– Почему?

Вызова уже не было. Мартынов заинтересовался. Спокойный тон Крестового, и то, с какой убедительностью он произносил собственную речь, делали свое дело. Арсений позволил себе расслабиться. Пригубил вино. Он с удивлением осознал, что за долгие годы ему впервые удалось оказаться в родной стихии. Странное ощущение, но приятное. Мартынов покосился в сторону хранившей молчание Лизы. Девушка сидела по правую руку от сестры и ловко поигрывала сапфировым перстнем. Свет вплетался в ее золотистые локоны, и от этого Лиза выглядела еще прекраснее. Мартынов мечтал о том моменте, когда сможет остаться с ней наедине.

– Потому что нет смысла попадаться в руки легавым всей кодлой, – продолжил Крестовый. – Если у кого-то есть возможность прикрыть остальных, он это сделает. Жертвуя собой. Но система от этого не пострадает. И наше общее дело тоже. Не станет, например, меня, я знаю, что мое место займет Евстафий. Или Лиза. Или кто-то другой. Следовательно, и легавые от моей поимки ничего не выиграют. Они этого не знают, но знаю я.

– И ты сможешь уйти, бросив подельника на растерзание? – удивился Мартынов.

Кеша кивнул:

– Смогу. Потому что я – часть системы. Без этого нельзя. Сегодня – ты, завтра – я…

– Какой-то звериный закон получается.

– Ты прав, – впервые за время этой дискуссии подала голос Капитолина. – Но лучше такой закон, чем никакого. Так говорил мой отец. И точно так же считаю я.

– Так считает каждый из нас, – поддержала сестру Лиза.

Мартынов не нашелся с достойным ответом. Особенно после реплики Лизы. Встретившись с девушкой взглядами, он понял, что безвозвратно тонет в омуте ее голубых глаз. Спасением стал очередной глоток вина.

– Почему ты здесь, Мартын? – вновь обратился к нему Крестовый.

– Что? – Арсений не сразу понял смысл озвученного вопроса.

– Почему ты здесь? Почему ты оказался там, где сейчас оказался? Нет, я не жду от тебя исповеди, – выставил перед собой руку Крестовый, заметив, что Мартынов собирается что-то противопоставить его словам. – Я хочу, чтобы ты сам себе ответил на этот вопрос. И разобрался. Не потому ли, что общество обошлось с тобой негуманно? Общество, по законам которого ты изначально собирался жить? Что-то подсказывает мне, что тебе просто не оставили выбора.

Мартынов промолчал.

– Мы все тут одним миром мазаны. – Змей поправил ворот сюртука. Его уже изрядно забрал хмель. – Кеша лишь хочет сказать, что в одиночку никому не выплыть. Ты с нами, Мартын?

– А что нужно делать?

– То же, что ты и делал. Только в системе.

Арсений залпом отправил в рот остатки вина. С глухим стуком поставил бокал на стол.

– Попробовать можно, – бодро произнес он. – В конце концов…

Закончить свою мысль он не успел. Дверь за спиной Мартынова без стука отворилась, и в комнату шагнул еще один визитер. Новоиспеченный член группировки обернулся.

В проеме стоял невысокий приземистый господин в костюме из дорогого сукна, в котелке и в пенсне с золоченой оправой. В правой руке прибывшего покоилась трость с набалдашником из слоновой кости. Неподвижные маленькие глаза цвета голубого саксонского фарфора смотрели через пенсне мягко и учтиво.

– А вот и Поликарп! – Змей хлестко ударил ладонью по поверхности стола. – Как это ты удосужился почтить нас своим присутствием?

Медвежатник на реплику Змея не отреагировал. Приладив трость рядом с дверным косяком и повесив на нее котелок, он степенно приблизился к общему столу. Занял место по правую руку от Крестового.

– В горле пересохло, – с улыбкой признался Поликарп.

Ему тут же подали стакан с вином, и медвежатник лихо осушил его до дна.

– Как все прошло? – по-деловому осведомилась Капитолина.

Личность Мартынова как-то тут же выпала из поля ее зрения. Но присутствие незнакомого ему лица отметил Поликарп. Он удивленно изогнул брови.

– Это Арсений Мартынов, – представил гостя Крестовый. – Слыхал о таком?

– Приходилось, – сдержанно отреагировал Поликарп.

– Он теперь один из нас.

– Вот как? Похвально, молодой человек. Весьма похвально. – Теперь медвежатник не смотрел на своего визави, а с усталым видом изучал опустевшее дно бокала. Его ловкие тонкие пальцы уверенно скользили по гладкому стеклянному корпусу. – Лишние руки нам никогда не помешают. И лишняя светлая голова, разумеется, тоже. Полагаю, Кеша и Капочка уже ввели тебя в курс дела.

– Только в общих чертах, – ответил Мартынов.

– На первом этапе этого вполне достаточно. А в остальном… – Поликарп отодвинул от себя бокал. – В остальном разберешься уже на практике. Среди нас нет специалистов по теории.

– Так как все прошло, Поликарп? – вновь напомнила о себе старшая Вайсман. – Что там с этим купчишкой?

Медвежатник откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди. Весь его вид свидетельствовал о том, что больше всего на свете ему хотелось посидеть сейчас в относительной тишине и спокойствии. Каждый выход на дело изматывал Поликарпа донельзя. Причем не столько физически, сколько эмоционально. Он отдавался выбранной профессии целиком. По-другому потомственный медвежатник не умел.

– Что с самим купчишкой – не знаю, Капочка. Я с ним не виделся. Да и не интересовался им, если честно. А вот что касается содержимого его сейфа, то тут все в полном ажуре, как любит выражаться Евстафий. Все деньги и драгоценности, скопленные Крепышкиным, благополучно перекочевали из его сейфа в наши скромные закрома. Кстати… – Рука Поликарпа скользнула под сюртук, а затем появилась с зажатой между пальцами изумительной брошью. – Это лично тебе, Капочка. От меня. В подарок. Как тебе такое уникальное произведение искусства? А? Что скажешь?

Свет крупного голубоватого бриллианта отразился в глазах Капитолины.

– Ух ты! – Лиза склонилась над украшением. – Потрясающая вещь. А мне, Поликарп? Мне ты ничего не привез в подарок? Как же так?

– Тебе в следующий раз, милая, – медвежатник был явно доволен произведенным эффектом. – У Крепышкина не нашлось ничего достойного твоей неземной красоты. – Затем лицо Поликарпа приобрело серьезное выражение. – Между прочим, я уже приглядел для себя новый объект.

– Да ну? – заинтересовался Крестовый. – Что за объект?

– Наводка еще не стопроцентная. – Поликарп снял пенсне, осторожно протер стекла ажурным носовым платочком и вновь водрузил их на переносицу. – Я собираюсь все тщательно проверить, но… Дело рискованное. Мне понадобится подельник. На всякий случай. Для подстраховки. Дом не пустой, и я…

– Я до сих пор не слышал, о чем или о ком ты ведешь речь, – ввернул Крестовый.

– «Кошелек богача». – Поликарп усмехнулся. – Так называется контора господина Флебушевича. В действительности это ссудная касса. На Кожевенной. Двухэтажный особняк, в котором проживает сам Исай Флебушевич с прислугой. Семьи у него нет. Съемщиков тоже. Касса на первом этаже, жилые комнаты на втором. Нужно выбрать момент, когда Флебушевича не будет дома. А вот прислуга… Боюсь, от нее никуда не деться, Крестовый. Кто-нибудь наверняка останется приглядывать за хозяйством. Лакей или еще кто. Поэтому мне и необходима подстраховка.