В сложившейся ситуации ему хотелось провалиться сквозь землю, но только не стоять перед плачущей беременной супругой.

— Ира, это совсем не то, что ты подумала! Эта девушка моего двоюродного брата. Они вчера вечером пришли ко мне. Я постелил им в нашей комнате, а сам сидел на кухне почти всю ночь. Утром, в шесть, Саша ушёл на работу, Лена осталась, не сидеть же ей на улице в такой мороз. Честное слово! Неужели ты думаешь, что я смог бы сюда в нашу квартиру кого-нибудь привести! Ира, я же тебя люблю! Соскучился по тебе! — Сергей протянул руки к жене, что бы обнять.

Ничего не говоря, Ирина убрала его руки. Слёзы беззвучно катились по щекам. Никогда ещё так плохо ей не было. Человек, которого, она так сильно любила, предал её. Вместо того что бы признаться и попросить прощения, он стоял перед ней и трусливо оправдывался.

Она никогда бы не поверила, что Серёжа может вот так растоптать их чувства. Начиная с первого курса института, он бегал за ней по пятам, можно сказать в рот заглядывал, другие девушки для него просто не существовали. Только его преданность и клятвенная любовь заставили её выйти за него замуж. С того момента как они поженились, а уже прошло два года их семейной жизни, она ещё ни разу не пожалела о своём решении. Тёплые доверительные отношения были нормой для их брака.

Ирина обхватила голову руками и прошла на кухню. Сергей тихо последовал за ней.

На неубранном столе стояла недопитая бутылка водки и кое- что из закуски, две подставные тарелочки и, соответственно две рюмочки, а на окне прямо в стакане предательски красовалась белая роза. Края лепестков нежного цветка слегка почернели, — прежде чем она попала в тепло, её долго подержали на морозе.

Ирина, с каким-то страшным звериным криком бросилась к окну и, смахнув всё с подоконника на пол, стала топтать розу ногами. Когда от невинного цветка ничего не осталось, её внимание переключилось на стол. Одно движение руки — и вслед за цветком на пол, звеня, полетела вся посуда. Ударившись о деревянную доску, бутылка водки с каким-то глухим звуком перевернулась, а ее содержимое, громко забулькав, растеклась по полу.

Сергей замер. Он боязливо втянул голову и закрыл глаза. Обстановка накалилась до предела — назревал скандал. Тихо опустив голову, он ждал нападения. Каждый мускул его тела трепетал от надвигающейся бури, но к его удивлению, бури не последовало. Выдернув на ходу из его рук своё пальто, она молча прошла мимо. Сильно хлопнув за собой дверью, выскочила на лестничную площадку.

Ещё несколько секунд Сергей стоял не подвижно: он прокручивал в памяти последние минуты происходящего. Звон посуды до сих пор стоял у него в ушах. Он ожидал от своей жены чего угодно — упреков, пощечин, слез, но что бы вот так, не проронив ни единого слова, только вдребезги битая посуда — это не укладывалось у него в голове. Чувствовал он себя отвратительно, на душе так не скребли кошки. Если бы Ирина стала кричать или набросилась на него с кулаками, ему сейчас не было бы так тяжело.

Весь день Сергей не находил себе места. Все мысли были об Ирине, ни о чём другом думать не мог. На уроках он был мрачнее тучи и вёл себя рассеянно. Несколько раз повторял одни и те же фразы, подолгу молчал и постоянно переспрашивал, на чём остановились. Как никогда бесконечно тянулись занятия в школе. Когда прозвенел последний звонок, он схватил портфель и, не прощаясь, вышел из класса. Кстати было бы заглянуть в учительскую, поздравить весь преподавательский состав с Новым годом, но он не сделал этого, а сразу направился домой. Важнее было скрыть следы преступления и бежать к Ирине в роддом просить прощения. Просто умолять о пощаде, ведь под сердцем она носит его ребёнка. Сергей чувствовал свою вину. Пока не поздно, нужно всё исправить и вернуть её домой.

Ирина даже не помнит, как добралась до больницы. Как оказалось позже — всю дорогу она шла пешком. Вначале громко плакала, чем привлекала внимание прохожих, потом молча шла, вспоминая все мерзкие подробности неприятного утра. И очень сильно сожалела, что не набросилась на ту наглую девицу и не испортила ей смазливую мордашку.

Когда Ирина стояла у порога своей палаты, то в душе ничего кроме опустошения не чувствовала. Удивительное спокойствие и равнодушие завладело её умом и телом.

В палате удивились её скорому возвращению и даже обрадовались: Ирина была душой компании.

Девушки-наседки, так мысленно их окрестила Ирина, всё время болтали о своих мужьях и предстоящих родах, постоянно спрашивали какие-то советы у женщин постарше, что-то помечали для себя в блокнотах и по-детски радовались приближению волнительного события, которое сделает их матерями. Особенно радовалась девушка, которую звали Светлана. Семь лет она не могла забеременеть — и вот чудо случилось. В скором времени у неё тоже появиться малыш. Обе девушки были не местные, с каких-то глухих деревень. Их излишнюю суетливость и навязчивость Ирина объясняла именно этим фактом.

Вернувшись в палату, Ирина молча прошла к своему месту у окна. Заплаканное лицо и припухшие веки говорили сами за себя. В эти два часа, пока она отсутствовала, стряслось что-то серьезное. Не глядя на подружек, Ирина разделась и с головой нырнула под одеяло. Она боялась, что сейчас начнутся расспросы, советы и никому ненужная жалость. Ей не хотелось, что бы чужие люди жалели её. Повернувшись к стене лицом, она постаралась уснуть. Как ни странно, но ей это удалось — молодой организм быстро справился со стрессом.

Две девушки сидели на кровати и тихо перелистывали страницы иллюстрированного журнала.

Шёпотом они разговаривали между собой. Изредка поворачиваясь в сторону вздрагивающей во сне Ирины.

— Как ты думаешь, Света, они с мужем поругались? — кивнула светловолосая девушка в сторону Ирины.

— Может быть, — коротко ответила Светлана. Ей совсем не хотелось обсуждать чужие проблемы.

— Я думаю, с мужем повздорили. Все мужики одинаковые. Расстраивать жену в её положении… Между прочим, сегодня мой приехать обещал. И что? Где он? Понятное дело, праздник отмечает. Жаль, что нас с тобой домой не отпустили, ведь срок ещё не скоро, — девушка погладила свой острый животик