В какой момент он очутился на байке, Фаргон не помнил. Как и лицо того, за чьей спиной он сейчас сидел. Шлем мешал разглядеть что-либо, разве что руки ощущали нечто слишком мелкое для мужского торса. Да и плечи узковаты. Пальцы проворно пробежались по кожаной куртке, обнаружили пару лишних выпуклостей, сжали для контрольной проверки и снова вернулись на место.

К счастью для обоих, водитель не стал отвлекаться от дороги, лишь сильнее вцепился в руль. Если на нём, точнее, как показала пальпация, на ней, был шлем, то гизара в случае аварии могла защитить лишь магия. Прислушавшись к которой, новоявленный пьянчужка понял, что куда-то истратил те крохи резерва, которые смог восстановить артефактом-накопителем. И сразу ощущения резко обострились! Он вдруг понял, что едет на слишком ненадёжном агрегате, что управляет им непонятно кто, а ещё, что везут его в неизвестном направлении. Невыносимо засвербело в районе лопаток – там, откуда у гизаров крылья растут. Эх, так бы взмахнуть ими, взмыть в небеса, глотнуть холодного ветра и улететь куда глаза глядят. Впрочем, последние два пункта имелись в наличии. В смысле ветер трепал распустившуюся косу, холодил щёки и периодически задувал пыль, а ехали они действительно без особого направления.

Вдруг сзади раздался неожиданный и весьма противный звук. Резко оглянувшись, отчего мотоцикл слега мотнуло, гизар увидел, что за ними едёт ещё несколько таких же механизмов. На самом ближнем восседал Тимур, по крайней мере, куртка на мужчине была именно его – красная с серыми, светоотражающими полосками. Слегка успокоившись, Фаргон вернулся в исходное положение, услышав по поводу своих телодвижений недовольное ворчание.

М-да, попала курочка в ощип…

Хвала небесам, через некоторое время они сбросили скорость, свернули на более узкую дорогу, а потом и вовсе остановились около блестевшего в лунном свете озера. С трудом отлепившись от сиденья, Фаргон встал. Ноги немного дрожали, в груди будто комок образовался, который очень хотелось либо размять, либо вырвать с концами, чтобы не мешал. Хорошо, хоть голова не кружилась, а то было бы совсем худо.

— Ну что, пошли купаться? – игриво подмигнула ему незнакомка, сняв шлем…

Лучше бы не снимала! Ибо под ним оказалась очень специфическая внешность. А он ещё удивлялся короткой стрижке Марии Сергеевны! Да там просто образец элегантности и вкуса! Здесь же у девы половину головы украшал встопорщенный ёжик, а на второй среди полусантиметровой равнины выбрили таинственные круги и зигзаги. Над бровью в коже застрял кусок металла, уши облепило множество колечек, а губа… Сначала он подумал, будто на ней жук, случайно заползший под шлем. Приглядевшись же, он понял, что это тоже… украшение? Или какой-то защитный артефакт? Нет, магическое зрение показывает простое серебро.

— Ну, ты чего столбом встал? – она нетерпеливо дёрнула его за руку и звонко цыкнула, когда тот не среагировал.

И тут его взору предстал ещё один элемент «украшения» девы. Пятый элемент. Причёску мы тоже считаем, да.

— За-зачем тебе брошка в языке? – наконец выдал он незнакомке.

— Божечки-кошечки! – закатила густо подведённые глаза байкерша. – Ты меня уже об этом спрашивал! И даже кое-что попробовал.

Она соблазнительно облизала губы, попутно зацепилась одним элементом пирсинга за другой, нервно дёрнула челюстью, бряцая металлом о металл. Наконец, язык вновь обрёл свободу, но никаких многозначительных жестов больше делать не торопился. Фаргона передёрнуло. Он даже вспоминать не хотел, что именно попробовал.

— Ух! – раздался возглас со стороны берега, сопровождаемый характерным плеском.

— Ну как вода? – крикнул первому смельчаку Сутулый.

— Кайф! – ёмко ответил здоровый бородатый мужик с татуировкой дракона во всю грудь и азартно нырнул.

То ли случайно, то ли вспомнив, наконец, о своих прямых обязанностях, Тимур пришёл на помощь подопечному: хлопнул по плечу, отозвал на разговор, суть которого свелась к ехидным подколкам на тему пить надо меньше. Конечно, он мог прервать сие непотребное мероприятие в самом начале, но ему страсть как захотелось посмотреть на пьяного иномирянина. Заодно вызнать чего-нибудь, что Фаргон вряд ли бы поведал в нормальном состоянии. Стратег.

— Слушай, а что между нами было? – с опаской шепнул ему на ухо Фаргон.

— Боишься? – игриво подмигнул Тимур, но из мужской солидарности долго тянуть с ответом не стал. – Просто поцеловались.

Гизар аж посерел от отвращения.

— Да ладно, ты был слегка в прострации и явно ничего не понимал, — поспешил успокоить нервного подопечного Тимур. – Но вообще с ней лучше не связываться, потому что она…

Пока один поучал второго, словно девчонку, впервые попавшую в незнакомую мужскую компанию, предприимчивая байкерша явно не желала упускать занимательного интуриста. Она искоса понаблюдала за перешёптываниями, подумала и… принялась раздеваться.

— Элли! – грозный окрик Сутулого вынудил её опустить руки и остановить обнажение на белье. – Однажды ты нарвёшься, а потом будешь горько жалеть!

— Папа, отстань, — рыкнула она и потопала в сторону воды, не забывая завлекательно покачивать бёдрами.

— Папа? – с ужасом воззрился на предводителя банды Фаргон, удивляясь как тот вообще допустил, чтобы его дочь так себя вела.

— Не лезь, — процедил сквозь зубы Тимур. – У каждого свои закидоны. Это я тебе и хотел сказать.

Сутулый, услышав возглас нового знакомца, решил объяснится.

— Да, это моя дочь и трогать её нельзя, — для усиления эффекта он грозно сдвинул и без того солидные брови, – иначе будешь иметь дело со мной!

— Ничего, что она сама навязывается? – недоумённо развёл руками интурист.

— У неё переходный возраст. Затянувшийся, правда, но девочка ищет себя. И трудный характер. Вся в меня! — Сутулый гордо хлопнул себя по груди. – Поэтому имей в виду, мы рассматриваем только серьёзные предложения!

«Прибить, чтобы не позорила? – мелькнула ехидная мысль у гизара – это единственное предложение, которое возникало у него при взгляде на её лицо. Он ещё раз посмотрел на дочь своего отца, на лунные блики лёгких волн, снова на девчонку… — Ого, да тут не всё потеряно!»