Он упорно домогался ее, решив, что без труда уложит ее в свою постель в первую же ночь. Стоило ему сыграть галантного, очаровательного кавалера на свидании, и у него все получилось. Весь вчерашний вечер он занимался тем, что у него великолепно получается. Он играл. Да. Вот что произошло!

Перед ней не измученная душа, а обыкновенный высокомерный актер. Кинозвезда.

Руби быстро оделась и, снова не обуваясь, вышла.

Она была благодарна дежурной, которая не выразила удивления при виде ее наряда и вызвала ей такси. Через несколько минут она была у себя в номере и лежала на неразобранной постели.

Ей казалось, что она будет жалеть о случившемся. Во всяком случае, так должно было быть. В голове повторялось одно и то же: она допустила ошибку, она вела себя как идиотка, о чем она только думала?

Но чувствовала она совсем другое. Она вспоминала, как заглянула ему в глаза, когда он чуть не упал. И раньше, на улице у ресторана. И как он смотрел на нее перед тем, как поцеловать ее в баре. С болью, со страстью. И… ну конечно, с вожделением… и все-таки он был не такой, как другие. Что бы ни подсказывал ей разум, в глубине души она точно знала: Девлин Купер относился к ней не так, как другие. И прошлая ночь была особенной.

— Ну ты и дура! — сказала она себе вслух перед тем, как принять долгий горячий душ.

Руби захлопнула дверцу машины бедром — не слишком изящно, зато сильно. Можно было просто нажать кнопку на брелоке, но тогда пришлось бы куда-то убирать стопку документов, которую она держала в руках. Она представила, как бумаги разлетаются от ветра по всей округе, и решила, что в такой глухомани ее машину никто не угонит.

Она привезла на площадку исправленную версию сегодняшнего сценария. Поправки были напечатаны синим.

Съемки проходили в старом фермерском доме. Его пришлось перекрасить, а в паре комнат сделали перестановку. После того как они отснимут сцены в доме, все будет восстановлено. Но сейчас, взбежав по ступенькам, Руби как будто перенеслась на машине времени на двести лет назад.

Ей всегда нравилось наблюдать за тем, как возникает этот обман. Она не уставала удивляться, видя результат на экране. Она удивлялась и восхищалась, хотя точно знала, что красивая лестница никуда не ведет, а старинный каменный дом — на самом деле картонная декорация. В мире кино все реально — поэтому и она верила в происходящее.

Она осторожно переступала через толстые кабели, змеями вьющиеся по полу, и грелась в лучах софитов. С трудом найдя в толпе линейного продюсера, она вручила ему исправленный сценарий. Он в ответ стал рассказывать новости.

Дев тоже находился в павильоне. Руби сама составляла вызывной лист и помнила, кто сегодня задействован в съемках.

Она была готова к встрече с ним. Утром она встречала его, когда он приезжал на площадку. Руби, как всегда, напоминала, чтобы он обращался к ней за помощью. Но сегодня его в машине не оказалось — как и в его вагончике. Вместо Дева ее там ждал телохранитель Грейм. Он объяснил, что Дев приехал заранее и ему больше не нужна ее помощь на площадке. Вспомнив, что он всю неделю приезжал минута в минуту, Руби кивнула. Приятно сознавать, что ей не придется целыми днями сталкиваться с ним на площадке.

Она рассчитывала, что отреагирует на него совершенно хладнокровно. И все же, увидев его, почувствовала внутри какой-то толчок… Сердце забилось чаще, и ее снова обдало жаром. Она ощутила его еще на расстоянии.

Он сидел за грубо сколоченным кухонным столом, вытянув ноги, пил кофе из бумажного стаканчика и о чем-то беседовал с режиссером.

Если Дев ее и заметил, то не показал виду. В своей мягкой кремовой рубашке, закатанной до локтей и расстегнутой на шее, он выглядел олицетворением спокойствия. Его совсем не волновало, что в пяти метрах от него стоит женщина, с которой он переспал всего сорок восемь часов назад. Может быть, он вообще ее не заметил?

Да кому какая разница?

Руби уже выполнила все, ради чего приехала сюда, но медлила, не спеша уходить.

Она обошла главного осветителя и главного оператора, увлеченных жарким спором об освещении комнаты, и вышла в коридор. Дев ни разу не посмотрел в ее сторону, и ей стало неприятно.

Она заставила себя быстро вернуться к машине. Ей в самом деле пора возвращаться. Села на сиденье и захлопнула дверцу.

Но вместо того чтобы вставить ключ в зажигание, она, к собственному удивлению, какое-то время сидела на месте, глядя на дом.

Чего она ждала? Чтобы Дев бросился за ней следом, вытащил ее из машины и заключил в объятия? Конечно нет. Никто не должен знать, что между ними произошло. Никогда!

Даже хорошо, что он не обратил на нее внимания. Отлично! Ничего другого ей не нужно. Утром, когда он отказался от ее услуг, она вздохнула с облегчением. Что же изменилось сейчас?

Может быть, утром ей легче было рассуждать логически, потому что она не видела Девлина Купера?

Руби завела мотор и осторожно тронулась с места, выглядывая ямы и рытвины. Губы изогнулись в грустной полуулыбке. Какая нелепость! Почему ей так обидно? Естественно, он теперь будет ее игнорировать. Она внушила себе, что Девлин Купер глубокий, чуткий и заботливый. Конечно, все это неправда, такая же, как кухня начала девятнадцатого века, в которой он сидел.

Неожиданно скрипнула дверь, и Руби чуть не упала со стула. Она покосилась на громко тикающие настенные часы: семь минут десятого.

Поздно. Очень поздно. Даже Пол ушел двадцать минут назад. Должно быть, кто-то из охранников проверяет, здесь ли она. Придя к такому логическому выводу, Руби вздохнула и с улыбкой покачала головой. Конечно, охранник, кто же еще? Страшное чудовище?

— Крэг, я здесь! — крикнула она, слушая приближающиеся шаги. — Через несколько минут ухожу!

На мониторе замигал конвертик: новое сообщение. Руби посмотрела на монитор. Дверь распахнулась…

— Крэг пьет пиво с моим водителем, но я ему обязательно передам.

Руби быстро обернулась. Правда, голос она узнала сразу.

Он стоял, непринужденно прислонившись к дверному косяку. В джинсах и черной толстовке он выглядел вполне на месте в новой обстановке.

В первый миг она отреагировала так же, как утром в доме фермера, — все ее тело напряглось, потянулось к нему. Губы сами собой растянулись в улыбке.

Потом она все вспомнила, перестала улыбаться и вскочила с места — так резко, что стул полетел на пол.

— Что ты здесь делаешь?

— Пришел к тебе, — удивленно ответил он.

— Зачем?

Дев скрестил руки на груди:

— Захотелось.

Сообразив, что ломает пальцы, Руби плотно прижала ладони к бедрам.

— Но ведь утром… — Она не договорила.