Но сегодняшним вечером почитателей объединения Европы в один большой социалистический союз практически не наблюдалось. Вместо них группами вглубь парка стекались молодые люди в рваных джинсах, куртках косухах, с раскрашенными лицами, ирокезами и кучей металлических заклепок и булавок на одежде. Из глубины парка доносилась нестандартная музыка в стиле «а — ля сельский туалет сектора газа»: завывала бас — гитара, барабанили ударные, визжали синтезаторы.

— Похоже на импровизированный концерт, — произнес Денис.

— Пойдем, посмотрим? — предложила Анастасия.

И они двинулись вглубь парка и вскоре влились в толпу неформалов. Некоторые из разукрашенных молодых людей с подозрением на них покосились, но никакой агрессии не проявили, лишь настороженность. Денис повертел головой, среди пестрой толпы советских панков попадались и вполне приличные школьники и студенты, любопытство которых брало верх над строгостью воспитания, им тоже хотелось повеселиться и послушать не стандартную музыку, да и панки оказались вполне лояльны к чужакам. Хотя некоторые уже давно были, как это принято говорить, навеселе. Денис видел, как среди молодых людей по кругу гуляет бутылка водки, другие пили пиво, разливая его из трехлитровых банок по бумажным стаканчикам — поскольку пластиковые в этом мире были запрещены.

А со сцены лилась музыка: бац — бац — бац, дац — дац — дац — завывала бас — гитара, и ей вторили ударные. Солист в кожаных штанах, рваной майке, с подкрашенными глазами и длиннющим ирокезом на голове, не щадя легких, визжал в микрофон. Слова можно было разобрать с трудом, что — то про то, что мы не такие как все, про то, что общество нас не понимает и перемен требуют наши сердца, и мы не хотим быть горошинами в вашей каше. В общем, все стандартно, то о чем в нашем мире пели сотни молодых рокеров, эксплуатируя уже давно заезженную тему жажды несформировавшейся подростковой личностью бунта. И сопровождались все эти призывы большим количеством бранных слов.

— Я будто бы попал на концерт Юрия Хоя, — усмехнулся Денис. — Не хватает только песни про Яву или про сельский туалет.

Анастасия с непониманием посмотрела на Дениса.

— Был такой панк — рокер в моем мире, — произнес Денис. — В школе я просто балдел от его песен. Они казались чем — то запретным, диким и необузданным.

— Он что, действительно пел про сельский клозет? — удивилась царевна.

— Боюсь, ваше величество, если бы ваши нежные ушки услышали его песни, сельский туалет показался бы вам еще вполне ничего. Ау!

Анастасия легонько ткнула Дениса кулачком в бок.

— Я же просила не называть меня так! Я уже давно никакое не высочество и, тем более, не величество.

— Прости, — виновато улыбнулся Денис. — Это всего лишь была глупая шу… — он запнулся на полуслове.

— Знаю, — кивнула Анастасия. — Тогда считай, что я тоже пошутила. Денис, знаешь… Денис, ты что замер, как будто призрака увидел?

— Так и есть, я увидел призрака, — почти шепотом произнес Денис. — Настя, осторожно, не привлекая внимания, поверни голову вправо и взгляни на девчонку в косухе и с пионерским галстуком.

Анастасия повернулась и проследила за взглядом Дениса. В толпе панков стояла невысокая девчушка в такой же, как и на ней, пионерской форме, только вот на ее ногах были кеды, а на белую блузку оказалась накинута модная среди панков кожаная куртка — косуха. За спиной девчонки висел рюкзак, Анастасия даже разглядела мохнатую куклу с большими ушами, пристегнутую на цепочке к карману ранца. «Чебурашка», — вспомнила она добрый и забавный мультфильм, вошедший в ее общеобразовательную программу познания нового мира. Девчонка — панк энергично качала головой в такт завывающей музыки, ее длинные распущенные волосы, словно змеи на медузе Горгоне, прыгали вверх — вниз, отчего лица было не разобрать. Но вот девчушка, уловив новый ритм, закачала косматой головой из стороны в сторону, и Настя вдруг ахнула.

— Быть не может?! Это ведь Кики!

Денис кивнул.

— Она. И сдается мне, что она имеет непосредственное отношение к одному кровавому делу, которым сейчас занимается наш отдел.

— Кики? — удивилась Анастасия. — Она всегда казалась мне благородной.

— Нет, Настя, — покачал головой Денис. — Я знал ее, как не рассуждающее и преданное орудие в руках псевдоимператора Николая Третьего, а ты знавала ее лишь по той роли, которую ей выпало играть в твоем времени. А кто она здесь, в этой реальности, я могу только предполагать. Возможно, что она преступница или, того хуже, безжалостная убийца. — Закончил Громов — младший, не сводя взгляда с пританцовывающей Кики.

В этот момент японка повернулась, будто почувствовав на себе их пристальный взгляд. Ее янтарные зрачки встретились с голубыми глазами Дениса и вдруг, словно у кошки, сузились, будто почувствовав угрозу. Кики развернулась и стремительно зашагала прочь сквозь толпу.

У Дениса тут же сработал инстинкт: когда добыча убегает, хищник всегда бросается в погоню. И Громов — младший, словно уличный пес, бросившейся за проезжающим автомобилем, устремился вслед за Кики. Только он не учел того, что Кики отнюдь не безобидная зайка, а хитрая мифическая кицунэ. Зато об этом вспомнила Анастасия:

— Денис, Денис, постой! Что ты собираешься делать? Она ведь опасна!

Но Громов — младший уже шагал через толпу, распихивая отдыхающую молодежь.

— Простите… извините… разрешите пройти?! — Настя устремилась следом.

Кики же ловко лавировала среди пританцовывающих подростков, словно водитель скутера в каком — нибудь азиатском мегаполисе, где полным — полно других участников движения, а традиционные правила ПДД не действуют, и водителю приходится рассчитывать лишь на инстинкты. И эти инстинкты у японской лисички были развиты отнюдь неплохо, в считанные минуты она преодолела людской лабиринт и, выскочив из толпы, устремилась к густо растущим деревьям.

— Да разойдитесь вы! — прорычал Денис, отпихивая от себя паренька в джинсовой куртке без рукавов и с длинным покрытым лаком ирокезом.

— Быдло! — выкрикнул вслед Громову — младшему панк. — Поучись манерам!

Денис не удостоил его и взглядом, еще бы какой — то панк поучал его поведению, это ведь просто нонсенс.

Он огляделся по сторонам. Фигура японской лисички мелькнула вблизи деревьев и вскоре скрылась в чаще.

— Извините, пожалуйста, я не хотела наступать вам на ногу, — Настя оказалась рядом. — Денис, погоди!

— Нет, Настя, это ты погоди, — развернулся к ней Громов — младший. — Будь здесь!

— Но…

— Никаких «но»! — отрезал Денис и для убедительности схватил девушку за плечи. — Жди меня здесь! Это приказ! — И развернувшись, он бросился в погоню.

— Приказ? — обиженно пробурчала царевна, а затем выкрикнула: — Будь осторожен!

Но Денис, как он сам считал, не нуждался в предостережениях, поскольку отлично понимал, на что способна эта хрупкая с виду японская девочка. Но и он был уже давно не мальчик, а после всего пережитого уверенность в себе лишь возросла. Да и к тому же, как говорится: против лома — нет приема! Поэтому Денис извлек из-за пазухи пистолет. Нет, то был не казенный ТТ, его вне службы приходилось сдавать в сейф, зато при Денисе имелся привет из мира альтернативной Российской империи: плазменный нано-наган, таким не убьешь, лишь оглушишь на время, но и убивать Кики ему отчего-то не хотелось.