматривали трещины на потолке просторного зала.

— В судебное заседание явились — представитель истца и представитель ответчика…

— Представители, предъявите ваши полномочия.

Красавец-капитан, с шитыми золотой нитью звездочками на погонах и двумя наградными планками на, обтягивающем его атлетическую фигуру, кителе, протянул председательствующему в заседании судье украшенную печатями доверенность областного УВД и красивое, в обложке из алой натуральной кожи, служебное удостоверение, с золотистым державным орлом.

Я, по причине отсутствия бланков удостоверений, до сих пор ходил простым опером и лейтенантом, поэтому скромно предъявил паспорт гражданина СССР и огрызок бумаги в половину листа стандартного листа бумаги.

— Это что? — одним пальчиком, как до дохлой крысы, судья дотронулась до бумаги.

— Доверенность, выданная истцом.

— Это какой нотариус такие доверенности заверяет? В деревне Хрюкино Колпашевского района?

— Заверена по месту жительства истца.

— Такая не пойдет. Идите к нотариусу, оформляйте доверенность, как положено…

— Эта доверенность приравнена к нотариальной форме. Статья сорок пять гражданско-процессуального кодекса…

— Ну где? Где? — судья достала небольшую книжку и помахала у меня перед лицом.

— Второй абзац…

Пока три судьи изучали указанную статью, открывая для себя что-то новое или вспоминая, глубоко забытое, старое, я стоял напротив их стола, также изучая требования на потолке.

— Тут написано, что мы вправе вас допустить или не допустить к участию в процессе… — радостно посмотрела на меня одна из судей.

— А я уже допущен… — также радостно улыбнулся я женщине средних лет: — кассационную жалобу писал я, приложив такую же доверенность, и судья первой инстанции ее приняла, тем самым, допустив меня к участию в процессе…

Чем мне нравились суды девяностых годов — если ты мог обосновать законность своей позиции, несмотря на коррумпированность некоторых районных судей, во второй инстанции ты имел все шансы доказать свою правоту. Потом, с развитием правового государства все это куда-то ушло, но пока в юридической работе присутствовал определенный профессиональный азарт и вера в справедливость.

— Садитесь на место представитель. — мне протянули паспорт, признав, что я в своем праве.

Я плюхнулся на жесткий стул, чтобы через пять минут подскочить, как стойкий оловянный солдатик:

— Да, ваша честь. На доводах жалобы настаиваем, с решением суда первой инстанции не согласны полностью.

Потом юрист областного управления долго и нудно рассказывал, какой негодяй бывший оперуполномоченный уголовного розыска Брагин, и как он мешал жить очень многим честным и хорошим людям, и уволив этого человека, областная милиция стала гораздо чище и профессиональнее.

— Представитель истца, у вас есть, что добавить?

— Да ваша честь. Обращаю внимание суда, что представитель ответчика вводит суд в заблуждение. Согласно, имеющейся в деле, характеристики истца, написанной его начальником, гражданин Брагин на момент совершения инкриминируемого ему дисциплинарного проступка, ставшего причиной увольнения, дисциплинарных взысканий не имел, то есть был на хорошем счету. Проступок, который Брагин якобы совершил, и за совершение которого его уволили по пункту «м» части седьмой статьи девятнадцать Закона о милиции, по факту подпадает под статью уголовного кодекса и звучит как умышленное менее тяжкое телесное повреждение, статья сто девятая УК. Но, в возбуждении уголовного дела в отношении Брагина было отказано за отсутствием события преступления. То есть, проведенная проверка показала, что Брагин телесные повреждения гражданину не причинял, это подтверждают подписи руководителей Миронычевского РОВД на отказном материале. Районная прокуратура с такой правовой позицией также согласилась, и лишь кадровая служба УВД считает, что проступок совершен и увольняет истца. Но, так как кадровая служба не обладает полномочиями трактовать действия истца, как противоправные, а полномочные органы действия гражданина Брагина преступными не считают, то увольнение Брагина законным считать мы не можем. Прошу суд либо принять решение по делу, либо вернуть его в районный суд для рассмотрения судом первой инстанции в новом составе.

Юрист из областного УВД еще пытался доказать, что информация о совершении Брагиным порочащего поступка дана в служебной характеристике, но это уже была агония. Нас выгнали из кабинета, чтобы через пять минут загнать обратно на оглашение резолютивной части определения.

Юрист УВД болезненно поморщился, когда председательствующая судебного состава зачитала решение, что дело гражданина Брагина возвращается в Миронычевский суд для нового рассмотрения иным судьей.

Валентина, мышкой просидевшая весь процесс на заднем ряду, от избытка чувств чмокнула меня в щеку и показала длинный язык, побагровевшему от возмущения, юристу-капитану.

Только господин Брагин, последний участник процесса с нашей стороны, остался недоволен.

Когда Валя из фойе суда, из телефона-автомата позвонила ему домой, чтобы поделится радостными новостями, наш «клиент» начал ныть, что он устал уже судиться. И его все эти судебные дела уже притомили…

Не имея сил смотреть на, закаменевшее лицо Валентины, я вырвал телефонную трубку:

— Слышишь ты, засранец неблагодарный! Я тебя предупреждал, что такие дела в среднем год рассматриваются? Предупреждал! Я тебе говорил, что мы дело выиграем, и ты зарплату за вынужденный прогул получишь потом7 говорил! Кто мне плакал, что без милиции он жизни своей не видит? И ты, свинота, вместо того, чтобы Валентине в ножки пасть с благодарностью, за то, что она с тобой носится, еще смеешь недовольство высказывать⁈. Так вот, Витя, слушай меня внимательно — если я узнаю, что ты сегодня Вале торт и бутылку ликера в качестве извинения не принесешь, мой телефонный номер после этого забыть, я тебя знать не знаю. Услышал меня? Все, пока.

Я грохнул трубкой по рычагу телефона –автомата и повернулся к испуганной Валентине:

— Тебя куда подбросить?

— Нет, я сама доберусь, спасибо и до свидания. –пискнула моя помощница и быстрым шагом вышла из здания суда. Вот, что за непруха, приятель Витя своим нытьем