«Безумие какое-то!»

– Думаете, это плохая идея? – неожиданно для себя спросил он.

«Я сошел с ума. Жениться на этой безумной? На самой неподходящей невесте, которую можно себе представить? На этой бунтарке и синем чулке?»

– Заманить мужчину в ловушку и обманом заставить пойти под венец? Любого мужчину, не говоря уже о самом выгодном женихе нашей страны? Естественно, я считаю это плохой идеей. Полагаете, что у меня совсем нет гордости? Что я отчаянно пытаюсь выйти замуж прежде, чем потеряю товарный вид? Считаете, я прямо в восторге от того, что банда плохо воспитанных сорванцов решила вынудить меня обручиться с мужчиной, который мне даже не нравится? – По ошеломленному выражению карих глаз он понял, что до нее дошла суть ее же запальчивых слов. – Прошу прощения. Я не это имела в виду…

– Именно это, – спокойно произнес Уилл.

В конце концов, чего еще он от нее ждал? Она же истинная рыночная торговка, возмутительно независимая, откровенная и раскованная, а он к тому же был сегодня непростительно груб с нею. Что она с ним делает? Ему не следовало разговаривать с леди в подобном тоне. И сейчас ему не следует обнимать эту барышню на необитаемом острове и раздумывать над тем, как бы уложить ее на траву и проверить, сумеет ли он разжечь в этих умных глазах страсть и заставить их затуманиться от желания.

«Я герцог Айлшамский. Я должен быть идеальным джентльменом, идеальным дворянином все время. Я обязан этим своему имени, себе самому. Это просто неудачное стечение обстоятельств, и Верити ни в чем не виновата. Поэтому давай, разберись с проблемами».

Уилл посмотрел на дальний берег, прикидывая расстояние.

– Я переплыву озеро и приведу помощь. Это займет некоторое время, но я разожгу огонь, а еда и укрытие у вас есть. Вы же не испугаетесь провести тут несколько часов?

Верити поджала губы и отдернула от него руки, словно он вдруг стал слишком горячим.

– О да, я буду в ужасе! Тут могут водиться ядовитые лягушки. Или чайки-людоеды. А может, это место вообще проклято. Не будьте смешным, Уилл. Мне нечего бояться, однако данный вопрос не обсуждается. Вы не поплывете. Вы когда-нибудь преодолевали такие расстояния?

– Не настолько большие, – признался он, вглядываясь в даль.

Но он был в отличной форме и плавал отменно. Он сделает это, потому что должен. Джентльмен не станет компрометировать даму, даже такую необычную. Другого выхода просто нет.

– Вы не лорд Байрон, переплывающий Геллеспонт! – набросилась она на него. – Вы умный мужчина – или бываете таковым, когда не засоряете себе мозг нелепыми идеями о чести и долге. Так включите же голову, ради всего святого! Вода ледяная, расстояние огромное, вы понятия не имеете о местных течениях или скоплениях водорослей. Я ничем не смогу вам помочь, если увижу, что вы тонете, это нанесет мне неизгладимую душевную рану, и она будет полностью на вашей совести.

– Да вы издеваетесь надо мной! – взвился он.

Эта дерзкая девчонка, которая ни во что не ставит его благородные порывы, которая смеет высказываться против его решений…

– Я не смеюсь, поверьте мне. Да, я пытаюсь найти хоть что-то забавное в этой ужасной ситуации, дабы вы увидели, насколько глупы ваши намерения.

– Мисс Вингейт. Не соблаговолите ли вы уйти в хижину, пока я снимаю с себя одежду? Иного выбора у меня просто нет. И я не утону.

– Я не пущу вас в воду. – Верити решительно встала перед ним, глядя свысока, хотя ее макушка едва доставала ему до носа. Уилл представить себе не мог, что эти огромные карие глаза могут быть настолько категоричными, но теперь убедился в этом. – Забудьте о моих чувствах. Не хотелось бы указывать вам, как любящему брату, но неужели вы желаете, чтобы Бэзил унаследовал титул, зная, что вы погибли из-за его идиотской затеи? Желаете взвалить на него этот груз? Или ужасное бремя герцогства, если на то пошло?

Об этом Уильям действительно не подумал. Он был практически уверен в успехе, но не на сто процентов. И если он потерпит неудачу, не только Бэзил, но и все дети проведут остаток дней, терзаясь угрызениями совести. А это очень жестокое наказание, ему ли это не знать. Они, конечно, дети безрассудные, недисциплинированные, в чем-то даже дикие, но очень чувствительные и умные. Внезапно до него дошел смысл последних сказанных Верити слов.

– Вы считаете герцогство бременем?

– А разве это не так?

Невероятно, как быстро меняется выражение ее глаз, следуя за настроением. Теперь они стали задумчивыми, немного озадаченными. Она размышляла, и ее взгляд словно обратился внутрь.

– Определенно нет. Я с этим родился. Это привилегия.

В карих глазах блеснул скептицизм, на губах заиграла печальная улыбка.

– Неужели приятно быть все время идеальным, дабы соответствовать данной привилегии? Неужели ожидания родственников, подчиненных и арендаторов никогда вас не утомляют? Неужели вам не хочется побыть просто Уильямом Калторпом, эсквайром, обычным джентльменом, который может жить где пожелает и делать что ему заблагорассудится?

– Эта мысль никогда не приходила мне в голову, – искренне заявил он. – Хорошо, я не поплыву. Теперь давайте уйдем с пляжа. Вы укроетесь в хижине, а я пойду посмотрю, есть ли на мысе место, где можно развести сигнальный костер.

Верити послушно повернулась. Добилась своего, вот теперь и изображает из себя кроткую овечку. Однако эта покладистость не коснулась ее язычка.

– И от чего я должна укрываться? – язвительно поинтересовалась она. – Погода стоит отличная, а шанс встретить диких зверей или мародерствующих пиратов довольно низок.

– Вы шляпку потеряли, – указал Уилл, наотрез отказываясь следовать ее дикой фантазии, которая, вне всякого сомнения, была сотворена Господом, чтобы сводить его с ума. Она пожала плечами и равнодушно махнула рукой в сторону буйной растительности, через которую они пробирались в своем яростном забеге к берегу. – Не хотите сохранить безупречный цвет лица?

– Только не ценой того, что придется часами сидеть в душной пещере. Я иду с вами.

– Мисс Вингейт…

Ни один джентльмен и пальцем даму не тронет, не говоря уже о том, чтобы поднять на нее голос. Он был джентльменом до мозга костей, так почему же его так и подмывало закричать на эту несносную девицу, бросить ей в лицо упреки куда более ужасные, чем те, коими он уже успел одарить ее нынче днем? Почему его обуревает желание схватить ее за плечи и трясти до тех пор, пока она не прекратит провоцировать его? И почему мысль об этих хрупких плечах под его руками возбудила его настолько, что он был вынужден развернуться и быстрым шагом направиться к хижине? По крайней мере, так она не заметит, какой физический эффект оказывает на него.

Гравий зашуршал под ее туфельками, потом хрустнула ветка, показывая, что она идет следом за ним.