Я и предположить не могла, что обладаю магической силой, а купила книги просто на всякий случай; зная, какие заклинания изучают волшебники, я смогла бы предположить, какие заклинания они скорее всего будут применять. Было бы ошибкой отказаться от книг, как полностью бесполезных, и я купила их из страха пропустить что-нибудь, и потому что они были дешёвыми.

— Просто поговорив с ней, я не заметила никаких признаков психологической травмы, но полагаю, что-то да всплывёт на поверхность в следующие несколько дней. Видеть, как прямо на твоих глазах убивают родителей, должно быть ужасно для юной девочки. Тот факт, что она оказалась в состоянии выжить и даже добиться кое-каких успехов, просто поразителен.

— Воистину, — сказал Снейп.

— У неё нет других друзей или родственников, к которым она могла бы обратиться? — спросила Помфри.

Снейп покачал головой:

— У меня сложилось впечатление, что её родители лишь недавно переехали сюда, и что у неё не было близких родственников там, в Штатах. В противном случае, нам пришлось бы иметь дело с МАКУСА (11), желающей забрать её для обучения в Ильвермони(12).

— Не припоминаю, чтобы американец хоть когда-то учился в Хогвартсе.

— Проблема совсем не в этом, — сказал Снейп. — У меня такое чувство, что разрешить ей заниматься здесь будет всё равно, что запустить пиранью в аквариум с золотыми рыбками.

— Ты должно быть преувеличиваешь! Она же просто маленькая девочка!

— Она выглядит невинной, — сказал Снейпа. — Но не дайте себя обмануть.

— Она точно будет в Гриффиндоре, с такой-то храбростью. Самостоятельно перемещаться по Лондону, выживать в течение нескольких дней. Мне представляется, что большинство пятикурсников справились бы хуже без своих палочек.

— Не все храбрецы отправляются в Гриффиндор, — холодно ответил Снейп.

Он взмахнул рукой, и используемое им странное глушащее поле исчезло.

Снейп подошел к моей койке.

— Я отведу вас в вашу комнату, — сказал он. — Завтра мы вернемся на Косую Аллею, чтобы купить недостающие учебные принадлежности.

— Что если у меня нет больше денег? — спросила я.

— Существует фонд, предоставляющий средства для тех, у кого их нет. Тем не менее, подозреваю, что вы не тот человек, который, даже будучи ребёнком, потратил бы все свои деньги.

Я пожала плечами:

— Может быть, я не хочу тратить свои деньги на необычные горшки и странные мантии.

Конфликтовать с ним было не лучшей идеей, но он был настолько напыщен, что просто невозможно было удержаться. Помимо этого, когда мне ещё выпадет настоящая возможность побыть ребёнком? Как только начнётся школа, придётся стать серьезной и работать над выяснением того, кто же хочет всех нас убить.

Том казался наиболее подходящим кандидатом, но я не могла спросить Снейпа об этом, не выдав того, что подслушивала. Я подозревала, что большинство волшебников не обладало такой способностью, и лучше её сохранить в секрете, по крайней мере, насколько это вообще возможно в школе, заполненной чтецами мыслей.

— Вы будете делать, что сказано, — отрезал Северус.

Зубы его скрежетнули.

Я соскользнула с койки, обратно в свои кроссовки. Бросила прощальный взгляд напоследок, и мы покинули больничное крыло. Наличие в нём такого большого количества коек кое-что говорило о безопасности Хогвартса. Место выглядело так, словно они были готовы к войне, и это наводило на мысль, что в школе, где сто процентов школьников были вооружены, могло оказаться не так безопасно, как пытались представить Снейп и Дамблдор.

Больничное крыло было на первом этаже, и мы прошли через длинный коридор, ведущий к лестницам наверх.

— А что, и в самом деле есть правило насчет ножей в школе? — спросила я.

Мне было интересно, что же он ответит. Я отдала нож, чтобы не вызывать проблем, но подозревала, что Снейп всё это время врал.

Он помолчал мгновение, затем признал:

— Нет.

— Вам просто не хотелось, чтобы я ударила вас ножом.

— Вы изучите гораздо более серьёзные способы навредить людям, чем пырнуть ножом, — сказал он. — Но предпочтительнее будет, если вы не станете начинать с ударов ножом.

— Есть ли вероятность, что будет много одноклассников, которых мне захочется пырнуть?

Его лицо потемнело.

— Дети волшебников ничуть не лучше детей маглов; в некоторых смыслах они хуже, потому что у них есть больше способов выразить свои природные склонности.

— Склонности к травле?

Он бросил на меня взгляд и ничего не сказал.

— Я не буду это терпеть, — сказала я. — Я не люблю травлю и тех, кто ей занимается, будь то ученики или учителя.

— Вполне вероятно, что у вас не будет большого выбора. Старшие ученики имеют навыки, которые делают их намного более опасными, чем маглов такого же возраста.

— Есть способы остановить это...

— Даже волшебный мир относится с неодобрением к убийству или нанесению увечий другим детям, — быстро сказал Снейп.

— Если учителя хорошо выполняют свою работу, то крайних мер и не требуется, — голосом пай-девочки проговорила я. — А ещё, Мадам Помфри сказала, что может полностью выращивать кости "с нуля".

— Стоит ли мне беспокоиться, что это первая вещь, о которой вы её спросили?

— Мне просто было любопытно, — ответила я. — Из-за всех этих двигающихся лестниц и прочего, я была немного обеспокоена возможным падением.

— Принимая во внимание, что родители многих детей в школе были сторонниками последнего Тёмного Лорда, я бы посоветовал вам попытаться влиться в общество и не вызывать слишком много проблем, — выдал Снейп. — Первой реакцией множества более привилегированных студентов будет поток жалоб родителям об опасной грязнокровке.

— Грязнокровке? — переспросила я.

— Ругательство в адрес маглорожденных, — сказал Снейп. — Использование его отмечает высказавшего как того, кто не любит маглорожденых.

— Если они не будут преследовать меня,