же переправил налево, а левый краек, Гусак, еле догнав мяч у самой лицевой линии, не глядя пульнул его в центр штрафной площади, где набегающий наш «столб» Рябов просто подставил голову. Гол! Классика! Ну наконец-то! 1:0, мы повели!

И сразу все успокоились. «Геологи» решили, что они уже проиграли, и теперь главное — красиво отбиваться от сильного соперника. А наши будто поняли, что игра закончилась, счёт в нашу пользу, и можно опять не напрягаться.

Только не все успокоились. Вон, как ломится вперед Жека с мячом в ногах — доказывать, что он круче Левашова. Как это его упустили? Обычно же вдвоем наперерез кидаются. Сколько там от центра поля до штрафной? Секунды три?

Бух! — выстрелил Жека.

Бум! — попал в перекладину мяч. Наши обстучали уже и обе штанги, и перекладину. Заколдовали, что ли, их ворота?

Вон снова выстроились наши вдоль штрафной и принялись обстреливать издали. Получилось что-то вроде тренировки для их вратаря. А он неплох! Или просто поймал кураж, бывает такое. Я даже укол профессиональной ревности ощутил: отбивает, ловит, выкидывает в поле, снова ловит. За какие-то пять минут раза три он отбил, раз пять мяч угодил в створ. Черт, да по закону вероятности как минимум дважды должны были попасть!

И тут после очередного удачного вроде удара под перекладину, самыми кончиками пальцев вратарь вынес мяч на угловой…

Ха… Я глянул на Саныча. Он раздраженно махнул рукой — мол, сам думай. Ну, я подумал. И рискнул — побежал в штрафную создавать массу и преимущество. Тут уже быстрый розыгрыш не нужен. Тут надо долго прицеливаться и прикидывать, какой удар будет лучше.

В штрафной началась толкотня. Арбитр свистнул, делая замечание, чтобы — без рук.

Мяч откатился ко мне, я разбежался, ударил… Мяч, провожаемый взглядами сцепившихся в клинче игроков, перелетел штрафную площадь…

Всё? А нет, не всё. Он четко пошел на голову Матвеича. А он не стал бить по воротам, но это и не его дело, в конце концов. Его дело — защищать свои ворота. Потому он ударил головой в мяч и вернул его чуть ли не через всю штрафную площадь.

От боковой линии вдруг рванул к мячу правый защитник, Думченко, и лупанул головой в противоход рванувшемуся навстречу вратарю. Гол! Красивый! Трудовой! Первый гол Думченко за все время в нашей команде!

На трибунах грянули смех и аплодисменты — им красиво и необычно, потому что поучаствовали защитники. Да еще и вратарь не просто постоял в центре штрафной, но и начал голевую комбинацию!

Думченко вдохновил нападающих и полузащитников на подвиги. Наши нападалы и полузащи поняли, что можно пополнить личный счёт, задавили попытки противодействия, заперли противника на линии штрафной, и давай и так изгаляться, и эдак. И удары, и обводки, и разные стеночки.

Красиво. Даже издали — красиво. Надо будет потом еще посмотреть повторы.

И… Что? Свисток? Вроде не было нарушений?

А-а-а… Конец матча.

Поле я покидал со странным ощущением. Выиграли мы достаточно легко, красиво. Но казалось, что где-то недоработали.

А Сан Саныч в раздевалке обозвал нас академиками с тросточками. Спрашивал, не мешали ли цилиндры бить головой…

— Саныч! Мы выиграли! — не понял его придирок Погосян.

— Да вы должны были десять забить! Полный стадион болел, а эти тут тренировки организуют, в квадраты играют, стеночки показывают… Был проход с паса пяткой? Не было. Был гол после стеночки? Не было.

— Тренер, мяч не шел… Но выиграли же! — поддержал Погосяна Колесо.

— Выиграли, выиграли… Но с другой стороны — это как поглядеть. Мы же не только за голый результат, правда? Мы же еще и за красивый футбол! А что мы сегодня видели на поле? Помните мультфильм «Как казаки в футбол играли»? И там такие джентльмены в цилиндрах и с тросточками красиво передвигались и изящные позы принимали. Это вам просто повезло, что казаков не было.

Казаков не было. Были «геологи».

Домой пришлось прорываться сквозь поджидающую нас толпу болел. Нам жали руки, тянулись, чтобы до нас дотронуться, кто-то сунул мне шоколадный батончик «Спорт», с машинкой на этикетке. Стало тепло и уютно — детство вспомнилось.

Мы улыбались, останавливались, чтобы ответить на рукопожатия, расписывались на футболках и плакатах с нашими физиономиями. Кто, интересно, подсуетился и напечатал их? Или фарца поняла, что на этом можно заработать?

О, а вот и я ловлю мяч в полете. Расписываюсь на нем мальчишке лет десяти и думаю, что, надо же, — мои фото дети вешают на стены, я — пример для подражания.

— Саша, я люблю тебя! — донесся хриплый женский вскрик — не Лиза, просто какая-то фанатка.

— Хотеев, когда в поле? — обратились к шагающему с нами Микробу.

— Скоро, — обнадежил он и ответил, вскидывая кулак: — Дадим миру огня!

— Ог-ня! Ог-ня! — скандировала толпа.

Взмыл и затрепетал на ветру флаг с Прометеем.

В общем, домой мы добрались после девяти не то чтобы усталые, но точно не бодрые. Позавтракали и завалились спать.

Восьмое мая обещало быть обычным тренировочным днем. Мало того, мы и девятого вместо парада планировали тренировку, потому что Левашова нужно вливать в коллектив, Микроба реанимировать, ведь десятого игра нам предстояла сложная — с московским «Торпедо», фаворитом сезона. Год назад они вылетели из вышки и теперь рвали жилы, чтобы попасть обратно. Надо отдать должное, успешнее нас. Из семи проведенных игр у них четыре победы, две ничьи и один проигрыш, итого 10 очков. У нас же — перенос игры в первом туре, три поражения, три победы, 6 очков.

Вообще сложно придется наверстывать, Микроб-то с «Торпедо» играть еще не выйдет, он тупит знатно из-за таблеток, ему неделю с них соскакивать, и никак не помочь, сам себя лечить он не может — по той же причине. Так что, возможно, мы продуем — «лучшего»-то я могу использовать только одиннадцатого.

Вспомнился тренер «Торпедо», в нашем мире покойный Юрий Тишков, который приглашал меня в команду в прошлом году. Вот и…

Мы все сидели за столом, завтракали, когда заверещал дверной звонок. Погосян аж чаем подавился. Клыков, сидящий с краю, потопал открывать.

— Опять мужики весь сахар сожрали? — предположил юный вратарь Саенко, который понемногу начал вливаться в коллектив. — Просить пришли?

— Саня, это тебя, — сказал Клыков, и его интонация мне не понравилась.

— Кто? — спросил Микроб.

Я поднялся и зашагал к выходу.

На пороге стоял мужик средних лет в камуфляжной форме, с капитанскими погонами.

— Здравствуйте, чем обязан? — спросил я, и в душе шевельнулось неприятное предчувствие.

— Военный комиссар Иван Зябликов, — представился он и протянул листок бумаги. — Ознакомьтесь, пожалуйста, и распишитесь…

— Повестка в военкомат⁈ — Я вытаращился на документ, где были вручную вписаны мои данные. — Это какая-то ошибка! У меня отвод по указу товарища Горского!

— Ознакомьтесь, распишитесь. Если произошла ошибка, это выяснится в военком комиссариате.

Глава 11. Без меня меня женили

Я прочел повестку внимательнее. Да, это я, Александр Нерушимый, адрес тоже мой. «Приказываю вам явиться 08. 05. 2024 г. к 15.00 в Михайловский военный комиссариат к начальнику 3-й части по вопросу воинского учета. При себе иметь: воинский документ и паспорт. За неявку без уважительной причины или уклонение от явки будете привлечены по закону».

Странно. И весенний, и осенний призыв прошли. Обычно вызывают за три дня, чтобы призываемый мог скорректировать свои планы. Я имею полное право оспорить правомерность этой повестки. Но были и положительные моменты: недолго мучиться неведением, все прояснится уже сегодня.

Военный комиссар повторил содержание повестки вслух и протянул ручку:

— Распишитесь.

Оставляя подпись, я уточнил:

— Это ведь еще не отправка на службу? Просто сверка данных?

— Именно так, — кивнул комиссар, протянул планшет, где я оставил отпечаток пальца на странице с фотографией повестки. — Всего доброго.

Я уставился ему в спину, не решаясь войти в квартиру. Но осмыслить происшедшее мне не дали, высунулся Погосян и спросил:

— Чего надо этому черту?

— Это военный комиссар, принес повестку для вашего мальчика, — криво усмехнулся я.

Клыков, который стоял под дверью и все слышал, возмутился:

— Бред! Бардак и бред! Есть же указ, где черным по белому написано, что футболисты приравниваются к студентам и освобождаются от воинской службы! — Он сразу же нашел указ в Комсети и протянул телефон мне.

Я отлично помнил тот указ, но для приличия еще раз прочел, вернул мобильный Клыку.

— Да забей, — успокоил Погосян, — че-то там напутали, мы ж все токарями-слесарями на заводе