Одним из наиболее часто упоминаемых преступлений, осуществляемых при помощи колдовства, была кража: пятнадцать—двадцать колдунов объединялись, чтобы ограбить какую-либо семью. Они приходили к двери дома ночью и при помощи определенных чар делали обитателей дома неподвижными. «Выглядело так, как будто они все были мертвыми, и все же они слышали и видели все, что происходит… Воры зажигали факелы и заглядывали в дом, чтобы найти съестное. Все они ели совершенно спокойно, и никто не мог помешать им, так как люди были без чувств, словно обращены в камень. Затем, насытившись, колдуны отправлялись в кладовую и хранилища и брали все, что там находили: одежду, золото, серебро, драгоценные камни и перья… Говорят даже, что они чинили бесчестье женщинам в доме».

Колдунов в таком случае сурово осуждало общественное мнение и строго наказывал закон. Если их ловили, то либо вешали, либо приносили в жертву на алтаре, вырвав им сердце. В период правления Чимальпопока мужчина из Куаутитлана и его жена были приговорены к смерти, потому что они при помощи чар обездвижили крестьянина из Тенайуки и, пока он спал, украли его кукурузу.

Не считая этого меньшинства опасных отщепенцев, все упомянутые классы – воины, чиновники и жрецы – обладали одинаковыми чертами руководителей общества и государства. Все вместе они составляли правящий класс общества, недавно возникший, сильный и постоянно крепнущий благодаря свежей крови, привносимой простолюдинами, которые могли достичь самых высоких воинских, административных или религиозных чинов. Происхождение играло свою роль, но все же именно личные заслуги помогали человеку подняться, а их недостаток не давал этого сделать. Мексиканец всегда помнил, что почести так же преходящи, как текущая вода, а рожденный знатным человек может умереть рабом.

Видимо, в начале XVI века в период правления Монтесумы II в среде аристократии возникло противодействие, и реакционеры попытались изгнать сыновей простолюдинов из высших кругов. Однако, согласно документам, это затронуло только отправляющиеся за границу посольства, так как «было бы неприлично для масеуалли входить во дворцы владык». Возможно, это противодействие могло бы привести к тому, что возникла бы чисто наследная аристократия, но существовала сила, ежедневно работавшая в другом направлении. Этой силой было постоянное бремя войны и завоеваний, которые приводили на вершину власти храбрых и амбициозных людей.

Если поразмыслить над образом жизни этого правящего класса, то не может не поразить тот факт, что одна из его неотъемлемых частей, жрецы, жили в аскетической бедности, а другие, воины и чиновники, достигали богатства в виде поместий, домов, рабов, одежды, продовольствия, драгоценностей и т. д. только благодаря своему рангу или должности. За самим богатством не гнались; оно приходило как результат растущей власти и официальных расходов. Это был доход, а не капитал. Единственное, что действительно имело значение в глазах текутли, была репутация.

Однако существовал другой класс, в чьей среде эти ценности имели совершенно другое значение. Этот класс был полностью поглощен материальными ценностями, был не только равнодушен к престижу, но и питал к нему неприязнь. Этот класс находился ниже правящего класса, но поднимался до его уровня. Он так отличался своими обычаями, законами и организацией, что почти принадлежал к другому миру.

Очень многие мексиканцы занимались торговлей, одни – время от времени, другие – постоянно. Были крестьяне, которые продавали свою кукурузу, овощи и домашнюю птицу на рынке; женщины продавали разнообразную приготовленную ими пищу на улицах; торговцы продавали ткани, обувь, напитки, кожи, посуду, веревки, трубки и разные полезные предметы; а рыбаки ежедневно привозили с озера рыбу, лягушек и моллюсков. Эти мелкие и средние торговцы не образовывали определенный класс населения. Словом почтека (торговцы) называли членов могущественных корпораций, которые монопольно занимались внешней торговлей.

Они организовывали и водили караваны носильщиков, которые шли от центральной долины в отдаленные, почти сказочные провинции на побережье Тихого океана или Мексиканского залива. Там они продавали продукцию Мехико: ткани, одеяла из кроличьей шерсти, расшитую одежду, ювелирные украшения из золота, серьги из обсидиана и меди, ножи из обсидиана, краситель кошениль, лечебные и ароматические травы. А назад они привозили такие предметы роскоши, как полупрозрачный зеленый нефрит (чальчиуитль), изумруды (кетсалитцтли), морские раковины, черепаховые панцири для изготовления ложек для помешивания какао, шкуры ягуара и пумы, янтарь, перья попугаев, птиц кецаль и шиутототля. Поэтому их торговля состояла в том, чтобы экспортировать произведенные товары и импортировать предметы роскоши из-за рубежа.

Попутно можно заметить, что этот обмен сам по себе недостаточен, чтобы объяснить экономические отношения между «холодными странами» центра и «жаркими странами» юго-востока. Ювелирные украшения из золота экспортировались, но золото не ввозилось; хлопчатобумажные ткани продавались, но хлопковая пряжа не привозилась. Именно дань или налоги, которые провинции были обязаны платить, обеспечивали Мехико сырьем. Например, провинция миштеков Йоальтепек должна была ежегодно посылать 40 золотых дисков, в палец толщиной каждый и около двух дюймов в поперечнике; провинция Тлачкиауко – 20 бутылочных тыкв золотого песка, а провинции Куауточко и Ауилисапан – 1600 тюков хлопка. Это сырье перерабатывалось в Мехико и, превратившись в ткани или ювелирные украшения, продолжало свое путешествие на юг на плечах носильщиков, идущих вслед за почтека.

Торговые гильдии существовали приблизительно в десяти городах или больших деревнях центрального плато: в Тецкоко, Ацкапотсалько, Уицилопочко, Уэшотла, Куаутитлане, Коатлинчане, Чалько, Отумба и конечно же в Теночтитлане и Тлателолько. Именно в независимом городе Тлателолько до его присоединения к империи ацтеков почтека, очевидно, имели наибольшее влияние. Они проживали в семи районах, один из которых назывался Почтлан; по нему и стали их называть почтека. В каждом из семи районов имелся торговый двор, или «место», буквально: циновка, петлатль. Если верить Чимальпаину, то только в 12-м году текпатля, 1504-м, «инпеу почтекайотль Мешико», то есть в Мехико началась торговля. Он, несомненно, имеет в виду, что гильдия была официально организована недавно на манер почтека в Тлателолько и по их наущению, так как они уже в течение тридцати одного года были жителями Мехико.

В свою очередь, купцы Тлателолько начали свою деятельность в начале XXV века, когда в их городе правил тлатоани Тлакатеотль, взошедший на трон в 1407 году. Нам известно, что именно они впервые привезли тонкие хлопчатобумажные ткани тогдашним жителям города на озере, все еще имевшим деревенский вид. При втором правителе Тлателолько Куаутлатоа (1428–1467) они стали ввозить украшения для губ, перья и шкуры диких животных. При Мокиуицтли, их последнем независимом монархе, список товаров, которые они привозили из своих далеких и долгих поездок, был значительно больше. Заметное место в нем занимало какао, став к тому времени привычным напитком большей части населения. Во главе гильдии стояли два человека, почтекатлатоке, «владыки над купцами», чьи имена содержали выражающий почтение суффикс – цин.