бесполезной жизни. Я не знаю, зачем я это делаю. Просто делаю каждый день, как будто только это может дать мне сил.

Я продолжаю бороться, жить будто всё нормально. Жить как все.

Сажусь в машину и выезжаю на работу. Продавать свою жизнь за деньги. Отдавать себя в обмен на то, чтобы дальше отдавать себя, во благо чьих-то удовольствий.

Три перекрёстка, свернуть в промышленную застройку, выйти из машины, щелкнуть сигналкой, дернуть за ручку, проверяя закрыл или нет. От парковки через проходную, подняться в офис на ущербном лифте, по коридору вторая дверь слева.

Прибыл, не опоздал. Уже устал.

Первую половину дня офис — всегда очень энергичное место. Ничего не изменилось и сегодня. Утренняя суета после планёрки боссов. Ну как боссов… Это всего лишь маленькая диспетчерская с тремя логистами, одного манагера, бухгалтерши, замдиректора и самого директора — «владельца компании мирового масштаба».

Каждое утро оба начальника, вместе с бухгалтершой, принимали гениальные решения и первую половину дня все делали вид, что усиленно занимаются исполнением этих решений.

Иду к своему столу с табличкой «Логист». Рядом уже сидит и вовсю тыкает пальцами по клавиатуре ноутбука мой коллега — Макар. Он выслуживается или ему реально нравится этим заниматься?

— О, Игорёк, здорова. Ты чего такой невеселый? А мне сегодня вот второй кофе в подарок дали, как постоянному клиенту, если хочешь возьми, — Макар пододвигает стаканчик к краю своего стола, — ты прикинь, а я главное стою и не понимаю, че им от меня надо. А им надо было анкету….

Дальше я его уже не слушаю. Беру кофе, падаю в своё кресло и делаю глоток восхитительного капучино. Единственное, что еще может подарить минуту счастья в этом мире.

Макар продолжает гундеть что-то на фоне. Он уже даже не бесит. Просто плевать.

Он думает, что умеет шутить и потому, собирается покорить Москву со своим стендапом. Ну это пока Москву, а дальше и весь мир, точно. Ограничиться он собирается только галактикой. Его так научили на каких-то, очередных, инфоцыганских курсах.

Наверное, вот так вот и выходят в окно. Задолбавшись от бесцельной жизни и потеряв все шансы жить так, как нравится. Я выпиливаться не буду. Сдаваться — не моё. Да и во мне всё ещё теплится надежда, что я смогу вернуться к любимому делу. Вернуться в бои. Снова светить лицом по всем телевизионным каналам, давать снисходительные интервью, купаться в лучах славы.

Однажды вкусивший успех, никогда уже не забудет его.

И даже наставник не смог выбить из меня тщеславие. Наверное, он имел на меня какой-то план и скорее всего, с ним я бы прошёл эту стадию, научившись работать со своей жаждой славы и почёта. Но наставника больше нет.

Эта мысль окончательно испоганила этот и так, не самый лучший день.

А мне ещё работать надо. Обзвонить заказчиков, принять висящие заявки, найти трезвого водителя на работу. Это не так просто! С этой конторой нормальные водители работали редко. Слишком большой процент гребёт себе наш директор, Никифор Александрович.

Пожалуй, выйду прогуляюсь и возьму себе ещё кофе.

— А шеф всё типо знает, ага. Конечно. Здесь у меня пауза, а вот тут хочу ещё сделать акцент, че думаешь Игорь? Ну и как в целом… — Макар даже и не собирается затыкаться.

Я наклоняю голову и перебиваю его.

— Я за кофе. Тебе чего-нибудь взять? — хватаюсь за ручку двери.

Когда же он поймет, что этот город — хищное растение, живущее на костях таких как он, уже сотни лет? Прекрасный цветок, который, своей красотой и ароматом приманивает глупое насекомое, а потом, когда насекомое прилипло, скручивается и переваривает заживо. Когда-нибудь потом он поймет. Но будет поздно.

— Да Гарик, — ему кажется смешным, что он называет меня именно так, — возьми пож…

— Меня зовут Игорь, — ещё немного и я нарушу главную заповедь наставника, «сражайся лишь с теми кто сильнее тебя», — я тебе это уже второй раз говорю! Третий будет последним для тебя, — я говорю негромко и без угрозы, стараясь сдержать рвущееся наружу раздражение. Надеюсь, поймет, в этот раз.

— Оу! Хорош чувак, я же просто шучу, — оправдывается Макар.

Очень хочется показать ему наглядно детскую присказку к его этой «шутке». Так, чтобы он потом на промежутки между зубов потратил три зарплаты.

— Всё, всё! Я понял тебя, Игорь! — добавляет он.

— Что тебе взять? — переспрашиваю его, а у самого зубы скрипят от злости.

Мне срочно надо выйти отсюда. Меня гнетёт ощущение, что я снова что-то упустил. Я живу с этим чувством уже давно. Так давно, что не помню, когда появилось это чувство. А сегодня вообще, словно случилось обострение апатии и угнетающей тоски.

— Тоже кофе пожалуйста, — буркнул Макар и уставился в комп.

Он не уточнил, какой кофе! Раздражает. Значит, выберу на свой вкус.

Плевать мне, если я его обидел. Может, перестанет балаболить и хоть немного поработает.

Выхожу из офиса, ловлю дежавю. Будто всё уже было, но я ничего не могу изменить. Иду к ларьку, который гордо именует себя кофейней. Заказываю два капучино.

Пока готовится кофе, поднимаю взгляд в небо.

Весна уже скоро вступит в свои права и солнце начнёт пригревать. Как в той песне, «но скоро весна, снег растает и тогда». Ага. И тогда говно потечёт из под снега, из под льда. Была и такая, более честная версия этой песни.

Возвращаюсь в офис. От удивления чуть не роняю кофе на пол. За моим столом сидит незнакомая девушка и почему-то, копается в моих бумагах, перебирает их и что-то вытаскивает. Макар уже и ей присел на уши.

— У всех же такое было, что шеф начинает… — задалбывает Макар.

Я прерываю этот словесный понос.

— Статья 183 УК РФ, Незаконные получение и разглашение сведений, составляющих коммерческую, налоговую или банковскую тайну.

Она поднимает голову. Рыжие волосы и большие зеленёные глаза выделяются сильнее всего. Хмурит свою миловидную мордашку и спрашивает:

— Прости, что?

— Наказывается штрафом в размере до пятисот тысяч рублей, либо принудительными работами на срок до двух лет, либо лишением свободы, на тот же срок. Пройдемте, — я не спрашиваю, а требую.

Лучший способ доставить информацию в нужный участок мозга, это заставить запомнить подобное поведение вместе со страхом. Работает любая эмоция, но с незнакомыми людьми, лучше всего, страх. Гормон стресса усваивает ассоциацию и потом, будет выделяться, даже при