Она ждет. Мэй поднимает голову, но по-прежнему стоит зажмурившись и не выпускает руки Алли.

– Хорошо. Сейчас я раздам учебники, а потом мы с вами поговорим и решим, с чего начать.

Остальные девочки уселись за первые шесть парт. Мисс Джонсон дает каждой девочке по книге в голубом матерчатом переплете.

– Девочки, пожалуйста, внимательно прочтите четвертую главу. Алетейя и Мэй, идите сюда, в уголок, и мы с вами тихонько поговорим.

Мисс Джонсон дает Алли несколько примеров и просит решить их в уме. Сначала у нее получается, но она не умеет делить числа больше 144, потому что это самое большое число в таблице умножения, которую мама всегда велит ей повторять вслух во время прогулок. Мисс Джонсон дает Алли пьесу «Сон в летнюю ночь», которую им читал Обри, пока мама не сказала, что это неподобающее чтение, и просит ее прочесть одну из речей Титании, а потом объяснить смысл написанного. Она просит Алли прочесть стишок про королей и королев – с самого начала, а потом сказать ей, что она знает о каждом из них[6]. Алли знает про Альфреда и лепешки и про принцев в башне и помнит куда больше, чем ей казалось, про Реформацию и роспуск монастырей, потому что РДС часто говорит об этом, когда они с папой обсуждают витражи. Она немного знает про кавалеров и круглоголовых, но больше об их одежде, чем о том, из-за чего они воевали, и еще она знает про Французскую революцию, потому что Одри читал им отрывки из «Повести о двух городах», но мисс Джонсон говорит, что спрашивала ее о правителях Англии, а не Франции. Мисс Джонсон говорит, что задаст ей на дом сочинение. Она тоже дает Алли голубую книжку и велит ей садиться и читать четвертую главу, но тут Мэй хватает Алли за юбку и держит так крепко, что она не может уйти.

– Мэй, отпусти Алетейю, – говорит мисс Джонсон.

Алли пытается разжать пальцы Мэй, и Мэй начинает плакать.

– Мэй, сейчас же прекрати. Ты не в детской, и ты больше не маленькая.

Мэй хочет домой.

– Она робеет, – говорит Алли. – Мы с ней всегда были дома.

– Алетейя, если я захочу узнать твое мнение, я спрошу. Я велела тебе сесть.

Алли выдергивает юбку из пальцев Мэй, уходит. Мэй ревет. Мисс Джонсон встает.

– Мэй, если так будет продолжаться и дальше, значит, ты еще маленькая и не готова к школе. Мне придется послать за твоей мамой и сказать ей, что ты не можешь вести себя как подобает ученице и чтобы она забрала тебя домой, пока ты не подрастешь. Мне кажется, твоей маме это не понравится. Так мне послать за ней или ты прекратишь рыдать как младенец?

Алли боится, что Мэй так хочется вернуться домой, что она и не подумает о том, как рассердится мама. Когда Мэй в прошлый раз не могла унять рыданий, мама на весь день завязала ей рот. Мэй закусывает губы. У нее по-прежнему вырываются удушенные всхлипы.

– Вот и отлично, – говорит мисс Джонсон. – А теперь сядь за парту и успокойся. Если ты, Мэй, сумеешь просидеть весь урок молча, мы с тобой поговорим, когда у остальных девочек будет перемена. Если же нет, я пошлю за твоей мамой. Ясно?

Мэй кивает и, пошатываясь, идет к парте. На Алли она не смотрит.

* * *

Алли пишет сочинение о роспуске монастырей и о том, как Генрих Восьмой вызволил английскую духовность из папистского рабства. Миссис Джонсон ставит ей 11/20, но внизу делает приписку «очень хорошо». Алли приходится десять раз написать слово Dissolution [7] – четким почерком и с двумя S, но Кейт Крэншоу говорит, что 11/20 – это хорошая оценка и что Алли надо радоваться и не говорить об этом другим девочкам в классе, потому что им будет завидно. Над следующим сочинением Алли трудится еще усерднее. Голубые учебники называются «История Великобритании для мальчиков, том 4», и в них написано про царствование Елизаветы Первой и Якова Первого, про Пороховой заговор и Карла Первого. Мисс Джонсон просит девочек написать одно сочинение в поддержку Марии Стюарт и одно – в поддержку Елизаветы. Алли обсуждает это с Обри, а потом пишет свои сочинения, пока Обри пытается обучить Мэй таблице умножения, раскладывая стеклянные шарики на ковре-самолете. Смотри, говорит он, вот три шарика, и вот три шарика, и вот еще три шарика. Сколько всего шариков? Мэй считает сама. Девять. И это очень красивые шарики. Там внутри – огонечки, она сама видит. Да, говорит Обри, огонь отражается в стекле. А сколько тут наборов троек? Мэй смотрит на него. Девять, отвечает она. Обри снова раскладывает шарики. Сколько троек?

Алли знает, что Мария Стюарт была не права, но она ей нравится, а властная рыжая Елизавета не нравится. Марии жилось бы полегче, притворись она, что во всем согласна с Елизаветой, но она не хотела притворяться. Алли пишет, что Мария жила по совести. В камине вспыхивают желтые искры, кудрявые струйки дыма вспархивают с углей в трубу.

– Обри, – спрашивает она. – Обри, а если совесть велит тебе поступить плохо?

Обри поднимает взгляд от шариков. Мэй тотчас же начинает выкладывать их змейкой.

– Об этом, наверное, тебе лучше спросить маму. Но, по-моему, если ты знаешь, что поступаешь плохо, то это совсем не совесть велит тебе так поступить.

Алли рисует на промокашке скрипичный ключ. В школе их учат еще и музыке, хотя мама считает, что это пустая трата времени.

– А если ты думаешь, что права, а потом люди говорят, что ты поступила неправильно?

Обри пожимает плечами:

– Человеку свойственно ошибаться. А может, это как раз потом люди ошибаются.

Она откладывает карандаш.

– Как же что-то может быть сначала правильным, а потом неправильным?

Змейка Мэй теперь ползет по ковру, один горящий огнем шарик за другим.

– Потому что людям, которые живут в каком-нибудь определенном месте и в определенное время, кажутся правильными вещи, которые другим людям, живущим в другом месте и в другое время, кажутся неправильными. Наверное, римляне думали, что поступают правильно, когда распяли Христа. Что они борются с суевериями, как и Генрих Восьмой, который жег на кострах еретиков.

– И кстати, – говорит Мэй, – если бы Иисуса не убили, он бы нас не спас, да ведь? Так что его надо было распять, а значит, кто-то должен был его распять. Так что они вроде как поступили правильно. А чай скоро?

Алли и Обри смотрят на Мэй. Потом – друг на друга. Змейка Мэй, уже больше похожая на гусеницу, ползет дальше.

– Скоро, – отвечает Обри. – Я купил торт в кондитерской. Подумал, стоит вас угостить после школы. Мама ведь по средам поздно приходит, верно?

* * *

За сочинение Алли получает 12/20 и еще одно «очень хорошо». Мисс Джонсон просит ее составить букет для стола, за которым девочки каждый день обедают. Никаких пудингов, потому что взгляды мисс Джонсон на аппетит девочек схожи с мамиными, зато здесь на хлеб можно намазывать больше масла, чем дома, а вместо чая им иногда дают какао. Алли правильно решает все примеры и переходит к следующему разделу «Математики для мальчиков». Если для того, чтобы покрыть одну сторону крыши, нужно 2640 черепиц, а новых домов – 23, сколько черепиц нужно заказать строителю? В экспедицию отправились 12 мужчин, каждому нужно по три унции чая в неделю. Им предстоит проделать 437 миль, а в день они будут проходить по 11 миль. Сколько чая нужно купить? Каждая цифра, правильная или нет, на своем месте, цифры легко проверить, легко понять, где она ошиблась.