– Местное население пострадает, – заметил кто-то.

– Это понятно, – согласился Сигал. – Ничего особенного в этом нет…

Белинда отправлялась к себе в лабораторию с тяжелым сердцем. Там она узнала, что Бобо умер. Судя по приборам, зарегистрировавшим время смерти, сердце остановилось в пять двенадцать.

«Ради чего он жил?» – глядя на свернувшегося калачиком мальчишку, думала Барбара.

– Мэм, вы когда будете описывать его смерть? – спросил ассистент. – Запись готова.

– Он сильно мучился?

Она пыталась оттянуть тот момент, когда, усевшись перед монитором, начнет разбирать по минутам все, что делал в последние полчаса ее подопечный – от рвоты и судорог до показаний приборов. Пульс, давление, частота дыхания… Потом к этому приложат результаты наблюдений в инкубационный период, описание течения болезни и вскрытия. Все.

Молодой женщине стало нехорошо. Она вдруг представила себя на месте этого несчастного. По спине пробежал холодок. Наверняка перед смертью он уже обо всем догадался.

– Я сначала познакомлюсь с новым материалом, – стараясь не выдать своего состояния, сказала Белинда и отправилась к следующему боксу. Здесь уже висела табличка с номером исследуемого и его данными. Имя Ольга. Возраст – тридцать два года. Вес – пятьдесят четыре…

Она терпеливо дождалась, когда помощник откроет массивную дверь, и, едва шагнув через порог, отпрянула назад. Красивая брюнетка, словно львица, бросилась на вторую дверь. Казалось, оргстекло не выдержит мощного удара. Однако все здесь было настолько герметично, что Белинда не услышала даже звука.

Женщина стала что-то кричать и бить кулаками. Белинда опустила кресло и села. Подключила шнур переговорного устройства и сморщилась.

– Куда вы меня привезли? Козлы! – резануло по барабанным перепонкам.

Белинде на протяжении многих лет приходилось работать с русскими учеными и выходцами из стран СНГ, поэтому эту фразу она поняла буквально.

– Успокойтесь, – потребовала Белинда, скользнув взглядом по разговорнику. – Вы в безопасности. Скоро все уладится.

Женщина зашлась в истерике. Дальше Белинда ее попросту не понимала.

– Да пошла ты, – в сердцах бросила она и, вырвав из разъема шнур, встала.

Женщина продолжала бить кулаками в стекло. Стараясь не смотреть на нее, Белинда надавила на кнопку звонка. Маховик на этот раз, казалось, вращался намного дольше, чем раньше. Белинда с опаской оглянулась. А вдруг эта бедняга все же справится со стеклом и начнет рвать ее комбинезон?

Наконец массивная дверь открылась. Белинда пулей выскочила в коридор.

– Что случилось? – Лаборант на всякий случай заглянул в шлюз. – Понятно. – Он закрыл дверь. – Следующую?

Она кивнула.

Во втором боксе сидел бритый наголо молодой мужчина. При появлении Белинды он натянуто улыбнулся. Она улыбнулась ему в ответ.

Белинда села и начала задавать стандартные вопросы. Переводчика обещали только к завтрашнему дню, но она обязана сразу принять «материал».

Заметив, что Белинда пользуется разговорником, мужчина неожиданно для нее спросил:

– Вы говорите на английском?

– Конечно, – обрадовалась молодая женщина.

– Вы спросили, какие я перенес до этого болезни? – переспросил он.

– Да, – подтвердила Белинда.

– Кроме простудных, ничем серьезным не болел.

– Хорошо. – Она сделала пометку на планшете. – Операции?

– Не было. – Он покачал головой.

– Хорошо, – записывая, проговорила Белинда.

– Можно задать вам вопрос? – поинтересовался мужчина.

– Пожалуйста.

– Зачем нам этот карантин? – Он обвел стены взглядом и пожал плечами. – Все очень странно.

– При переезде сюда среди людей вашей группы выявлен переносчик вируса, который передается воздушно-капельным путем, – ответила она. – Это обязательная процедура в таких случаях.

– Здесь лепрозорий? – задал мужчина следующий вопрос.

– Нет. – Белинда старалась говорить спокойнее. – Лепры в Конго точно нет.

– Сколько я должен здесь находиться?

– Пока не знаю. – Белинда встала. – Откуда вы знаете язык?

– Хорошо учился в школе, потом совершенствовался во время работы. Я моряк. Просто из-за кризиса наша компания обанкротилась.

Третий подопечный вел себя тоже спокойно. По крайней мере, внешне выглядел таким. Хотя Белинда видела, он предчувствует беду и внутренне напряжен. Это был лет тридцати русоволосый мужчина с уставшим лицом. Он не понимал ни слова по-английски, и пришлось мучиться с разговорником. Так незаметно пролетело время.

Возвращаясь обратно, Белинда замедлила шаг, размышляя, стоит или нет снова навестить женщину. Ведь она не закончила с ней беседу. Однако отказалась от этой мысли. На совещании доложит, что женщина пока не в себе и не идет на контакт.

Теперь дело за вирусологами. Они разными путями подвергнут заражению этих людей. Большинство из них примет вирус с пищей, двое – с водой из-под крана. Один уже поселен в не обработанный после умершего испытуемого бокс.

Белинде, как и всем остальным, помогали раздеваться двое санитаров. На них были легкие костюмы и маски. Сначала они губками обрабатывали поверхность ее комбинезона специальным раствором, потом смывали его водой. Только после этого, насухо протерев и проводив в другое помещение, помогали раздеться. Затем она шла в душ. Одежду, в которой Белинда приходила, утилизировали. На полке раздевалки уже лежали упакованные в пластиковый пакет нижнее белье, шорты и блузка с панамой.

Ричард валялся на кровати с пультом в руках. На экране телевизора молотили друг друга двое по пояс раздетых мужчин.

– Как ты? – убавляя звук, спросил он.

Белинда плюхнулась в кресло:

– У меня был тяжелый день.

– Верю. Хотя не день, а лишь половина. – Лейтенант отключил телевизор, бросил пульт рядом с собой и встал.

– Да, теперь я свободна. Займутся этими… – Она замешкалась, слово «людьми» застряло в горле. – В общем, дальше дело за вирусологами. Завтра у меня еще меньше работы.

– Не хочешь прогуляться? Впереди уйма светлого времени.

– Снова в джунгли? – Она сделала вид, будто испугалась.

– А разве здесь есть еще что-то? – улыбнулся Ричард.

– Давай отложим на завтра, – предложила Белинда.

– Хорошо, – согласился он.

– Я управлюсь за пару часов, и мы выйдем задолго до полудня, – пообещала она.

Антон отстегнул парашют и, с опаской озираясь по сторонам, стал снимать комбинезон. Стянув его с себя, развязал мешок с предметами первой необходимости, который лежал рядом. Здесь, на земле, видимость был ограничена всего парой шагов. Поэтому первым делом он нащупал и открыл упакованный в пенопласт французский ночной монокуляр. Расправил лямки крепления и надел на голову. Щелкнул тумблером включения. Из темноты выплыли сначала странные зеленые червячки, которые быстро превратились в стволы тонких деревьев и причудливые листья растений. Он огляделся. Никого. Снова сунул руку в горловину мешка. Здесь было переговорное устройство, пистолет СПС «Гюрза» с пятью магазинами на восемнадцать патронов каждый; он лежал сверху. Кроме этого, в комплект, который выбрасывался вместе со спецназовцем, входили: небольшая аптечка в мягкой упаковке, фляжка с водой, штаны, куртка и шляпа с противомоскитной сеткой. В рукоятке ножа были уложены несколько спичек и рыболовные снасти. Остальное снаряжение и вооружение сбрасывалось отдельно, в грузовом контейнере «Заря-М» с управляемым по координатам ГЛОНАСС десантированием. Вещь ужасно дорогая и капризная. Делали ее, примерно ориентируясь на зарубежный аналог «Оникс-2300», состоящий на вооружении специальных подразделений стран НАТО. В настоящее время платформа лишь проходила испытания. Поначалу использовать эту систему не планировали по целому ряду причин. Во-первых, даже уступая по всем параметрам своим зарубежным собратьям, она была секретной разработкой, а во-вторых, по ней легко определить страну-производителя. Однако в последний момент решено было рискнуть. Оружие, продовольствие и все остальное, что было загружено в контейнер, лишили маркировки. Узлы и детали механизма управления обезличили. Даже на диодах содрали нанесенные краской русские буквы. Ко всему они должны будут разобрать его и спрятать.