Так или иначе, и среди прочих гостей потенциальных компаньонов Этьен не увидел, поэтому решил, что юноша подойдет на роль собеседника.

– Позволите? – спросил виконт, подойдя к нему и указав бокалом на пустующую часть кушетки.

Глубоко погрузившись в свои мысли, Женевьева не сразу поняла, что обращаются к ней, а спохватившись, тут же кивнула, легко вживаясь в свой образ Костеньки.

– Разумеется. Присаживайтесь, – ответила она. – Константин Воронцов к вашим услугам, – представилась она, как и полагалось.

На мгновение Этьен замялся, не зная, как отрекомендовать себя – юноша не назвал своего титула, хотя было очевидно, что у княгини Голицыной собираются только дворяне. В итоге и он решил ограничиться именем.

– Этьен де Морель, – представился виконт и опустился на кушетку. – Рад знакомству.

Ева отсалютовала ему бокалом и не сводила взгляда со своих напропалую флиртующих друга и брата, казалось, про нее совсем забывших.

– Какими судьбами в России? – не могла не поинтересоваться Женевьева, взглянув на француза.

Вопрос Этьена не удивил, хотя все разговоры велись по-французски, его выговор, разумеется, отличался от привычного здесь.

– По торговым делам семьи, – не стал скрывать он. – Мой отец попросил меня приехать и встретиться с нашими старыми партнерами, а также найти новых для расширения поставок вина в Российскую Империю.

– Вот как. Что ж, мой друг Александр и его семья занимается торговлей. Он сейчас облизывает руку княжны Волконской. Думаю, вам будет полезно познакомиться. Как только он протрезвеет, я представляю вас друг другу.

Услышав это, Этьен тихонько прыснул – все в рамках приличий, и отвел взгляд от молодого мужчины, о котором сказал Константин.

– Буду вам очень благодарен, – он вытащил визитку и протянул ее новому знакомому. – Я снимаю номер в Бристоле. Полагаю, вашим друзьям понадобится отдых, посему завтрак не предлагаю, но буду рад встретиться с вами за обедом. Местный повар великолепно готовит перепелов.

Женевьева улыбнулась и кивнула. Отдых ее брату и другу понадобится, равно как хорошая порция сельтерской с утра.

– Я передам ваше приглашение. Но, боюсь, мы с братом присоединиться не сможем, завтра мы должны отбыть в Москву, на семейное торжество. А Аликс составит вам компанию, и вы сможете обо всем переговорить. Подождите минутку, я все-таки его приведу. – Княжна отставила пустой бокал и подошла к другу, галантно уводя его от его поклонницы.

– Александр Войницкий-Смирнов, светлый князь, граф и наследник своего отца, светлого графа Владимира Алексеевича. – Даже будучи пьяным, Саша прищелкнул каблуками и представился по всей форме.

– Не стоит, месье Воронцов, – хотел было попросить Этьен, но его собеседник уже ушел за другом, и ему осталось лишь подняться на ноги, чтобы познакомиться с потенциальным компаньоном. – Виконт Этьен де Морель, – представился он, вовремя прикусив язык и опустив часть о том, что он лейтенант армии Его Величества Наполеона Третьего. – Ваш друг, месье Воронцов, любезно отрекомендовал вас, как человека, с которым мы можем найти общий экономический интерес. Не окажете ли мне честь встретиться завтра в Бристоле в два или в три пополудни?

Глаза у Аликса тут же сверкнули, и он кивнул. Отец натаскал его на подобные дела очень даже хорошо. Так что даже беспробудное пьянство и подобные увеселения не могли помешать ему вспомнить о делах.

– Ну, разумеется. С удовольствием отобедаю с вами, и, надеюсь, мой друг Костя не ошибся с рекомендацией, – кивнул он.

– Я тоже искренне на это надеюсь, – ответил Этьен и наклоном головы поблагодарил Женевьеву, прежде чем вручить Александру свою визитку, после чего обратился к обоим друзьям. – В карточке указаны адреса наших домов в Бордо и в Париже, я буду рад встрече, если вы почтите вниманием мою родину и с удовольствием приму вас в своем доме.

Женевьева кивнула, а Саша, обменявшись визитками, наконец-то сдался алкоголю, закатил глаза и рухнул на руки княжне.

– Боюсь, нам придется откланяться, – пропыхтела она новому знакомому. – К завтрашнему дню он будет в порядке, уверяю вас, – Ева попрощалась, прежде чем откланяться и передать Сашу на руки подоспевшему Мише.

– Рад был познакомиться, – Этьен посмотрел на Александра с легким беспокойством, но увидев, что Константину есть, кому помочь, выдохнул и позволил себе немного расслабиться.

Здесь ему не были доступны те развлечения, которые он предпочитал дома, во всяком случае, не в этом обществе, поэтому он, дабы не разочаровать княгиню, уделил внимание ее гостьям, попутно формируя достойное мнение о французских мужчинах.

Ева с Мишей успешно погрузили Сашу в экипаж и благополучно доставили его домой. Там Женевьева как медик, оказала ему первую помощь при алкогольном отравлении и уложила спать.

– Он будет в порядке. – улыбнулась она Мише. – Федя вещи все уложил? На поезд бы не опоздать утром.

– Не переживай, сестренка, – Мишель потрепал ее по волосам и улыбнулся, уводя из комнаты друга. – Мы успеем на поезд и прекрасно доедем. Иди, отдыхай, я скажу Федору, чтобы присмотрел за Аликсом.

– Честно говоря, в голове не укладывается, что малышка Аня уже помолвлена и выходит замуж. – сказал она, выйдя с братом в коридор и уходя в свою комнату. – А у тебя?

– Между прочим, кое-кто тут младше Ани, – рассмеялся Михаил, провожая сестру. – Но, чувствую, я обернуться не успею, как и твое трепетное сердце приберут крепкие мужские руки.

– А кто твоё-то приберет? – засмеялась она. – Тебе надо остепениться раньше, чем мне. Отец уже о внуках говорить начал. Так что подыскивай даму сердца, пока этим не занялась мама.

– Подыщу, не переживай, – он щелкнул сестру по носу и рассмеялся. На самом же деле, в свете разговоров о грядущей войне, Мишель совершенно не хотел спешить с этим.

– Доброй ночи, Ева, – пожелал он, остановившись у своей комнаты.

– Храни тебя Бог, Миша. – Она поцеловала брата в щеку и ушла к себе в комнату. Умывшись и раздевшись, она улеглась в постель и тут ощутила, что и сама много выпила, и как кстати отдых перед дорогой домой. И все же мысли о возвращении ее тяготили, там снова нужно будет делать одолжение матери – не пренебрегать корсетом, забрать у портнихи заказанные наряды, снова часами выслушивать, что пора бы уже бросить глупости и задуматься о замужестве.

Сегодня вечером, как и все время, проведенное в Петербурге, Ева чувствовала пьянящую сильнее вина свободу. Когда не нужно кокетливо стрелять глазами в кавалеров, слушать сплетни других девушек, играть в их подковерные игры. Когда можно было на равных говорить с другими мужчинами, спорить, отстаивать свое мнение, и видеть одобрительные кивки.

Как девушку ее будут воспринимать только за ее красоту, и то, на недолгое время. Потом, возможно, как жену и мать, и до ее ума уже никому не будет дела. Но Женевьева понимала, что рано или поздно ее игре и ее жизни в качестве Константина Воронцова придет конец. Но лучше бы он не наступал как можно дольше.