Однажды по дороге домой она встретила возле школы старшую группу воспитанников детского дома. В сопровождении взрослых, дети пяти-шести лет, возвращались с прогулки по городскому парку. У всех воспитанников был счастливый вид, в маленьких ручках у каждого из них таяло белое мороженное. Дети с удовольствием его ели, стараясь слизнуть, сбежавшие белые ручейки таявшего десерта, с маленьких ладошек. Тщательно вылизав обёрточные фантики, они бережно прятали их в свои карманы, вероятно, как память о весёлой прогулке. Ирина расплакалась. Что бы немного успокоиться, свернула в парк и присела на скамейку. Неожиданно ее осенило: дети часто гуляют в городе, и однажды Сергей или кто-нибудь из знакомых может встретить вторую девочку, если она находится здесь, в детском доме. Близнецы — значит, похожи как две капли воды. Вот тогда её тайна и раскроется. Сергей возненавидит её за этот поступок. Работу в школе они потеряют. Ирина в растерянности судорожно соображала, как найти выход из этой ситуации. Назад всё равно ничего не вернёшь, а жить с этой ношей нужно дальше.

Вдруг решение пришло само собой: нужно просто уехать в другой город, где никто их не знает. Ирина купила свежий выпуск газеты и внимательно стала вчитываться в объявления. Возможно, это и есть их шанс. Теперь остаётся убедить Серёжу уехать в областной центр и подыскать себе новое место работы. В страхе, что её могут разоблачить, она готова была бежать на край земли, лишь бы её тайна не раскрылась. Ведь она очень любит своего мужа, а он никогда ей не простит такого поступка.

Глава 2

Даша

Светлана развернула одеяльце — в белоснежных пелёнках лежало крохотное тельце малышки. Супруги склонились над ребёнком, не решаясь к нему прикоснуться. Почувствовав свободу после тугого пеленания, малышка выпрямила маленькие тонкие ручки с зажатыми кулачками и сделала движение похожее на потягивание. Родители улыбнулись от умиления.

— Сколько вы будете стоять там? Ребёнка заморозите! Несите уже её сюда, вода остынет! — послышался скрипучий старушечий голос.

Светлана прикрыла младенца, взяла его на руки. Осторожно, будто хрустальную вазу, она передала свёрток в грубые морщинистые руки старухи. Взяв малыша под головку, старая женщина медленно опустила его в воду. Оказавшись в воде, ребёнок открыл глаза и засучил ножками.

— Красавицу-девку родила! Только уж больно маленькую. Деток я много искупала, а такую кроху держу впервые! — Старуха черпала рукой воду и поливала тельце малышки. Вероятно, водная процедура была по душе малышке, и она тихо прислушивалась к звукам льющейся воды.

Закончив ритуал купания, старуха передала девочку отцу. Обернувшись, приняла из рук матери большой кусок однотонной материи. Потерев пальцами ткань, старуха довольно улыбнулась, потом присела к накрытому столу. Отведав застольного угощения и пропустив рюмашку-другую, она взволнованно посмотрела в окно. Сумерки незаметно сгустились — в соседних домах уже зажглись огни.

— Мне пора домой. Запрягай, Володя, коня. Нужно ехать, пока совсем не стемнело. Чай не близкий свет!

— Не волнуйтесь! Я вас быстро домчу, с ветерком! — мужчина накинул тёплый с лежанки тулуп.

— А с именем — не тяните. Нехорошо это, так долго ребёнка ни как не называть! — сказала напоследок старуха.

Супруги переглянулись. Володя сдвинул кроличью шапку на затылок, будто вспоминая что-то, и с шумом выдохнул:

— Дашенька! Я уже давно Светке говорю об этом имени, а она всё сомневается.

— Дарья, значит, — старуха прислушалась к своему голосу, — Дарья — хорошее имя. Не думай. Светлана, так и назовите, оно ей подходит. У нас в округе, уже давно таким именем никто не называл детей. Значит, Дарью, твою ни с кем не спутают.

Светлана пожала плечами и в знак согласия закивала головой. Дескать, пускай будет Дарья.

К тому времени как сани стояли у ворот, вечерняя синева незаметно опустилась на тихий хуторок. В тёмном бездонном небе показался тонкий серп месяца. Голубоватый свет ясно освещал одинокую дорогу в поле. Вдали чёрной полосой виднелся зубчатый лес. К вечеру мороз окреп и недавно выпавший снежок брался ледяной коркой. Подняв столб снежной пыли, сани дёрнулись с места и поехали, пискливо скрипя старыми полозьями.

Володя любил такие вечера. Кругом тишина, только вдали слышен лай деревенских собак и гул проводов в морозном воздухе. В такие часы хорошо побыть одному наедине с природой. Вслушаться в едва различимые звуки лесной глуши. Может поэтому он и остался после армии в своём родном хуторе, где всего только двадцать дворов. Живут в них одни старики, не считая нескольких хат на соседней улице, где остались ещё такие же молодые семьи — вся молодёжь подалась в город, отвоёвывать там своё место под солнцем.

Маленький хуторок со всех сторон окружён лесом и полем, ближайшая деревня в трёх километрах. У края леса, за деревенскими хатами небольшое голубое озеро, его так и зовут — «голубое», за прозрачную и чистую, как росса воду. Летом стоишь на пригорке и видишь, как внизу отражаются белые воздушные облака, а если присмотреться, то у самого берега можно без труда увидеть небольшие серебристые косяки рыб-колючек. Жёлтое песчаное дно хорошо просматривается с берега. В голубое озеро впадает тихая речушка, которая берет своё начало в самой чаще леса из подземного источника. Все местные жители знают это место и если часом, у кого случается какой недуг, приходят сюда за лечебной водицей. Вода здесь и правда необыкновенная: серо-голубого цвета и имеет солёный привкус. Володя вырос в этих местах и как никто другой знал все легенды и обычаи здешних мест. Любовь к природе зародилась ещё с детских лет, как говорится: «впиталась с молоком матери». Никогда и не думал он о другой жизни — городская суета не для него. Всегда мечтал иметь большую семью, кучу детишек и свой дом. Долгие годы ожиданий, надежд, слёз и разочарований, пришлось вытерпеть ему с женой, но теперь это всё в прошлом. Любимая жена Светлана родила ему дочь, хотя он очень надеялся, где-то в глубине души на сына, но теперь это не важно. Сейчас нужно поставить своих девочек на ноги, после больницы они ещё не совсем окрепли, хотя Светлана старается держаться молодцом, но ему то, виднее как ей тяжело.

Володя так углубился в свои мысли,