и, по-моему, многие от этого просто устали. Возникла благоприятная почва для появления поп-артистов другого направления. То, что мы делали, был чистой воды эксперимент. Мы толком не представляли, куда двигаться, и шли наугад.

Затем природа взяла свое, народ плавно вернулся к старому, привычному формату. Сейчас мне очевидно, что в нашей поп-музыке кризис и опять есть потребность в эстраде другого уровня. Я нахожусь чуть в стороне и занимаюсь не совсем поп-музыкой. Я не в восторге от сегодняшнего мейнстрима. Мне, как ни странно, нравится хип-хоп, импонирует его ритмическая структура. Но не думаю, что смогла бы работать в этом жанре. Разве что в связке с кем-то поэкспериментировать?

– Под нашим мейнстримом ты, наверное, подразумеваешь певицу МакSим?

– Ну, МакSим – не самое большое зло. Отношусь к ней уважительно. Собственно говоря, это очередной «Ласковый май», только лучше. Когда она поет, я ей верю, что уже немало.

– Отделяя себя от мейнстрима, ты все же участвуешь в больших телевизионных поп-солянках, различных рейтинговых программах. С какой целью?

– Не скажу, что участвую прямо-таки во всех телепрограммах и «огоньках». Артистов – как собак нерезаных, а эфир не резиновый. Сейчас вот снялась в проекте Первого канала к 8 Марта. Исполнила свою песню «Ой» десятилетней давности. По сути, за двое суток Олег Гусев на «Ленфильме» снял на нее клип. Если бы делала такой клип сама, долго бы за него не расплатилась.

– Где хранится «Золотое яблоко», что тебе вручили как лауреату «Поколения-93»?

– Стоит на полке. А награда MTV Russia, видишь, находится рядом с бюстом Феликса Эдмундовича.

– Здесь бы неплохо смотрелся и бюст действующего президента твоей бывшей страны господина Лукашенко…

– У меня нет его бюста, а то с удовольствием поставила бы. Имей я возможность, понаблюдала бы за Лукашенко как летописец и потом написала о нем роман. Личность настолько неоднозначная, что, мне кажется, получилось бы интересно.

– Он был бы в твоей книге инфернальным типом или позитивным?

– Сейчас не могу сказать. Но он реально вызывает у меня интерес, в нем столько всего намешано… Мощная фигура. Страна ему, правда, досталась небольшая…

– Когда ты последний раз была в Беларуси?

– Давно.

– И никого из семьи там у тебя не осталось?

– Нет. Всех вывезла, чтобы были ко мне поближе.

– Минувшие пять лет по критериям действующего артиста для тебя прошли как «академический отпуск»?

– Да, мне совершенно не хотелось заниматься своим продвижением. Хорошо было дома, в семье, с ребенком. Опять включаться в постоянную борьбу за выживание в шоу-бизнесе, потратить все время на то, чтобы «оставаться в обойме», не тянуло. Работа у меня есть, на гастроли езжу. Поскольку мне не нужно делиться ни с какими продюсерами, могу работать в таком режиме, который доставляет мне удовольствие. Я не пашу как папа Карло. Приезжаю в город, меня встречают, везут в лучшую гостиницу. Потом даю хороший концерт и получаю от всего процесса одни положительные эмоции.

Хотя и в этот «период расслабленности» я кое-что успела: написала книжку, снялась в кино, сочинила музыку к двум фильмам и еще играла два сезона в театре. Иосиф Райхельгауз пригласил на роль Аркадиной в спектакле «Чайка. Классическая оперетта» в театре «Школа современной пьесы». Опять же – все для удовольствия. Время получилось плодотворным в плане расширения кругозора, постижения жизни.

– При легкости твоего отношения к своей карьере, можно предположить, что когда-нибудь ты спокойно и тихо уйдешь со сцены и станешь романисткой или начнешь писать детские сказки…

– Вполне возможно. Если не найду себе такую нишу, в которой можно петь до старости. Потому что быть поп-певицей лет в 50 мне, честно говоря, не хочется.

– Почему? Будешь как Энни Леннокс…

– Она мне нравится, я под нее в свое время и косила. Это был хороший пример для подражания. Но нельзя сказать, что сейчас она находится в первых рядах. Не надо продлевать творческую жизнь искусственно. Я хочу достойно встретить возраст, сохранять органичность и не становиться заложницей молодости. Натягивать себе щеки на уши, надевать короткие юбки – не хочу. Мне кажется, лучше быть такой, как Маргарет Тэтчер, которая никогда искусственно не молодилась.

Достойную встречу своего «полтинника» Свиридова устроила осенью 2012-го в столичном «Крокус Сити Холле». Накануне события в очередном нашем разговоре она еще раз оглянулась на минувшее двадцатилетие, соединив его с днем сегодняшним.

– Твой первый, а возможно главный успех случился на «Поколении», в подвижную российскую эпоху, среди продвинутого музыкально-клипмейкерского сообщества. В «нулевых» непритязательная эстрада восстановила свои позиции.

– История совершила виток по спирали. Сегодня мы опять где-то в конце 1980-х. Только артисты чуть лучше одеты, у них подороже, поярче декорации, но все те же на манеже.

– А тебе куда пристроиться при таком положении вещей?

– Жду, что в следующем году произойдет массовый приток моих слушателей. Сейчас ко мне проявляет повышенное внимание пресса, а затем должны появиться и новые зрители. В начале 1990-х тоже господствовала совсем другая музыкальная эстетика. Почти все крутили пальцем у виска, услышав мой репертуар и разговоры, что я хочу с ним куда-то пробиться. Лишь несколько человек считали, что такой материал представляет какой-то интерес для массовой публики. И они оказались правы. Надеюсь, и сейчас произойдет что-то подобное. Хотя я стала писать другие песни, моя прежняя суть в них осталась. Как и раньше, пытаюсь послать слушателям некий месседж.

– По-моему, массовая публика в 1990-х как раз тянулась к чему-то для нее не традиционному, открывала для себя различные жанры и новых артистов, а сегодня, напротив, у нее в почете предсказуемость и консерватизм.

– Мне кажется, такое произошло от того, что появился огромный поток информации, люди начали теряться и с радостью хватаются за что-то знакомое. А новое нужно оценивать, анализировать, распознавать хорошо это или плохо, применяя в том числе и свой жизненный опыт. Но заморачиваться никому не хочется.

– Учитываешь это при написании нового альбома?

– Пока довожу его до ума. Все-таки меня немного стилистически «разносит», и нужно понять, как сложить в один паззл интересующие меня вещи.

– Поставить на один диск резко контрастирующие композиции ты считаешь не вполне правильным?

– Ну да, не совсем. Это как выйти в «Диоре» и с авоськой в руках. Хотя и в таком сочетании некая концепция, возможно, есть, но это не для меня.

– К тебе всегда тепло относились многие коллеги по цеху, и при желании ты, наверное, можешь собрать для записи альбома солидный состав музыкантов, скажем, из «Морального кодекса», «Машины Времени», «Квартала» и т. п.

– Думаю, никто из них не откажется со мной поиграть. Но записывать диск я