– Мне так не показалось, – оторвавшись от чтения, отозвался гном.

– Честно-честно, – мальчик сел и поджал ноги. – Он – хороший, заботится обо мне.

Гном хмыкнул и, лизнув палец, перелистнул страницу.

– Я знаю, что вы не виноваты в смерти нашего отца. Он погиб смертью героя, защищая Иммет.

– Горнило Эллета? – гном тяжело вздохнул.

Симмек кивнул.

– Сочувствую тебе, малой.

Гном задумчиво поглядел в окно. Они ехали на небольшом возвышении, и зеленая скатерть лугов с редкими островками дубов и вязов, казалось, замерла в ожидании. Так замирает добыча, загнанная хищником в угол: жертва знает, что может ещё сражаться, но чувствует, что битва будет последней.

Юго-запад полыхал в огне войны. Долгие годы Империя пожирала маленькие королевства вокруг себя. Раздробленные войска мелких графов не могли умерить собственный эгоизм и проигрывали организованному строю «серых» войск. Другие королевства поглощались династическими браками и последующей внезапной смертью правящего монарха. А некоторых подчиняли экономически, превращая в сырьевые придатки.

Нападение на Дымное королевство было внезапным и ожидаемым одновременно. Многие правители Северных земель понимали, что Империя не умерит аппетиты, получив контроль над южными морями и торговыми путями с запустынными королевствами. Ничего не предпринимая для предотвращения беды, они воспитали у собственных границ монстра, намеревающегося захватить весь континент.

Столб дыма разрезал голубизну весеннего неба. Гном, заметив его первым, быстро приподнялся на локтях.

– Диверсия? – едва слышно пробормотал он и нахмурился. – Нет-нет, “серые” не должны были пробраться так далеко на северо-запад.

Откинувшись к стене, он покачал головой, прогоняя мрачные догадки.

Когда поезд миновал один из лысых холмов, гном увидел, что дымом чадила труба. Она была так же высока, как и шпиль городской ратуши, возвышавшийся в центре городка. Они подъезжали к Пройнину.

– Дядя гном, а вы воевали?

Гном нервно кашлянул.

– Дядей гномом меня не звали уже лет двадцать, – усмехнулся он и положил книгу на живот. – Так дело не пойдёт. Лучше обращайся ко мне: тэр Дукин.

Симмек кивнул.

– Воевал. Конечно, не так, как это делаете вы, люди. Я командовал небольшим отрядом, собранном в моём родном Ки Хароме. Мы совершали вылазки на захваченную территорию и проводили диверсии: взрывали склады с боеприпасами, сжигали провизию, грабили фуражи. Несколько наших диверсий даже помогли выстоять Инненгу полтора месяца. За это время женщин и детей успели отправить в Иммет, глубоко в тыл, – гном вздохнул. – Правда, оба города всё равно превратились в руины.

Заметив в проходе возвращающегося Хобба, Дукин снова взялся за книгу. Юноша был взъерошен. Бросив на кровать кожаный мешочек с деньгами, Хобб опустился на свою полку и подтянул ноги к груди. Симмек присел рядом.

– Хобб, что случилось?

– Не вникай, Сим, – раздражённо отмахнулся брат.

Мальчик незаметно пощупал кошелёк. Тот заметно отощал.

– Ты снова играл на деньги?

Хобб зло глянул на младшего брата и схватил кошелек.

– Я знаю, что делаю, – парень вытащил походный мешок, швырнул деньги и задвинул поклажу ногой. – Ну, что нарисовал?

Симмек потупил взор.

– Опять трещал с этим…

– Нет, – соврал мальчик. – В окно смотрел.

Хобб глянул на гнома. Тот продолжал читать, будто разговор не касался его.

– Ты помнишь, что получают лгуны? – грозно спросил старший брат.

Мальчик, не подымая головы, кивнул. Хоббу этого было недостаточно.

– Повтори. Вслух.

– Двадцать отжиманий.

В вагон вошли два охранника в тёмно-синих дублетах торговой компании. При их виде пассажиры оживились.

Охранников в поезда пустили после нападения Империи на Дымное королевство. Им полагалось следить за порядком, утихомиривать споры и, чего уж молчать, следить за пассажирами. Каждого подозревали в пособничестве «серым», каждый был потенциальным шпионом или предателем. Особенно после диверсии в поезде, шедшем из Инненга в Иммет.

Высокие и широкоплечие охранники издалека походили на братьев, только один был старше другого лет на пятнадцать. На самом деле они не были даже близкими родственниками, просто в их родных краях почти все люди темноволосые, с высокими скулами, черными густыми бровями и глубоко посажеными глазами, будто они всегда чем-то озабочены и потому сердиты. Тот, что постарше, носил на поясе короткий обоюдоострый меч, у младшего на бедре висела пистоль.

Охранники подходили к людям и спрашивали, есть ли у них какие-то жалобы. Иногда они перешучивались, стараясь подбодрить пассажиров. Многие ехали из тех мест, где давным-давно никто не улыбался. Дойдя до купе с братьями, охранники первым делом обратились к гному, чем раздосадовали Хобба, который пытался первым завязать беседу.

– Тэр Дукин, наше почтение, – старший охранник совершил полупоклон (младший едва кивнул). – Всё в порядке? Никто вам не надоедает?

Гном закрыл книгу и сложил руки на ней, сделавшись похожим на старенького деда, которого разбудили непоседливые внуки.

– Нет, нет, что вы.

– А вы, молодые люди? – осведомился старший охранник у братьев.

– Нас всё… – начал было говорить Сим, но Хобб больно сжал ему локоть и перебил.

– … устроило бы, если бы не приходилось делить вагон с мерзким гномом. В остальном у меня нет претензий.

Запустив гному «жука» под кожу, молодой человек ждал от него ответной реакции. Ироничного замечания, может быть, гневной тирады – чего угодно, лишь бы вывести недомерка из раздражающего равновесия. Но гном лишь улыбнулся в ответ. Охранники молча переглянулись и отправились дальше по вагону. От приподнятого настроения у них не осталось и следа.

Меж тем поезд медленно въехал в город. Небо потемнело от плотной тучной пыли, выдыхаемой трубой. За окном потянулись хлипкие хибарки пригорода. Состав медленно сдавал ход.

4

Дукин, заправив табак в увесистую трубку, по форме похожую на наковальню, заранее двинулся к выходу. Он погрузился в собственные думы, часть из которых касалась его путешествия в Рэйджволт, другая – двух братьев, деливших с ним купе. Он никак не мог понять, почему старший брат столь холоден к младшему? Его не заботило отношение старшего к нему самому. Дукин привык к ненависти людей, хоть и не до конца понимал её природу.

Поезд в последний раз легонько дёрнуло, и он остановился. Пассажиры заспешили на выход, проторяя себе дорогу по узкому коридору тюками с пожитками.

Дукин спустился следом за