Вышел из машины, покрутил головой, ища вход в «Кафе на Ордынке». Металлическая черная дверь встретила его неприветливо. Он нажал кнопку звонка и не отпускал до тех пор, пока за дверью не лязгнули запоры.

– Закрыто! – мрачно сообщил здоровенный бритоголовый охранник, возникая в дверном проеме.

Турецкий показал удостоверение.

Охранник засомневался.

– Никого из начальства сейчас нет, – сказал он. – К открытию приезжайте.

– Когда открываетесь?

– В семь.

– Ты каждый вечер дежуришь?

– По сменам. А что?

– В прошлую пятницу ты дежурил?

– Я, а что?

– У вас была одна посетительница – высокая, темноволосая, волосы прямые, лет двадцати пяти, одета шикарно, приезжала с подругой. Вспоминаешь?

Охранник подумал.

– Нет, не припомню. У нас всегда много народу.

– Темные прямые волосы до плеч, синие большие глаза, – напомнил Турецкий. – Очень красивая.

– Не знаю, – ответил охранник.

– А Синешу знаешь? – наугад выстрелил Турецкий – и попал!

– Синешу? – охранник вытаращил глаза. – Знаю.

– Кто она такая?

– Вообще-то это он. Наш промоушн-директор.

– Да? А как его зовут?

– Так и зовут, Синеша. Он югослав. Серб, кажется. Синеша Лазаревич.

Турецкий почувствовал себя идиотом.

Ладно, выяснилась хотя бы часть головоломки. Подруга Лебедевой, звонившая на автоответчик и назначившая встречу у Синеши, назначала ее в «Кафе на Ордынке». Встреча назначена на девять. Если подруга еще не в курсе, что Лебедева погибла, то приедет. Что она имела в виду, когда говорила Лебедевой «глупо тебе всего бояться»? Чего Лебедева могла бояться?

До девяти в «Кафе на Ордынке» делать больше нечего.

«Важняк» вернулся в машину.

– Кутузовский проспект, – сказал он водителю.

До девяти вечера хватит времени заехать в модельное агентство «Престиж», где работала загадочная рыжеволосая Туся. По крайней мере, так она была названа в том журнале, в котором рекламировала женское белье.

В агентстве жизнь била ключом.

Турецкому предъявили фотографии всех девушек, с которыми были заключены постоянные контракты. На одном снимке он узнал рыжеволосую девушку из журнала.

– Да, она у нас работает, – подтвердила мужеподобная тетка, забирая фотографии. – Постоянного адреса у нее нет. Вот номер ее мобильного. Сегодня она была занята в показе в «Смоленском пассаже», сейчас я узнаю, там она еще или нет.

Тетка набрала номер.

– Эдик? Туся уже уехала? Вам не повезло, – кивнула она Турецкому. – Показ закончился.

– У вас ее паспортные данные есть?

– Смирнова Анастасия Валерьевна, – сверившись с компьютером, продиктовала тетка. – Смотрите сами, – развернула она к нему экран плоского монитора.

Турецкий записал данные Туси в блокнот.

– А эта девушка у вас работала когда-нибудь? – он продемонстрировал тетке фотографию Лебедевой.

Тетка обладала фотографической памятью.

– Да, – моментально вспомнила она. – Работала, но давно. Мы тогда только-только открылись. Лебедева была одной из первых девушек, с кем мы подписали контракт на три года. После мы очень жалели.

– Почему?

– Она нас подвела.

– Как именно?

– Бросила работу, не предупредив заранее. Исчезла со съемок. Самое интересное, что она даже не приехала за своей зарплатой, – удивленным тоном сообщила тетка. – Она ушла от нас в середине месяца. Бухгалтерия ей начислила деньги, но она за ними не вернулась. Согласитесь, такое бывает редко.

– Да, – подтвердил Турецкий.

– У Лебедевой были богатые внешние данные. Она могла бы сделать отличную карьеру, но… Предпочла легкий путь. Многие девочки на него сбиваются, и все потом жалеют, – заявила тетка. – Что поделаешь? Деньги имеют власть.

И добавила:

– А почему вы ими интересуетесь?

Турецкий уклонился от прямого ответа.

«Кафе на Ордынке» уже распахнуло свои двери для любителей ночной жизни. Судя по интерьеру (кирпичные стены и полный минимализм остального) и музыке (в стиле «эмбиент»), клуб претендовал на элитарность. Турецкий разглядел в зале пару знакомых физиономий – знакомых не в профессиональном, а в обывательском плане: физиономии часто мелькали на экране телевизора.

Перед повторным посещением «Кафе на Ордынке» Турецкий заехал домой, поужинал и переоделся. В баре он заказал стакан минеральной воды. Сел в уголке и обвел взглядом посетителей. Сконцентрировался на посетительницах. В одиночестве никто из них не пребывал. Турецкий решил, что девица, назначившая Лебедевой встречу «у Синеши», либо опаздывает, либо узнала о смерти подруги и вообще не приедет.

Излучая скромность и предупредительность, к Турецкому подошла официантка в белой маечке.

– Желаете что-нибудь заказать?

– Средний бокал светлого пива и пакет фисташек.

– Можете заказать два бокала и получить пакет орешков бесплатно, – улыбнулась официантка.

Турецкий постеснялся выглядеть жлобом и от предложения отказался.

Зазвенела трубка мобильного.

– Да?

Звонок был от судмедэксперта. Турецкому спешили сообщить результаты вскрытия Лебедевой. Алкоголь в крови обнаружен в минимальной дозе. С таким количеством промиле можно садиться за руль. Сердце здоровое, как и прочие внутренние органы. Никакими хроническими хворями покойная не страдала. Следов наркотических средств в крови не обнаружено.

– Характер повреждений?

Медэксперт пустился в долгие и подробные рассуждения: что где сломано, как расположены гематомы, разрывы и царапины, что раздроблено. Из этой анатомической информации следовало, что смерть наступила (скорее всего!) в результате падения. То есть фактически медэксперт подтвердил версию самоубийства.

– Письменный отчет вы получите завтра утром, – сообщил он.

Турецкий поблагодарил. Морального удовлетворения он не чувствовал. Фактически дело можно было закрывать, но ощущение, что топчешься совсем рядом с чем-то важным, а этого важного не видишь, – такое ощущение становилось только сильнее.

Он посмотрел в блокнот и набрал номер мобильного Туси.

К его удивлению («что-то все слишком гладко сегодня складывается!»), Туся ответила. Он узнал голос с автоответчика.

– Да? – спросил голос.