— Кто это?

— Ваш искренний доброжелатель, — вкрадчиво произнесли на том конце провода. — Вы уже читали «Акшам»?

— Послушайте, я не располагаю временем для отгадывания загадок, — стараясь сохранить спокойствие, ответил Макс. Неужели с ним хотят вступить в переговоры? Тогда нужно соглашаться и как можно дольше тянуть время, чтобы успеть слинять. — Говорите прямо, что вам угодно? Или я повешу трубку.

— Это неразумно! Чтобы убедиться в чистоте моих намерений, включите телевизор: в программе новостей сейчас передают важную для вас информацию. И не кладите трубку!

Держа радиотелефон в левой руке, Франк подошел к тумбочке с телевизором и после секундного колебания — вдруг там и вправду нечто важное? — щелкнул тумблером включения. Последнее, что он увидел, была яркая вспышка, поглотившая его целиком.

Взрыв оказался настолько силен, что вышибло дверь номера и окна, поранив осколками стекол нескольких прохожих. Тут же надрывно завыли сирены полицейских, санитарных и пожарных машин…

В стоявшей на углу телефонной будке щеголевато одетый сухощавый мужчина вставил в щель автомата магнитную кредитную карту и быстро пробежал пальцами по кнопкам набора. Несколько секунд ожидания, и его соединили с номером офиса Григория Маркина в далекой Москве. Ответил сам Колчак.

— Да, я слушаю! — Казалось, он тут, рядом, а не за тысячи километров.

— Привет, — весело откликнулся худощавый. — Как погода на дальнем севере?

— Нормально, — узнав голос Васина, хозяин фирмы сразу стал приветливее.

— От жары не плавитесь?

— Ничего, терпимо. Лучше давай о своих делах.

— Я закончил, — буднично сообщил киллер. — Мечтаю поскорее убраться отсюда: уж больно тут пыльно и шумно.

— Всегда ждем, — заверил Маркин и тут же, несколько изменив тон, по деловому приказал: — Загляни к Хасану, у него кое-что есть для тебя. А потом можешь возвращаться.

— Меня слишком утомил Стамбул, — прозрачно намекнул Евгений.

— Все пройдет нормально, — настаивал на своем Колчак. — Через пару дней мы встретим тебя в аэропорту.

— Ладно, — нехотя согласился киллер и, не прощаясь, отключился от связи.

Хорошо Гришке: сидит в Москве, принимает деньги и заказы, а выполнять их должен Васин. Лететь в чертов шоп-тур, болтаться по прокаленному солнцем Стамбулу, выслеживать и убирать незнакомых евреев, затеявших тут нечто, что помешало каким-то другим состоятельным бизнесменам, которые уже привыкли и за границей решать вопросы с конкурентами также кардинально, как это с некоторых пор стало принято в России. Вот они их и заказали, а ты, будь любезен, выполни заказ. Прямо, как официант. Может еще прогнуться прикажут?

Хотя за такие деньги прогнешься, да и Колчак шутить нестанет: заказ принят, деньги взяли, изволь работать! Не то ответишь головой! Свою Маркин подставлять ни за что не захочет, значит, в случае неудачи откупится от заказчиков башкой Васина. Поэтому придется навестить магазинчик Хасана, служивший явкой и опорным пунктом для действовавших здесь русских уголовников. Там станет ясно, какие еще новости ожидали Васина в древнем городе, олицетворявшем слияние Европы и Азии.

Заведение Хасана, предлагавшее покупателям различную бытовую электротехнику, располагалось рядом с шумными торговыми рядами в Лалели, где легко затеряться в толпе, но самое главное, хозяин довольно прилично объяснялся на русском языке, что сразу снимало множество проблем.

— Добрый день, — войдя в магазин, поздоровался Евгений и слегка поморщился, услышав, как звякнул на двери колокольчик: почему-то этот звук его всегда очень раздражал.

За прилавком стоял сам хозяин: маленький, полный, с тонкими черными усиками над пухлыми алыми, как у женщины, губами, словно подкрашенными помадой. Он расцвел в улыбке и жестом пригласил гостя пройти в заднюю комнату-конторку:

— Привет, дорогой, привет! Выпьешь чаю?

— Лучше холодного пива, — попросил Васин, опускаясь в продавленное кресло.

— Пригляди за товаром, — велел Хасан болтавшемуся без дела парню и достал из холодильника несколько банок с пивом. — Угощайся, дорогой, сегодня жаркий день.

— Да, — кивнул киллер. — Что там у тебя?

— Э-э, вчера передали. Вот! — Хозяин магазинчика подал Евгению запечатанный конверт из плотной бумаги. — Тебе надо съездить в Измир.

— В Измир?

Васин вскрыл конверт. В нем оказались цветное фото мужчины средних лет и короткая, всего в несколько строк, записка, напечатанная на узкой полоске бумаги. Прочитав, киллер поднес к записке огонек зажигалки и прикурил от маленького факела сигарету.

— Дай машину, — попросил он Хасана. — И пару толковых ребят. Я совершенно не ориентируюсь в Измире.

— Конечно, — тут же согласился хозяин магазина. — Тебе там понравится, красивый город.

— Не думаю, — усмехнулся киллер. — Возьмите мне заранее билет на самолет, у меня нет желания задерживаться здесь. И приготовь такую же сумку, как вчера…

Голяницкий перевернулся на спину, не глядя протянул руку и взял со столика сигареты. Прикурив, он блаженно затянулся и выпустил струю дыма к потолку. Кажется, пока все шло нормально. Ему нравился Измир, нравился отель, нравился номер и очень нравилась девка, с которой он проводил время. Но более всего Голяницкому нравился изобретенный им способ ведения дела: помощники суетились в жарком Стамбуле, а он, словно опытный дрессировидик, подстегивал их отсюда по телефону. Однако, судя по всему, клиент скоро окончательно созреет и тогда придется оставить благословенный Измир.

Тихо гудел кондиционер, в ванной лилась вода — там плескалась подруга, которая ему так нравилась. Впереди чудный день, а вечером он опять позвонит Франку: вчера эта свинья не отвечала, видно, где-то болтался, но сегодня придется дать полный отчет об очередной встрече с осведомителем из миссии Азимова. У представителя оппозиционных кругов Южных Предгорий есть деньги, а у друзей хозяев Голяницкого есть возможность достать интересующий оппозиционеров товар. И какая разница, где они добыли на него деньги: торгуя наркотиками или ограбив банк?

В дверь номера постучали, и Голяницкий недовольно скривился — кого еще там принесло? Наверное, кто-то из обслуги: видно, эти обормоты решили, что если у него женщина, то надо предложить шампанское? Могли бы и позвонить, олухи!

В дверь снова постучали, и Ник, глухо ругаясь сквозь зубы, встал, накинул на себя халат и, подойдя к дверям, заглянул в глазок: так и есть, в коридоре стоял посыльный отеля.

— В чем дело? — Голяницкий приоткрыл дверь.

— Вам срочное письмо, эфенди! — посыльный подал ему большой конверт.

Ник взял его и осмотрел: похоже, внутри бумаги, но нет ни адреса, ни фамилии адресата, а уж об отправителе и говорить нечего. Что бы это значило?

— Вы получили его по почте? — на всякий случай спросил он.