– Мне угодно не отвечать на твои вопросы! – рявкнул эсэсовец. – Проводи моих людей вот сюда! – он показал сторожу листок с какими-то записями.

– Но, господин штурмбанфюрер, я не имею права…

– Ты еще будешь спорить?! Ты видишь, чья здесь подпись?

– Так точно, господин штурмбанфюрер! Как прикажете, господин штурмбанфюрер!

– То-то же!

Офицер спрыгнул на землю, обернулся ко второму грузовику и скомандовал:

– Шульц, выводите людей!

Из кабины второго грузовика выпрыгнул коренастый немолодой фельдфебель, проорал слова команды. Тут же из всех трех грузовиков высыпали солдаты, приготовили оружие, вывели изможденных, сутулых людей в поношенной арестантской одежде.

– Разгрузить машины!

Арестанты под направленными на них дулами автоматов вытащили из грузовиков деревянные ящики и сложили их штабелем.

– Сторож, ведите моих людей! Шульц, вы знаете, что делать! – сухо скомандовал офицер.

Фельдфебель отдал команды. Арестанты разобрали ящики и вслед за сторожем прошли в ворота. Солдаты во главе с Шульцем сопровождали их. Офицер остался возле грузовиков, взглянул на часы, достал портсигар, закурил. В небе раздался рев приближающихся самолетов. Эсэсовец взглянул на небо и машинально загасил сигарету, хотя и понимал, что это не имеет смысла.

Самолеты пролетели на запад, вскоре оттуда донесся грохот разрывов.

Офицер снова взглянул на часы.

Прошло около получаса, и из темноты донеслись автоматные очереди. За ними последовало несколько одиночных выстрелов.

Офицер удовлетворенно кивнул, надел перчатки и еще раз взглянул на часы.

Прошло еще несколько минут, и в воротах показался Шульц. За ним следовали солдаты охраны – странно возбужденные, они переговаривались вполголоса. Что ж, оно и понятно – совсем мальчишки, вчерашний гитлерюгенд, они еще не бывали в настоящем деле. Им еще не приходилось убивать.

Последним шел сторож. Ссутулившийся, бледный, он смотрел в землю.

Шульц подошел к офицеру, спрятал пистолет в кобуру, устало поднял руку, отрапортовал:

– Господин штурмбанфюрер, приказ выполнен! Груз спрятан, рабочие уничтожены!

– Вы убедились, что все мертвы?

– Так точно, герр штурмбанфюрер! Во всех сомнительных случаях я сделал контрольный выстрел.

– Отлично, Шульц, отлично! Постройте своих людей, я хочу их поблагодарить.

Шульц отдал приказ, солдаты выстроились в шеренгу.

– Вы славно потрудились, парни! – проговорил офицер, пройдя вдоль шеренги. – Родина вас не забудет! Надеюсь, вы понимаете, что вам поручили важнейшую миссию, и уничтожение свидетелей было ее непременной частью?

– Так точно, господин штурмбанфюрер! – ответил за всех Шульц.

– Как твое имя, солдат? – обратился эсэсовец к высокому голубоглазому блондину на левом фланге, над верхней губой которого только начали пробиваться усы.

– Рядовой Вайнер! – ответил парень высоким звенящим голосом, в котором чувствовался то ли восторг, то ли ужас.

– Ты отличный солдат, рядовой Вайнер! – офицер похлопал его по плечу. – Дай мне свой автомат!

Рядовой послушно снял автомат с плеча и отдал его офицеру. Тот передал автомат Шульцу, взял автомат у второго солдата, перевел в режим очереди, отступил на несколько шагов и проговорил грустным голосом:

– Как я уже сказал, парни, это была важнейшая миссия, и уничтожение свидетелей является ее непременной частью! Ее обязательной частью!

Он повернулся к Шульцу и скомандовал:

– Огонь!

Два автомата, захлебываясь огнем, замолотили по шеренге. Солдаты падали с удивленными и растерянными лицами, до самого конца не понимая, что происходит.

Меньше чем через минуту все было кончено.

Шульц стоял, расставив ноги, губы его тряслись.

– Они были совсем мальчишки! – проговорил он, когда наступила тишина, нарушаемая только далекими разрывами снарядов.

– Не будьте бабой, Шульц! – прикрикнул на него офицер. – Вы знаете, что это было необходимо! И… родина их не забудет!

– Так точно, герр штурмбанфюрер! – Шульц трясущимися руками достал портсигар, вытащил из него сигарету, закурил.

– Откуда у вас это, Шульц? – строго проговорил офицер.

– Портсигар? От одного еврея… он его прятал, а я нашел, когда все было уже запаковано… я подумал…

– Подумал?! Скверно, Шульц! Вы знаете, что наши руки должны быть чистыми! Подлинному арийцу неведомы корыстные мысли!

– Простите, герр штурмбанфюрер!

Офицер забрал у него портсигар.

– А кстати, где этот чертов сторож?

Шульц завертел головой и увидел вдалеке убегающую фигуру.

– Догнать! – рявкнул офицер. – Свидетели должны быть уничтожены! Непременно уничтожены!

Шульц бросился вслед за сторожем.

Вскоре из темноты донеслись один за другим два выстрела.

Тут же вернулся Шульц с пистолетом в руке.

– Не успел далеко уйти, – сообщил он мрачно. – Он же хромой… был. Должно быть, ранен на Восточном фронте…

– Отлично, Шульц, отлично! – удовлетворенно проговорил офицер. – Вы же знаете – свидетели должны быть уничтожены. Вы знаете, чей это приказ. – Он немного помолчал и добавил строго: – Все свидетели.

– Что… – Лицо Шульца вытянулось, он попятился. – Что вы хотите сказать, герр штурмбанфюрер?

– Именно то, Шульц, именно то! – с этими словами офицер поднял пистолет и выстрелил Шульцу в лицо.

Фельдфебель покачнулся. Лицо его превратилось в кровавую маску, изо рта хлынула кровь, и он упал на спину. Офицер подошел к нему и выстрелил еще раз – на всякий случай.

Убрав пистолет в кобуру, он проговорил вполголоса, печально и значительно:

– Родина и вас не забудет!

В двадцать вторую палату вошла санитарка со стопкой чистого белья, подошла к пустой кровати.

– А эта койка освободилась, что ли? – вскинулась похожая на облезлую ворону черноволосая женщина в гипсовом ошейнике.

– Освободилась, освободилась! – охотно сообщила санитарка. – Соседку вашу в платную палату перевели.

– Я ее койку займу! Там удобнее, ближе к окну.

– Да какую хочешь занимай, мне без разницы! Только тогда сама белье перестилай.

– Без проблем! – Черноволосая особа переложила свою постель на освободившуюся кровать. При этом она забыла поменять оставшуюся на спинке кровати табличку с именем пациентки.

Санитарка вышла из палаты и дернула ручку на двери небольшой кладовки, которая располагалась между двумя палатами – шестнадцатой и семнадцатой. Дверь не открылась, потому что в кладовке сидел тип в твидовой куртке и держал дверь изнутри.