С тем, что разработка мертвого Жихаря не так перспективна, как разработка живого, Малявин возражать не стал, но мнения своего не изменил – сказал, что надо срочно проследить все связи посредника и по возможности как можно полнее восстановить картину его последних дней.

– Может, и наткнемся где на Пирата. А почему бы нет?

Романов в этом ничего не понимал и потому согласился: да, сказал он, проследить связи Жихаря не мешало бы.

Малявин взбил подушку, положил ее под спину и предложил назвать имя следующего прохожего.

Романов назвал Петра Январского.

Никита хитро взглянул на него и предложил самому рассказать о том, что знает.

– Кто тебе в тот день позвонил, пригласил в гости: Демиург или это на самом деле был Январский?

Романов подумал, что будь это Январский, его сегодня хотя бы утешала мысль о возможности издания нового сборника, пусть даже теперь, после гибели главного редактора, упущенной, а так…

– Нет, – глубоко вздохнул он, – к сожалению, это был Демиург.

– Тогда объясни мне: для чего он заманил тебя в ловушку, если у него к этому времени уже была в руках одна известная личность? И почему он не убил тебя?

Пожав плечами, Романов высказал предположение, что Демиург заманил его в ловушку единственно для того, чтобы показать свое превосходство.

– Он прицепился к моим словам, сказанным по телевизору, что страх смерти – ничто в сравнении с самой смертью. А чтобы мне стало понятно, насколько я не прав, вызвал этот страх во мне. Провел, так сказать, учебно-практическое занятие.

– Ну и как? – улыбнулся Малявин. – Урок пошел впрок?

Романов сказал, что его в этом деле больше беспокоит другое: а что если после того, как он признает правоту Демиурга в том, что смерть – ничто по сравнению со страхом приговоренного к убийству человека, тот вздумает убедить его в обратном.

– Вдруг этот изверг захочет доказать мне, что я опять ошибаюсь и что человек, ради того, чтобы не умереть, готов согласиться на мучения и страх? И преподаст мне еще один наглядный урок!

Малявин рассмеялся. Сказал, что вообще-то это довольно глупо, но от маньяка и впрямь можно ожидать чего угодно.

– Ладно, забудь об этом! Ты лучше скажи, как он выглядел?

– Я уже говорил следователям. Могу повторить и тебе: не знаю. В комнате было темно, я лежал на полу лицом вниз и ничего не видел. А видел – все равно не сказал бы.

– Почему это?

– Потому что жив я до тех пор, пока не представляю угрозы для Демиурга. Правда, я раздражаю его своим мнимым благополучием, но это… – Романов пренебрежительно махнул ладонью, – как видишь, покуда не смертельно.

– Ты что, трус?

Романов ответил, что если одному из двух хочется, чтобы второй не знал его в лицо, а второму не хочется знать в лицо первого, то следует отстать от них прежде, чем второй даст в лицо третьему. Пока Малявин соображал, кто такой третий, Романов повторил еще раз: он никого не видел, ничего не слышал, ничего не знает, за исключением того, что Демиург, по-видимому, является одним из тех, кто с упорством маньяка рассылает свои нетленки по редакциям, а потом несказанно обижается, получая отказы.

– Так что передай своим ребятам из аппарата Главного управления внутренних дел, что фамилия Демиурга черным по белому начертана на обложке неизданной рукописи, хранящейся в архиве, ну, скажем, того же издательства «Словосочетания»!

Малявин внимательно выслушал Романова. И сказал, что такая рукопись уже найдена, причем действительно в издательстве Январского. Вот только определить имя ее автора оказалось невозможным по причине того, что оно скрыто за псевдонимом.

– И адреса в редакции Демиург не оставил. И звонил туда всегда сам.

– А как же тогда определили, что рукопись принадлежит ему? – удивился Романов.

– Да очень просто, – ответил Никита. – На ее обложке черным по белому прямо так было и написано – Демиург.

4 марта

Из телевизионной передачи «Выборы 2003».

«Независимые эксперты провели сравнительный анализ лозунгов, с которыми кандидаты в губернаторы шли на выборы. Первое место в нашем хит-параде, как и положено лидеру, собравшему более тридцати процентов голосов избирателей, занял Егор Рева. Его лозунги, проникнутые духом времени, просты и понятны всем людям, независимо от их возраста и образования. Вернуть землю хозяину, национализировать незаконно приватизированные предприятия, провести реформы на деле – не на бумаге – вот основной лейтмотив его предвыборных выступлений… Второе место наши эксперты отдали Антону Дудареву за плакат „Каждому воздастся по вере его“. Так как это произведение печатного искусства распространялось исключительно в местах компактного проживания татар, есть смысл рассказать о нем подробнее. Антон Петрович – атеист, выросший в семье православных христиан, был изображен стоящим не на фоне мавзолея Ленина, что было бы логично, учитывая его пионерское прошлое, и не на фоне собора Василия Блаженного, что было бы естественно для крещеного кандидата, а на фоне соборной мечети! Наверное, господин Дударев решил, что татары, увидев плакат, сочтут его своим, мусульманским, однако вместо того, чтобы счесть Дударева своим, мусульманским, татары обиделись и подали в суд за оскорбления религиозных чувств. Кстати, русским этот плакат понравился еще меньше… Третье место занял Вячеслав Прохоров с наивным лозунгом „Почему не я?“. Четвертое – Сергей Заворуев с невербально-зомбирующим: „Путин – наш президент, Заворуев – наш губернатор“, пятое – народ, придумавший хит: „Почему не я? – Потому что Заворуев. – И что будет? – Будет Рева… „И последнее место в нашем хит-параде занял Евгений Троицкий. Поскольку пересказывать его националистические бредни редакция программы считает ниже своего достоинства, предлагаем свой лозунг: «Лучших из нас – в кандидаты!“ Смешно?“

Утром Романову позвонил Игорь. Передал привет от мамы и сообщил о том, что сегодня вечером, возможно, заглянет к нему в гости.

– Если, конечно, ты уже в порядке.

Не выспавшийся и оттого пребывающий в дурном расположении духа, Романов в ответ разразился язвительной фразой, смысл которой заключался в том, что если мама разрешила им встречаться у него дома, да еще не в четверг, да еще не с пяти до семи, значит, можно не сомневаться – папа в совершеннейшем порядке.

– Хотя, честно говоря, до твоего звонка я думал наоборот.

Игорь рассмеялся. Сказал, что на маму большое впечатление произвело то, что он, папа, оказался единственным, кто сумел вырваться из лап Демиурга, а также его, папы, замечательное выступление по телевизору в передаче дяди Никиты.

Романова совершенно не интересовало мнение Элеоноры, которое никогда не совпадало с его собственным, и всегда, сколько помнил, противоречило здравому смыслу.

Он перебил Игоря и спросил: смотрел ли он эту передачу сам.