– Абсолютно уверены, – хором ответили Эмма и Эддисон.

Что касается меня, то я с готовностью оспорил бы их слова, но поздно поворачивать назад. Мы их спасем или умрем сами, – что-то в этом роде я произнес всего несколько дней назад. Пришло время исполнить обещание.

– В таком случае вылезайте, – сухо произнес Харон. Он извлек из-под скамьи канат, перебросил его через ступеньку лестницы и подтянул лодку к стене Канавы. – Все на выход. Смотрите, куда ставите ноги. Погодите, я первый.

Харон вскарабкался по скользким сходням с ловкостью человека, проделывавшего это много раз. Оказавшись наверху, он опустился на колени и протянул руку, по очереди помогая выбраться каждому из нас. Первой была Эмма. Затем я подал лодочнику взбудораженного и извивающегося Эддисона. А потом я, воистину гордый и глупый, поднялся по лестнице, отказавшись от помощи Харона, и едва не соскользнул вниз.

Не успели мы оказаться на берегу, Харон стал спускаться обратно в лодку, двигатель которой продолжал работать на холостых оборотах.

– Подождите, – окликнула его Эмма. – Куда вы едете?

– Прочь отсюда! – ответил Харон, спрыгивая в лодку. – Вы не могли бы подать мне канат?

– И не подумаю! Сначала вы должны показать, куда нам идти. Мы понятия не имеем, где находимся!

– Я не обслуживаю туристов на суше. Я предлагаю только экскурсии на катере.

Мы изумленно переглянулись.

– Объясните нам хоть что-нибудь, – взмолился я.

– А еще лучше дайте карту.

– Карту! – воскликнул Харон с таким видом, как будто глупее этой просьбы он в жизни ничего не слышал. – Нигде в мире нет такого количества воровских проходов, тоннелей убийств и разбойных притонов, как на Дьявольском Акре. Нанести все это на карту просто невозможно! А теперь прекращайте дурить и подайте канат.

– Только после того, как вы сообщите нам хоть какую-то полезную информацию! – заявила Эмма. – Например, имя человека, к которому мы сможем обратиться за помощью и который не выдаст нас тварям!

Харон расхохотался.

– Должен быть хоть кто-то, – вызывающе воскликнула Эмма.

– Да, и вы с этим человеком разговариваете, – поклонился Харон. Затем он быстро вскарабкался по лестнице и выдернул канат из рук Эммы. – С меня хватит. Прощайте, дети. Я абсолютно уверен, что больше мы с вами никогда не увидимся.

С этими словами он шагнул в лодку… и оказался по щиколотку в воде. Взвизгнув словно девчонка, он наклонился, чтобы осмотреть днище. Видимо, пули, пролетевшие мимо нас, продырявили корпус и судно дало течь.

– Посмотрите, что вы сделали! Мою лодку разнесли в щепы!

– Что мы сделали?

Глаза Эммы полыхнули опасным огнем.

– Теперь я сухопутная крыса, – театрально воскликнул Харон, убедившись в серьезности повреждений.

Он заглушил мотор, сложил свой длинный посох до размеров дубинки и снова поднялся по лестнице.

– Я должен найти мастера, который сможет отремонтировать мое судно, – заявил он, быстро проходя мимо нас, – и я не позволю вам идти за мной.

Мы вслед за ним вошли в узкий проход.

– Почему это? – резко поинтересовалась Эмма.

– Потому что вы прокляты! Вы приносите несчастья! – Харон замахал рукой, как будто отгоняя мух. – Сгиньте!

– Что значит «сгиньте»?

Она догнала Харона и схватила его за прикрытый плащом локоть. Он резко развернулся, выдернув у нее руку, и на мгновение мне показалось, что он хочет ее ударить. Я напрягся, готовясь прыгнуть и защитить девушку, но его рука так и зависла в воздухе, как немое предостережение.

– Я прошел по этому маршруту бессчетное количество раз, и ни разу на меня не нападали пираты. Мне ни разу не пришлось послать к чертям осторожность и включить бензиновый двигатель. И никогда ничего не случалось с моей лодкой. Возня с вами – это дохлый номер, все равно с вас ничего не поимеешь, кроме неприятностей, и я больше не хочу иметь с вами ничего общего.

Слушая его, я всматривался в переулок. Мои глаза постепенно привыкали к темноте, но то, что я увидел, привело меня в ужас. Расселина извивалась, как лабиринт между стенами домов, в которых зияли, подобно выпавшим зубам, лишенные дверей проемы. Окружающий мир был также полон самых зловещих звуков. Он шептал, шуршал, топотал, поскрипывал… Я физически ощущал устремленные на нас жадные взгляды и слышал шелест извлекаемых из-за пояса ножей.

Оставаться тут одним было нельзя. Что поделать, надо просить, – решил я.

– Мы заплатим вдвое больше обещанного, – произнес я.

– И починим вашу лодку, – добавил Эддисон.

– Да что мне с ваших проклятых грошей! – воскликнул Харон. – Вы что, не понимаете, что я разорен? Как мне теперь возвращаться на Дьявольский Акр? Или вы считаете, что стервятники оставят меня в покое после того, как мои клиенты ухлопали двоих из их шайки?

– А что нам было делать? – спросила Эмма. – Мы были вынуждены защищаться!

– Не заговаривай мне зубы! Они бы от меня сразу отцепились, если бы не… не это… – Харон посмотрел на меня и понизил голос до шепота: – Мог бы сразу предупредить, что ты заодно с созданиями ночи!

– Э-э-э… – смущенно протянул я, – я не сказал бы, что я с ними заодно…

– Я мало чего боюсь в этом мире, но стараюсь держаться подальше от этих чудовищ, высасывающих человеческие души, а судя по всему, одно из них следует за тобой по пятам, как верный пес! Полагаю, оно появится здесь с минуты на минуту?

– Вряд ли, – вздохнул Эддисон. – Разве вы не помните, что несколько минут назад ему на голову рухнул мост?

– Не мост, а мостик, – отмахнулся Харон. – А теперь прошу прощения, мне необходимо заняться ремонтом.

С этими словами он заспешил прочь.

Прежде чем мы успели его догнать, он повернул за угол, а когда мы добежали до этого угла, он уже исчез, видимо, скрывшись в одном из упомянутых им тоннелей. Мы топтались на месте, растерянно и испуганно озираясь.

– Я не могу поверить в то, что он вот так взял и бросил нас, – воскликнул я.

– Я тоже, – хладнокровно поддержал меня Эддисон. – Кстати, я уверен, что он этого и не сделал. Я думаю, что он торгуется. – Пес откашлялся, сел на задние лапы и, подняв голову, громко обратился к козырькам крыш: – Дорогой сэр! Мы собираемся спасти наших друзей и наших имбрин, и, попомните мои слова, мы это сделаем! И когда это произойдет и они узнают, как вы нам помогли, они будут чрезвычайно благодарны.

Он сделал небольшую паузу, а затем продолжил:

– Птица с ним, с состраданием! Плевать на верность! Если вы действительно так умны и честолюбивы, как мне кажется, то вы не упустите представившейся вам уникальной возможности профессионального роста. Мы уже по уши перед вами в долгу, но монеты, которые вам платят дети и животные, – это очень скромный заработок по сравнению с тем, что означает задолженность со стороны сразу нескольких имбрин. Возможно, вам было бы приятно получить в свое полное распоряжение петлю, которая станет вашей личной собственностью и которую не будут портить другие странные существа! Выбирайте любой исторический период и любое географическое положение – цветущий летний остров в эпоху мира и покоя или грязная дыра с бушующей в ней эпидемией чумы. Все, что вам будет угодно.