склонившись через борт, в глубоком поэтическом трансе наблюдает за пенящимися бурунами. Это продолжалось довольно долго; его грудь вздымалась и опускалась, а губы дрожали от какой-то неведомой страсти. Вдруг он выпрямился и произнес ровным, спокойным тоном:

— Почему бы не использовать образ этих бурунов для рекламы зубной пасты или пены для бритья?

Тогда Лиза была уверена, что он разыграл эту сцену, чтобы сначала уверить ее, будто она присутствует при очередной орденской церемонии, а потом снова полюбоваться ее конфузом. Однако на следующее утро она обнаружила у себя на столике написанный от руки сонет, стихотворение, настолько высоко духовное, сильное и безупречно отделанное, что она поняла, почему те немногие, кому Сирил показывал свои стихи, ставили его наравне с Мильтоном. Метафоры были столь ярки, что сомнений не оставалось: оно сложилось именно во время того транса, конец которому он почему-то положил нарочито-пошлой фразой.

Она спросила его об этом.

— У некоторых людей обыкновенные мозги, — ответил он вполне серьезно, — а у некоторых — двойные. У меня двойные. — И через минуту добавил: — Ах да, совсем забыл! Есть еще вовсе безмозглые люди.

Но Лиза не удовлетворилась этой отговоркой.

— «Двойные мозги» — что это значит?

— Ну, вот как у меня. Всякий раз, когда я берусь за что-то, меня будто кто-то подталкивает искать прямую и последнюю противоположность этого «что-то». Так, если я вижу нечто прекрасное, меня так и подмывает найти в нем смешное, так что я не могу себе даже представить, что одно может существовать без другого, как нельзя себе представить палку об одном конце. Поэтому, когда я налагаю какую-то точку зрения, я делаю это лишь для того, чтобы на самом деле утвердить прямо противоположную — как ребенок раскачивается на качелях. До тех пор, пока я не нашел к какой-то идее ее антипод, я не могу чувствовать себя спокойным. Возьмем, к примеру, идею убийства — простую, даже примитивную, то есть страшную по своей сути. Она меня не удовлетворяет, и я начинаю развивать ее, умножая на тысячи и на миллионы. И вот в один прекрасный момент она вдруг превращается в идею открывающегося Ока Шивы, что, по легенде, должно привести к гибели мира. Тут я возвращаюсь назад и придаю всему комический оборот, прижав к носу Великого Шивы в нужный момент тряпку с хлороформом, и он вместо уничтожения мира женится на богатой американке.

И, пока я не пройду так по всему кругу, никакая идея для меня — не идея. Если бы ты, не обратив внимания на мою фразу о креме для бритья, оставила меня размышлять дальше, то наверняка на следующем моем витке услышала бы что-нибудь возвышенное и романтическое, а я бы все это время ощущал невыразимое единство этих кажущихся противоположностей».

Как нетрудно увидеть из текста, «двойные мозги» — это то, что дает способность произвольно играть словами, понятиями и символами, причем играть таким образом, что это оказывает влияние на реальность, и природу этого влияния мы рассмотрим в следующей главе.

Некоторым людям «двойные мозги» даются от природы. Обладая ими, вы можете стать не только магом, но, к примеру, и великим поэтом. Но и те, кому выпало несчастье обладать «одинарными» мозгами, могут осторожно начать учиться играть со словами, стремясь прийти к «двойным мозгам», способным воспринимать мир идей. Вновь вспоминая ключевую притчу о колибри, Ибисе и древнем змее, мы можем смело отбросить бредни пессимистов, что «магические способности либо даны, либо нет», и «войти в воду, отбросив форму».

Радикальным способом разрушения фиксированной, впечатанной «мелом в асфальт», семантики является прием большой дозы психоделических грибов, но в этом случае принимающий должен четко осознавать, что рискует жизнью и психическим здоровьем, что бы ни говорили адепты психоделии о безопасности этих средств. Выигрыш от такого действия может быть огромным, но проигрыш еще больше и страшнее. Даже постепенный путь в магии чреват опасностями, использование же средств, изменяющих сознание, — это действие, которое сродни прогулке без оружия в тропиках, населенных тиграми. Тигры могут быть на этот момент сыты, а могут быть и голодными, и от чего это зависит — этого не знает никто.

Поэтому для разрушения фиксированной семантики, прибитой «мелом в асфальт», более пригодным является короткий путь — особая смысловая игра со словами и танец с идеями. Убедительно, на каком-нибудь форуме, докажите, что Бога нет, а потом столь же убедительно докажите, что Бог есть. Три дня мыслите как консерватор и три — как радикал. В конце концов, всё это — не более, чем игра майи, и, поняв относительность всех представлений, вы легко шагнете к истине, лежащей за пределами слов.

Выше мы рассматривали разницу между идеей «кошки» или «собаки» и её материального эквивалента. Подводя итог, мы можем сказать, что у любого предмета материального мира, который имеет название, есть свой двойник-идея, принадлежащий к миру архетипов и имеющий некое поле значений, часто противоречащих друг другу. Задачей мага является устранение моральной полярности, то есть оценивания каких-либо идей как «только плохих» или «только хороших», а также выработка способности работать «двойными мозгами».

Но, помимо идей, имеющих свои материальные двойники в проявленном мире, существуют идеи, которые таких двойников не имеют и принадлежат всецело к миру психическому, духовному (или как вам будет угодно). Любовь, ненависть, конфликт, свобода — практически любое слово, не имеющее материального эквивалента, обладает гораздо большим полем значений, чем идея, таковой эквивалент имеющая.

«Безмозглые» люди, по определению, не способны представить таких идей больше, чем на один концепт. Их слова намертво «прибиты» гвоздями к этому единственному концепту, и никаких альтернативных вариантов они просто не допускают.

«Одинарные» мозги, в принципе, могут стать двойными, если их обладатель совершит над собой определенное усилие. Для этого следует понять один простой стих из Святой Книги Закона: «Все слова священны, все пророки истинны, но вот только понимают они мало». Мало понимают, поскольку могут вместить только одну грань этой идеи, которую проводят через себя. Здесь необходимо вспомнить функцию третьей сефиры на Древе — понимание, для того, чтобы по настоящему ПОНЯТЬ, о чем идет речь.

Началом подобной практики может быть игра с простейшими, эмоционально не значимыми, словами-идеями. Некоторые из них могут иметь, а некоторые и не иметь материального эквивалента. Обращайте ваше внимание на то, как та или иная идея преломляется в слова, как одни и те же слова оказываются связанными с разными идеями, а слова-антиномии весело меняются местами, в зависимости от контекста их употребления. Например, мы привыкли воспринимать Луну как символ женского