— Нет! — прокричал Денис и схватил девушку за плечи, но было уже поздно, пуля приближалась.

Но в самый последний момент она вдруг резко изменила траекторию и ушла в сторону, проскользнув совсем рядом с лицом Дениса. Казалось, щека даже ощутила ее жар.

— А — а — й! — закричал кто — то неподалеку.

Денис обернулся: стоящий на карачках Йося схватился за окровавленный зад.

— Никогда больше так не делай! — Денис притянул Юлю к себе и, не веря своим глазам, осмотрел ее.

— Ой, только не надо драматизма и соплей, — поморщилась ёжик. — Я ничем не рисковала. На мне уклонитель.

Громов — младший уже и сам это понял, но сердце все еще бешено билось. Мысль о том, что он может навсегда потерять Юлю окатила его, словно из ведра, ключевой водой.

Тем временем горилл Розенберга уже скрутили. Рядом с Денисом и Юлей появились Громов и близнецы. Последние, выпучив глаза, уставились на обнаженные Юлины ножки.

— Товарищ младший лейтенант, — отведя взгляд в сторону, произнес Громов, — вы бы нашли себе хоть какое — нибудь полотенце, чтобы прикрыться, а то мне придется привлечь вас за развращение коллектива.

— Слушаюсь, товарищ майор, — ничуть не смутившись, откозыряла ёжик. Лишь после этого она подняла с пола скатерть и обвязалась ей.

— Ну что ж, посмотрим на наш улов! — раздался голос Кира Бахчисараева.

Сам старший майор госбезопасности стоял на сцене возле картины. Быстрым движением руки он сорвал подарочную обертку и… Вместо парящей валькирии на полотне оказалась изображена девушка, опиравшаяся на перила в непристойной позе, зад ее оказался оголен, но вместо привычной попки были изображены какие — то то ли полукруглые конусы, то ли округленные бивни мамонта, а то ли вообще непонятно что, но очень напоминающее мужские гениталии.

— Это вообще что? — выпучился Бахчисараев.

— Сальвадор Дали, товарищ комитетчик, — с усмешкой произнесла Юля. — Полотно под названием «Юная девственница, удовлетворяющая себя рогами собственного целомудрия».

Без пяти минут девять. Вечер.

Денис, переодетый в советские джинсы «варенки», вьетнамские кеды и синюю динамовскую олимпийку с красной надписью СССР на спине, стоял у входа в парк развлечений, что на Крестовском острове и ждал Анастасию. Дул теплый летний ветерок, он разносил аромат подстриженной газонной травы и иногда приносил с собой свежесть Невы. Погода на редкость выдалась удачной, а значит, можно насладиться последними летними деньками капризного Ленинградского климата и немного забыться. Отстраниться от злополучного дела, приносящего очередной сюрприз за сюрпризом, немного перестать думать о Юле, ее нападках и их затянувшейся ссоре и просто пожить — одним вечером в этом дивном новом мире, пожить и провести время в приятной компании царской особы.

«Парадоксально, однако, — усмехнулся Денис. — Мир, в котором победил социализм, мир, что сбросил царское и капиталистическое клеймо. А я готовлюсь погулять по его парку с настоящей принцессой».

К тротуару спланировал современный советский мотоцикл. Экий киберпанковый агрегат, модели «Иж планета 8». От допотопных советских ижей в стиле мотоцикла сохранилось многое: красный цвет деталей, ветровое стекло, традиционное посадочное место, только вот работал он не на бензине, а на электроэнергии, а вместо колес располагались полукруглые магнитные подушки, заставляющие планировать аппарат над дорогой. Конечно, летать он не мог, лишь парить над землей на расстоянии двадцати — тридцати сантиметров, но для современного мегаполиса как раз это и являлось удобством. «А вот все эти ваши летающие автомобили, как в фантастических фильмах — это полный бред, — считал Денис, — придуманный либо романтиками, либо идиотами, не отдающими отчет реальности». Он представил парящие на высоте девяти этажей автомобили и некое подобие воздушной дороги. И вот дама в летящем «Москвиче» отвлекается на видеофон и начинает болтать с подругой, скорость ее полета снижается, и догоняющий «Жигули», предположим ретро — модели шестой, решает пойти на маневр и обогнать. Но, как это к прискорбию часто бывает, владелец «Жигули» переоценивает возможности своего автомобиля и на полной скорости врезается в летящий навстречу «КАМАЗ»! БАХ! Удар лоб в лоб! «Жигули» всмятку, оно теряет управление, и, как камень, летит к земле с высоты девяти этажей, где в этот момент мирно прогуливаются люди. А «Камаз», он тоже теряет управление, водитель пытается справиться с воздушным заносом, но не успевает и летающий грузовик врезается в балкон этой самой девятиэтажки.

«Жесть! — покачал головой Денис. — Нет, реально летающие автомобили, доступные каждому, это полный бред! Такого в обществе точно никогда не допустят. Возможен лишь узкий круг пользователей…»

— Привет, Денис. — Анастасия снимает с головы шлем и вешает его на руль. За его сохранность можно не опасаться, процент подобных уличных краж стремится к нулю и кому, как не капитану советской милиции, это не знать.

— Привет, — улыбается Денис, а затем, пытаясь сделать строгое лицо, произносит: — Настя, мы же с тобой уже об этом говорили: если ты катаешься на мотоцикле, надевай защитный комбинезон, а не только шлем.

Царевна, как всегда, в камуфляжном образе девчушки — пионерки: белая блузка, красный галстук, коротенькая юбочка и гольфы — в общем, просто мечта повзрослевшего любителя аниме или маньяка из подворотни. Впрочем, и у Дениса образ царевны вызывал не просто умиление, а чувства, в которых он даже себе стеснялся признаться.

— Брось, — отмахнулась Анастасия, отчего ее длинные каштановые волосы качнулись, распуская аромат духов с нотками цветущей полянки. — Я пережила революцию, я вела за собой людей во время гражданской войны и почти выиграла ее… — при этом девушка запнулась и слегка отвела взгляд.

«Похоже, хотела сказать: почти выиграла, если бы не вы», — подумал Денис, но тоже смолчал.

— И теперь я здесь, в будущем, — продолжила царевна. — И порой мне кажется, что у Судьбы на меня еще есть планы. Ну, во всяком случае, я здесь явно не затем, чтобы разбиться на мотоцикле.

— Жизнь это лишь череда нелепых случайностей, — покачал головой Денис, — кому, как не мне, виновнику этих самых нелепых случайностей, этого не знать. Поэтому, не стоит придавать большое значение мифической Судьбе.

Анастасия пожала плечами и мило улыбнулась:

— Как скажешь. — В споры она предпочитала не вступать, то ли проявляя поистине царскую сдержанность, то ли действительно понимая, что в этом мире она всего лишь временной парадокс, и во всем надо слушаться Дениса и Юлю, пусть цели и мнения этих двоих в данный момент и были противоположны. Но что же на самом деле творилось в голове у Анастасии, Денис сказать не мог, для него она и по сей день оставалась настоящей загадкой. Ее выдернули из только начавшей формироваться альтернативной Российской империи, в день ее триумфа, когда верные ей войска взяли Зимний и готовились возвести царевну на престол. Выдернули и круто поменяли весь ход альтернативной вселенной. По сути, она должна была ненавидеть и Дениса и Юлю, но этого не случилось, напротив, она прониклась к ним, пусть и не сразу, но все же. Хотя вначале, конечно же, была долгая и затяжная депрессия, потом принятие, принятие того, что теперь ты никто, а цели, которые питали тебя последние годы, не давая уйти в горе с головой, рассыпались бумажной трухой, словно страницы книги, что сотню лет пролежала в сыром подвале. Другой после всего пережитого просто бы не смог жить дальше, а Анастасия смогла, пусть во многом и благодаря Юле. Ежик та еще психолог и смогла вправить девчонке мозги. И царевна начала учиться, словно губка она впитывала новые знания и науки, читала книги запоем, познавала историю и мир, и не только тот, что сейчас лежал перед ними, но и историю мира Дениса и даже кровавую и страшную судьбу Юлиной реальности. Казалось, она к чему — то себя готовила или просто старалась заполнить пустоту в душе хоть чем — то. Но, как говаривал еще царь Соломон: многие знания умножают печали. И эти слова в случае царевны не являлись лишь красивым оборотом речи, поскольку печальна и задумчива Анастасия была почти всегда, будто осознавая, что ни истинной цели, ни места, ни в этом и каком — либо другом мире теперь для нее нет.