– Должно быть, Альфред снова злоупотребил спиртным… – Джастин осекся. – Прости, я не имел в виду ничего такого… – Он опять замолчал и виновато улыбнулся. – Не получилось у меня исправиться, да?

– Не получилось, но я не обиделась. – Перед ней опять был тот самый Джастин, каким Люсинда его помнила в Хэрроугейте. Он вернулся. Надолго ли? – Твой кузен очень милый джентльмен.

– Ты очень великодушна, Люсинда, и умеешь прощать. Я буду следовать твоему примеру.

– Но мне в общем-то и прощать некого и не за что. А тебе… – Люсинда тотчас пожалела о своих словах, потому что с лица Джастина исчезла улыбка.

– Давай закроем эту тему. Я принял решение. Мы станем наконец истинными супругами и забудем о прошлом.

– Ничего иного я и не желаю. – Люсинда безмятежно улыбнулась, но сердце в ее груди забилось так сильно, что пришлось сделать глубокий вдох.

В этот момент она почувствовала, что за ней наблюдают, и, оглядевшись, увидела мистера Ройстона – он снова пристально смотрел на нее. И снова в его глазах было странное выражение, похожее на тайное злорадство.

По спине Люсинды пробежал холодок. Почему этот чужой человек смотрит на нее так, будто все о ней знает?..

Саймон Ройстон не сводил глаз с прекрасной герцогини, грациозно кружившейся в танце с супругом. Сегодня вечером она несомненно имела успех. Ее первый бал удался на славу, и все вокруг только и говорили, что о ее талантах и прочих достоинствах. Все признавали, что герцог Эйвонли сделал удачный выбор.

Губы мистера Ройстона скривились в неприятной усмешке. Интересно, что скажет это благородное собрание, если узнает то, что знает он? Скоро для него настанет время распорядиться своим тайным знанием с предельной выгодой.

Беда Ройстона заключалась в том, что его желания перестали совпадать с возможностями: последние два с лишним года он жил не по средствам и приучился поправлять финансовые дела за игорным столом, но не так давно удача его покинула. Ройстон по уши влез в долги. Тетушка пожертвовала ему тысячу гиней, предупредив, что больше не станет расплачиваться с его кредиторами. Ройстон же, вместо того чтобы избавиться от долгов, поставил всю сумму на кон, затем удвоил ставку – и проиграл. Теперь ему оставалось либо бежать за границу, либо найти пещеру с сокровищами.

Пещера была рядом. Нужно было лишь протянуть руку в правильный момент.

Зал закончился. Гости, жившие по соседству, разъехались по домам, остальные пожелали хозяевам замка спокойной ночи и удалились в отведенные им покои.

– Вечер был замечательный! – воскликнула Джейн Ланчестер, поцеловав подругу в щеку. – Я чудесно провела время! Приезжай к нам на ужин в ближайшее время, Люсинда.

– Мне нужно свериться с расписанием визитов. На следующей неделе у нас два приглашения, но потом, кажется, будут свободные дни.

– Тогда давай сразу условимся на вторник. Эндрю на днях привезет вам официальное приглашение.

– Договорились! Надо не забыть отметить в расписании. – Люсинда протянула подошедшему Эндрю руку для поцелуя. – Надеюсь, вам понравился бал, лорд Ланчестер?

– Я в полном восторге, герцогиня! – заулыбался он. – Но к сожалению, ни одной прекрасной даме не потребовалась помощь. Возможно, мне удастся совершить подвиг в следующий раз.

– Ты ведешь себя как мальчишка, – фыркнула Джейн, потянув брата к выходу. – Я уже сочувствую твоей будущей жене!

– Зачем мне жена, если у меня есть сестра, которая пилит меня с утра до ночи? – проворчал Эндрю, но в его глазах прыгали веселые искорки, а в голосе звучала нежность.

Когда Люсинда, проводив Ланчестеров, вернулась в холл, к ней подошел Джастин.

– Несколько джентльменов желают сыграть партию в карты, придется к ним присоединиться. Все прочие уже разошлись. Ты, должно быть, очень устала, Люсинда. Я не потревожу тебя этой ночью… хотя уже, пожалуй, утро. Мы начнем новую жизнь с наступлением нового дня, любовь моя.

– Добрых снов, Джастин.

Люсинда сама не понимала, что чувствует – сожаление или облегчение оттого, что муж не проведет с ней эту ночь. Когда они танцевали и Джастин сжимал ее в объятиях, ей хотелось большего, и не только нежных поцелуев, от которых кружилась голова. Но она не знала, как поведет себя, когда дело и правда дойдет до интимной близости.

На мгновение картины той страшной ночи пятилетней давности вспыхнули перед глазами, заставив Люсинду вздрогнуть. Прежде чем принять предложение Джастина, она изгнала из памяти кошмарные воспоминания, решив, что не позволит насильнику отобрать у нее шанс на счастье. Джастин был истинным джентльменом, обходительным и ласковым, Люсинда верила, что сумеет победить свое прошлое и стать его женой. Однако охлаждение в их отношениях заставило ее усомниться в чувствах, которые питает к ней муж.

Люсинде хотелось, чтобы Джастин любил ее так же глубоко и страстно, как она любила его, но надежды на то, что ее желание осуществится, не было. Герцогу нужна жена, которая подарит ему наследников и которой он сможет гордиться. Что ж, она станет для него именно такой женой.

Поднявшись в свои покои, Люсинда застала там служанку. Девушка ждала свою госпожу.

– Отправляйся спать, Элис, я сама разденусь.

– Но моя обязанность и привилегия – помогать вам. Вы же знаете, я сделаю все, о чем бы вы ни попросили, ваша светлость.

– Пока что не попросила, но очень скоро мне может понадобиться твоя услуга. Если я доверю тебе очень личную тайну, ты же никому не расскажешь?

– Ни за что! Богом клянусь и спасением своей души!

– Тогда я непременно тебе доверюсь чуть позже, – улыбнулась Люсинда. – А пока иди спать.

Она задумчиво села за туалетный столик перед зеркалом и принялась расчесывать волосы. Джастин недоволен ее утренними долгими прогулками. Если с помощью Элис удастся привести в порядок две комнаты в мансардном этаже, можно будет поселить там няню и Анджелу. Конечно, лучше всего было бы спросить разрешения у Джастина, но он уже почти готов был простить ее, и Люсинда боялась все испортить. Пустые комнаты для прислуги находятся над гостевыми апартаментами, и большую часть года это крыло пустует. Никто не услышит там малышку, даже если она расшалится или расплачется.

Люсинду, уставшую за день, клонило в сон, но и в кровати, укрывшись одеялом, она продолжала думать о дочери. Безусловно, это будет рискованный шаг – привести свою дочь в родовое гнездо Эйвонли, – но недавно у Анджелы начался кашель, и няня считала, что виной тому сырость в лесном домике. «Здесь давно никто не жил, крыша прохудилась, теперь нас дожди заливают, – сказала она. – Лето мы еще как-нибудь перетерпим, но к зиме крышу нужно залатать, если предполагается, что мы тут останемся».

Придется солгать миссис Манн и служанкам. На Элис можно положиться, но другие не станут долго молчать о присутствии ребенка в мансарде. Возможно, ей удастся найти другое прибежище для няни и Анджелы, только вот поблизости нет ничего подходящего, а если подыскать дом подальше, она не сможет их навещать…