я нашла только что. На глубине четырёх километров от поверхности континента.

К этой самой «поверхности континента» пришлось ещё вначале проплавлять настоящую шахту: снежно-ледовая шапка на южном континенте достигала в указанном Матерью месте толщины в добрых полмили.

Мать проделала всё сама. Прямо с борта «Чёрной каракатицы», на которой друзья летали после потери «Кондора», зависшей над полюсом на геостационарной орбите. Напарники наблюдали на экранах изображения с тепловизоров, передаваемые зондами. Всё, что шло в зрительном диапазоне, не позволял видеть пар, огромным облаком закрывавший свежепроложенное устье.

Челнок Джо посадил в десятке шагов от пятиметрового вертикального колодца.

— Как думаешь, края не обвалятся?

— С чего бы? Вокруг — минус сорок три. Да и внутри льда — не выше.

— Ох, не нравится мне всё это. Такую же ситуацию я помню по фильму «Чужой против хищника».

— Где ты берёшь это старьё… — Джо поёрзал в узкой горловине, и покряхтел, пытаясь залезть в скафандр так, чтоб майка защитного цвета не задралась, как обычно, на голову, — Впрочем, знаю — где. Мать у нас «библиофил»: обожает собирать «для анналов» все фантастические фильмы и книги. Ну так вот: ничего необычного в том, что ситуация повторяется, я лично не вижу.

— В смысле? — переговариваясь, напарники прошли шлюз, и двинулись к шахте. Тросы от лебёдки челнока тянулись за ними.

— Чего — «в смысле»? Если кому-то на планете очень хочется сильно защищенного места, он и копает чёртов гранит, углубляясь в самую стабильную и прочную континентальную платформу как можно глубже. И шансы оставаться необнаруженным у него не такие уж плохие.

Потому что во-первых — не у всех настолько дороженные и мощные сканнеры, как у нас… А во-вторых — внизу приятная, комфортная и стабильная, температура. Из-за близости магмы. Мать? Сколько там? — мимо теперь мелькали глянцево отблескивающие ледяные бока шахты.

— Тридцать один с половиной по Цельсию на глубине пяти с половиной кэмэ.

— Вот. И всегда можно выработать электричество, особо не напрягаясь. Хотя бы элементарными термопарами… Мать. Куда дальше? — Джо отстегнул от пояса карабин троса лебёдки, и потопал ногой по серо-чёрной поверхности скалы. Скала, разумеется, не шелохнулась.

— Дальше — прямо на север. Нет, не туда, правее. — он явственно услышал хихиканье, — Прости, забыла, что север-то здесь, на полюсе, — везде!

Джо убрал компас назад в гнездо на предплечьи, дёрнул щекой. (Ага — забыла она!.. Чёрта с два!) Но он отлично понимал, что без «солдафонского» юмора, блок с которым для Матери «по блату» раздобыл техник Истсайда Хромой Максимилиан, им было бы куда тяжелей и тоскливей. Джо снова взялся за плазменный резак, буркнув «приземлившемуся» рядом Полу:

— Испаряй давай.

Потекшую из-под резака за спину Джо воду, Пол и правда — испарял конвертером, после чего свежеобразованный пар возносился кверху по шахте, оседая на её холодных стенах конденсатом. Но большая часть просто вылетала из устья колодца, создавая, как Джо отлично представлял по картинке, уже виденной с орбиты, огромную шапку-гриб.

— Мать. Это — то, что мы ищем?

— Ну да. Вот эта бетонная пробка как раз и затыкает устье штрека.

— Ладно. Разберёмся вначале с ней. Тонкости навигации при блуждании по лабиринтам будем выяснять потом.

Джо отрегулировал резак. Бетон поддавался плохо, поэтому он просто испарял гранит рядом с серой массой, прокладывая проход вниз сбоку от пробки.

Пол проворчал:

— Ненавижу катакомбы-лабиринты. Вот посмотришь: нам опять надерут задницу.

— Ерунда. Кроме того, нам «надирали задницу» всего три раза. Зато сорок два — надирали уже мы.

— Помню. Но всё равно: неужели нельзя было для разнообразия сделать так, чтоб «разборки» проходили на поверхности? Или — хотя бы в какой-нибудь пирамиде?

— Хм-м… — Джо треснулся о колпак скафандра рукавом в тщетной попытке утереть пот, выступивший, скорее, «от нервов», поскольку тоненько жужжал кондиционер-климатизатор, поддерживающий комфортные двадцать один, — Ну что тебе сказать… Помнишь там, на Земле, пирамиду Хеопса?

— Разумеется. Куда ж от неё деваться.

— Ну так вот. Геологи выяснили, что она простоит на поверхности в виде цельного монолита не больше двадцати пяти тысяч лет. И — «мементо мори». А здесь… Мать?..

— Не менее полутора миллионов. Пока эта платформа не столкнётся с соседней, к которой она медленно дрейфует.

— Ладно, похоже, пробка кончилась. Полезли?

— Ну тыть!..

Вырезать боковой проход к «подпробочному» пространству труда не составило.

— Ух ты!..

— Вот именно. Начнём спускаться, или вначале пообедаем?

— Лучше пообедаем, конечно.

Обед много времени не занял. Расположившись на ступенях первого лестничного пролёта шахты, казавшейся бездонной, напарники потягивали питательную пасту из пищевых мундштуков, иногда запивая её водой из мундштука для жидкостей. Сегодня Мать не заправила им ни сока, ни кофе — Джо, предвидя «физические усилия» сам так распорядился.

Боковым зрением он невольно отмечал близость загубника кислородного прибора — их страховки на случай аварийной разгерметизации. Имелся в шлеме, там, за затылком, и микроп — на случай, если бы где-нибудь что-нибудь зачесалось. Несмотря на весьма приличную стоимость «крабика», сейчас мирно замершего в ожидании команд, Джо, наученный горьким опытом, приобрел-таки парочку.

— Мать. Сколько времени займёт спуск?

— Не знаю.

— Это как?!

— Ну — как! Вы же ещё не пошли. Так что не могу рассчитать среднюю скорость спуска. И, соответственно, время.

Сердито сопя, Джо встал на ноги. Пол фыркнул:

— Не надо на меня смотреть. Это она с тебя берёт пример. На старости лет стала занудливой, ворчливой и вредной!

Джо посчитал ниже своего достоинства ответить на подколку.

После преодоления сорока пролётов самой обычной лестницы, сооружённой из стальных пластин и стальных же двутавровых балок, спиралью обходящих по периметру вертикальный прямоугольник бетонной шахты, Мать соизволила сжалиться:

— Тринадцать часов.

— Сколько?!

— Чего?!

На два возмущённых выкрика Мать отреагировала невозмутимо:

— Тринадцать. Часов. На спуск. Ну, это с учётом того, что вам понадобится минимум ещё три остановки для отдыха и еды.

Джо и Пол переглянулись.

— Отвечаю на невысказанный вопрос: поскольку вверх вы пойдёте куда медленней — ха-ха! — на подъем у вас уйдёт трое суток. А запаса кислорода в скафандрах хватает, как вам известно, на двое.

— Мать!!! Что за фигня?! Как же нам тогда… Блинн. Делать-то — что?!

— Ну как — что? Я же у вас — умница и лапочка. Всё просчитала. Снимайте скафандры, вдевайте в ноздри фильтры. Всё-таки — на тридцать кэгэ меньше на себе тащить. Да и проблем с кислородом нет: здесь двадцать два с половиной процента.

— А… бациллы, вирусы? Микроорганизмы там всякие?..

— Здесь никто живой не был более пяти веков. Все, даже не знаю каким чудом сохранившиеся бы, бактерии, давно закуклились в споры. А и