увидеться с Мэйлис, — Дилана, похоже, ничего другое не интересовало.

— Да пожалуйста, — вдруг легко согласился мистер Сэмюэл и даже рукой махнул приглашающе.

— Э-э… правда можно? — явно не ожидавший такой щедрости Дилан вытаращился на него, как баран на новые ворота.

— Может, она хоть с тобой поговорит, — староста вздохнул и, понизив голос, добавил: — кажется, она что-то видела, но не признаётся. Наверное, очень испугалась.

Заслышав эти слова, Дилан. Элмерик едва успел поймать его за шиворот.

— Стой, — зашипел он. — Весь дом опутан чарами. Я пойду вперёд, а ты — за мной. И иди след в след, если я пригибаюсь — пригибайся тоже.

— Эй, я с вами, — Джерри, заслышав про невидимые чары, тут же пристроился за спиной у Элмерика. Оно и понятно: кому охота влипнуть, словно оса в мёд?

— А мне что делать? — мистер Сэмюэл заломил руки.

— Выпейте пока успокаивающего чаю, — посоветовал Элмерик. — Вам уже нет смысла опасаться заклятия — вы вляпались во всё, во что могли.

— А ты, я смотрю, умеешь утешать, — хохотнул Джеримэйн.

Староста жалобно взглянул на учеников чародея и пробормотал себе под нос:

— Ну тогда не чаю, а виски.

* * *

Комната Мэйлис располагалась на втором этаже и выходила окнами в сад — так сказал Дилан. Он же поведал, что под окном красавицы растёт весьма удобная яблоня, по ветвям которой легко можно вскарабкаться наверх. Вот же любитель подсматривать за девушками в их спальнях и хвастаться этим!

— А если все-таки по-человечески входить, то это какая дверь по счёту? Вторая или третья? — Элмерик почёл за лучшее прервать поток откровений, пока Дилан не сболтнул что-нибудь ещё более неловкое. Нельзя же вот так бросать тень на репутацию честной девушки!

— Не знаю, — пожал плечами Дилан. — Я по-человечески не входил никогда. В дом меня её папаша прежде не пускал, зато Мэйлис завсегда окно открывала. С репутацией не задалось. Ну да ладно.

Миновав все золотые нити, они постучались в дверь. Ответом была тишина.

— Похоже, тут не принято отвечать гостям с первого раза, — Джеримэйн усмехнулся, но как-то нервно.

— Мэйлис, это я! — позвал Дилан. — Прости, что опоздал, дорогая…

Ответ он получил тут же, но не такой, какого ожидал. Звонкий девичий голосок зло произнёс:

— А не пойти ли тебе к бесам, дорогой!

— Вот это норов, — едва слышно выдохнул Джерри. В его голосе слышалось неприкрытое восхищение и веселье. Дилан его чувства совсем не разделял.

— Не понимаю, какая муха её укусила, — забормотал он, потирая переносицу. — Мэйлис никогда раньше так не говорила. Она очень добрая и милая девушка.

— Может, ты раньше никогда не опаздывал? — хохотнул Джеримэйн.

А Элмерик подумал совсем о другом: кто знает, для чего нужны золотистые чаровные нити? А Мэйлис наверняка в них вляпалась. Значит, могла быть заколдована.

— Знаете, а давайте попробуем войти, как ты обычно залезал: по яблоне.

— Так она, небось, окно не откроет, — Дилан сжал кулаки. На его огорчённую физиономию было жалко смотреть. Видимо, он впервые в жизни получил от дамы своего сердца такой решительный от ворот поворот.

— И не надо. Главное, чтобы хоть маленькая щёлочка была. Мне только взглянуть…

— А, ну это можно. Там занавески до подоконника не достают, даже если плотно зашторить, — Дилан пытался сохранять спокойствие, но его губы дрожали, как у здоровяка Орсона, когда тот обижался. Интересно, почему все здоровенные парни такие чувствительные? Вон Джерри наоборот — мелкий, юркий, как ящерица, а злобы да ехидства на трёх великанов хватит.

Соблюдая величайшую осторожность, они выбрались из дома и обошли его кругом. Яблоня, о которой говорил Дилан, и впрямь росла так, будто приглашала взобраться под девичье окно. И почему бдительный папаша до сих пор не приказал спилить несчастное дерево? Наверное, яблоки были уж очень хороши…

Дилан вскарабкался наверх первым — он явно знал каждую веточку, каждый сучок. Элмерик полез следом, а Джерри остался внизу, пробормотав:

— Охота была ноги ломать…

Ну и пусть ворчит. Ему на дереве и делать-то было особо нечего: девицу не знает, чары разглядеть не может. Признаться, Элмерик испытывал по этому поводу некоторое злорадство: с самого начала их путешествия Джеримэйн вёл себя так, как будто он тут главный. Пускай теперь отдохнёт.

Окно было закрыто, но Дилан не соврал — щель между подоконником и краем голубой занавески и впрямь имелась достаточная. Элмерик, покрепче ухватившись за ветку, свесился, заглянул, ожидая увидеть милую девичью комнату, — и чуть не упал, а крепкое словцо само сорвалось с губ.

— Что там? — хором спросили Дилан и Джерри: первый взволнованно, а второй с нескрываемым интересом.

— Всё как говорил мистер Сэмюэл, — Элмерик облизал пересохшие губы. — Колючие ветки и алые ягоды.

— Я ничего такого не вижу, — Дилан опасно раскачивался на своей ветке. — Обычная комната, я сто раз в ней бывал. И Мэйлис сидит за столом. Эй, Мэйлис! Открой же, ну! Не дуйся!

— Дилан, это не она, — Элмерику нелегко было об этом говорить, но приятель должен был узнать правду. — Твоей невесты в комнате нет. Это подменыш, какая-то младшая ши в её обличии.

Послышался треск сучьев: Дилан всё-таки свалился с яблони.

* * *

— Эй, а может нам просто ворваться и допросить эту тварь? Нужно скорее узнать, где Мэйлис!

Они устроили совет на кухне. Кухарка, заботливая седовласая дама в накрахмаленном переднике, выдала Дилану завёрнутый в пергамент кусок масла прямо с ледника, чтобы тот приложил его ко лбу. Шишка всё равно выскочила, но заботила беднягу намного меньше, чем судьба невесты.

— Можно попробовать, — Джерри с хрустом размял костяшки пальцев. — Придётся, правда, вспомнить кое-какие фэды, чтобы сплести заклятие. Не то упорхнёт птичка…

— Тогда чего же мы медлим? — Дилан вскочил.

Так делать, конечно, не стоило: он пошатнулся и, охнув, рухнул обратно в кресло.

— Сидите уж, молодой человек, — кухарка поджала губы. — Будете знать, как по деревьям лазить.

— И правда, побудь пока тут. Мы сами всё сделаем, а потом расскажем, — Элмерик похлопал его по плечу.

Он понимал, что Дилану не терпится узнать правду, но, признаться, опасался худшего. Допустим, им удастся разговорить фейри, — но вряд ли та сообщит добрые новости. А этот пришибленный может наворотить дел: начнёт например, руками размахивать, вляпается в золотую паутину — и пиши пропало. Вон у кухарки тоже ниточка тянется прямо в сердце, наверняка вытягивает жизненную силу. А может, просто привязывает к месту, не давая покинуть Тисовый Лог? Как действует заклятье, Элмерику пока понятно не было.

— Ага-ага, расскажем, — Джеримэйн подмигнул Элмерику, что, должно быть, означало, что на самом