Клумбу Клео решила разбить прямо перед домом, в центре газона. С помощью колышков и бечевки наметила круг, выкопала неглубокую канавку. Опершись о черенок, вытерла пот. Циферблат часов и гномон для них она сделала из металлического лома и куска кованой решетки, которую спасла при сносе какого-то дома. Можно будет попросить Джека выбрать цветы, и если плечо ему позволит, он сам их посадит. Так они оба приложат руку к увековечению памяти Джерри.

Мысли снова вернулись к ране Джека. Чем таким он занимался, что в него стреляли? Придется выпытывать медленно и очень осторожно.

Но будить его медленно и осторожно Клео не собиралась. Она взглянула на часы и пошла в дом, мысленно потирая руки в предвкушении мучений, которые Джек испытает из-за того, что вчера перебрал. Или из-за того, что слишком рано остановился.

Зажмурившись, она медленно досчитала до десяти. На китайском. Потому что снова задумалась об этом. О том, о чем думать нельзя. О смятых в поцелуе губах, слившихся телах. Если они будут работать над ее задумкой вместе, она должна сохранять равнодушие, а это непросто, если он опять станет смотреть на нее так, как вчера, будто хочет съесть.

Прошлой ночью Джек явно себя не контролировал. Восстанавливается после ранения, неизвестно как полученного, и не собирается впускать ее в свое прошлое. В прошлое, к которому хочет вернуться. Разве это ни о чем не говорит? Он просто не хочет становиться частью ее жизни.

Решение разок тихонько постучаться, а потом резко открыть дверь вполне соответствовало настроению, в которое Клео сама себя вогнала. Чтобы глаза привыкли к полумраку, на мгновение она замерла на месте, стараясь не вдыхать слишком явно витавшие в воздухе запахи алкогольных паров и мужского тела.

Джек спал на животе, свесив руку с кровати. Одеяло было скомкано в ногах. Восхищение горячей волной прокатилось по телу Клео, задержавшись внизу живота. Она права: отправляясь спать, Джек Девлин оставляет на теле только загар.

Ее ладошки зачесались от желания прикоснуться к широкой загорелой обнаженной спине Джека. Она не устояла перед соблазном и скользнула взглядом по упругим ягодицам, между которыми залегла глубокая тень, заметила меж мощных бедер намек на одну из особенностей мужской анатомии. Внизу живота стало еще теплее, пульс ускорился. Осознание того, что перед ней нечто запретное, только добавляло ощущениям пикантности. Чувство такта и приличия были забыты.

Она облизнула губы. Нестерпимо хотелось пройтись языком по упругой горячей коже. Как тут сохранить эмоциональную дистанцию? Клео никогда больше не сможет, глядя на Джека, не вспомнить обо всем этом.

Наконец она неохотно перевела взгляд на подушку. Его восхитительные пухлые губы были расслаблены во сне. Она прекрасно помнила вкус их прикосновений. В поцелуях он хорош.

Расстроенная, она засунула зудевшие ладошки в задние карманы шортов и сказала:

– Я стучалась!

Темные ресницы Джека даже не вздрогнули.

– Проснись! Время не ждет!

Клео подошла к окну и раздвинула занавески. Они тихонько зашуршали. Прохладный свежий воздух ворвался с улицы. Комнату затопил солнечный свет.

– Проклятье, – донесся хриплый голос с кровати.

Она с удовлетворением заметила, как он поморщился.

– Нет, боюсь, это просто Клео пришла возвестить тебя о позднем подъеме.

– Я не просил меня будить, – пробормотал он.

– Проснись! Нам пора приниматься за работу.

Джек начал переворачиваться и замер:

– Эй, я вообще-то голый.

– Отлично. По крайней мере, ты в здравом уме. Если хочешь позавтракать, жду тебя через десять минут внизу.

Выходя из спальни, она на полную громкость включила радио, настроенное на волну тяжелого рока. Если кое-кто и выругался, Клео ничего не слышала.

Двадцать минут спустя, когда Джек наконец спустился, стало ясно, что на разговоры он не настроен. Его осунувшееся лицо было зеленоватого цвета. Зато он принял душ и теперь пах чем-то свежим и пряным. На нем были длинные шорты и старая футболка, по всей видимости извлеченная из запасов шестилетней давности.

– Я не буду завтракать, – сказал он откровенно жалким голосом и наполнил кружку водой из-под крана.

– Неужели? – Поймав на себе хмурый взгляд, Клео указала на холодильник. – При похмелье хорошо помогает томатный сок.

– Не нужно, – прорычал Джек, сунул в кружку чайный пакетик и отправил в микроволновку.

– Рада слышать, потому что нас с тобой ждет работа. – Она встала. – Заваривай свой чай, и пойдем.

Спустя несколько минут они стояли на лужайке, где Клео наметила круг. Секунду Джек молчал. Его лицо ничего не выражало.

– Клумбу? А пруд ты тут не запланировала?

– Нет. Это будет памятная клумба с солнечными часами. Наш с тобой общий проект.

Джек нахмурил темные брови, уголки губ опустились вниз. Случись это вчера, она бы положила ему на плечо руку, но сегодня утром положение изменилось, и она уперлась руками в бока:

– У тебя есть идея лучше?

– Солнечные часы просто так не сделаешь. – Джек повел кружкой. – Нужно найти север, определить широту. Ты не можешь просто…

– Все уже сделано. – Рассердившись на него за то, что он подумал, будто она не подготовилась, Клео скрестила руки на груди. – Тебе нужно только помочь с клумбой.

– Гм… – Джек, прищурившись, оглядывал намеченную клумбу.

– Я знаю, твое плечо еще не зажило, и могу копать сама.

– Я не инвалид. – Он повращал плечами, а когда согнул руку, мышцы на ней вздулись как канаты.

– Хорошо.

Он стоял слишком близко. Хмурый. Взъерошенный. Пахнущий мылом и мужчиной.

– Тогда я принесу шланг и полью землю, чтобы стала мягче.

Клео отвернулась, чтобы отойти от него, но Джек уверенным движением схватил ее за руку и бросил кружку на землю.

– Не так быстро. – Сильные пальцы сомкнулись вокруг ее запястья. Сопротивляться было бесполезно. – Сначала надо разогнать тучи.

Клео взглянула в темные глаза цвета стали:

– Разогнать тучи? – Она чувствовала, как воздух вокруг густеет и электризуется.

– Мне не следовало тебя так целовать.

– Как – так?

– В таком состоянии. Я вернулся не в лучшем виде.

– Плохо. – Клео мысленно вздохнула. Интересно, а какой он в лучшем виде? Ей не суждено это узнать. Чтобы не усугубить ситуацию, она погладила Джека по футболке, выцветшей и мягкой после многочисленных стирок, и, улыбнувшись, сказала: – Я тоже была не в форме.

Что-то опасное промелькнуло во взгляде Джека, и Клео обдало жаром. Мышцы пресса напряглись, она попыталась сделать шаг назад, но Джек держал ее стальной хваткой.