Я вновь повернулась к Джейсону, внимательно посмотрела на него в последний раз, впитала родной, дорогой образ и отвернулась. Разорвала зрительный контакт, хотя сердце рвалось к нему. Краем глаза заметила, как он дернулся, словно ему стало больно, и сделал шаг по направлению к экипажу, но неуверенно замер, сжав ладони в кулаки.

Папа постучал в стенку вознице, экипаж медленно поехал.

Я уезжала. Далеко и, как оказалось, надолго.

А глупое, разбитое вдребезги сердце хотело остаться с Джейсоном, рвалось к нему и обливалось кровью.

Если бы мы ехали в Марилию при других обстоятельствах, наверное, я была бы в восторге и от перехода через портал впервые в жизни, и от железной дороги, и от долгого путешествия, но сейчас я была ко всему безразлична.

Мамина сестра была бездетной вдовой, которая жила в небольшом, но очень уютном доме в городе Мар – столице Марилии.

Тетя Кристина шокировала меня сразу. Невысокая, как и мама, тоже склонная к полноте, она была одета в строгий брючный костюм цвета спелой сливы и в туфли такого же цвета на высоком каблуке. У нее была короткая стрижка и яркий макияж. Несмотря на полную фигуру, вся она казалась ладной и яркой.

Тетя Кристина искренне обрадовалась нам, расцеловала обеих, попричитала надо мной, что я такая худая и бледная, выделила каждой по комнате и заявила, чтобы чувствовали себя как дома.

Климат в Марилии оказался замечательный, теплый и солнечный, с короткими зимами. В Маре росли необычные растения, все балконы невысоких домов, которые были не выше трех этажей, всегда были увиты необычными яркими цветами. В садах росли абрикосы, апельсины и персики, которые очень дорого стоили в нашей империи.

Но и в прекрасном городе Мар я чахла на глазах. Мама переживала, было больно смотреть на ее осунувшееся грустное лицо, но я ничего не могла с собой поделать. Я постоянно думала о Джейсоне, о том, что без него не хочу жить. Я уехала, чтобы забыть его, но упивалась своей болью и несчастьем. Он просил у моего отца наш новый адрес и разрешение написать, но я ответила отказом, и отец не дал.

Меня осмотрело множество целителей, постоянно приглашаемых доброй и неугомонной тетей, но все как один заявляли, что дело в тоске и разбитом сердце, в нежелании выходить из этого состояния. Они могли бы целительской магией вылечить меня, но тогда я с равнодушием буду относиться к значительной части своей жизни, которая была связана с Джейсоном Тубертоном. Мама испугалась и отказалась, потому что Джейсон присутствовал в моей жизни большую ее часть.

Теперь же я хотела вычеркнуть его из жизни и из сердца, но пока это у меня плохо получалось.

Как-то случайно я подслушала разговор мамы и тети в малой столовой.

Тети Кристины почти все время не было дома. Она рано уходила и поздно приходила, преподавая в Столичной академии магии, САМИМ, почти постоянно находясь там – у нее была своя комната для отдыха.

Я шла на завтрак, предполагая, что, как всегда, буду завтракать только с мамой, а из приоткрытой двери услышала приглушенный разговор двух сестер.

– Не понимаю, – недовольно говорила тетя Кристина, – уже прошел почти год, как вы приехали, а Лорианна никак не забудет этого мальчика Джейсона. Кажется, ветерок подует и унесет ее – такой хрупкой она стала. А ты, Ванесса, ничего не делаешь, чтобы ей помочь.

– Как ты можешь так говорить, Кристина! – прозвучал возмущенный голос мамы. – И прошел не год, а девять месяцев.

– Это почти год, – упрямо заявила тетя. – А за девять месяцев можно выносить и родить ребенка. Вы же никак не разберетесь с сердечными переживаниями.

Я покраснела от ее слов.

– То, что ты подтираешь Лори сопли и кормишь с ложки, помощью назвать никак нельзя, – ядовито проговорила тетя Кристина.

Тяжелый вздох мамы и молчание были ответом.

– Девочке исполнилось семнадцать, Ванесса. Пусть поступает в Академию магии. Может, учеба ее отвлечет и заинтересует, появится интерес к жизни.

– Академия магии?! Ты с ума сошла! – по-настоящему испугалась мама.

– Это ты с ума сошла, Ванесса! Носишься с ней, как курица с яйцом! Лорианне нужна хорошая встряска! Нужно отвлечься от сердечных переживаний! А чем занята твоя дочь целыми днями? Самокопанием! Самоедством! Демоны знают чем! Вы на улицу выходили за этот год два раза!

– Я столько даров отнесла в храмы Многоликой Пресветлой Богини Матери, чтобы та помогла нам, – грустно ответила мама. – А Лорианна не выздоравливает, – она тяжело вздохнула.

– Зачем Богине реагировать на твои мольбы, если вы сами ничего не делаете?! – возмутилась тетя. – Богиня не замечает таких просьб!

– Кристина, не кощунствуй! Богиня все замечает! – строго возразила мама.

– Решено! Девочка будет поступать в САМИМ! Я помогу ей, – решительно заявила тетя. – Скоро начнутся летние каникулы в академии. Я не стану, как всегда, брать шефство над практикантами, а займусь подготовкой Лорианны. Ей придется многое выучить, потому что у нас в империи основы магии преподают со школы.

– Надо будет готовиться к поступлению, – пробормотала мама. – Вряд ли Лори это сейчас осилит – она так слаба.

– Надо заставить, – уверенно возразила тетя.

– Заставить? Я не собираюсь…

– А смотреть, как твоя единственная любимая дочь угасает с каждым днем, ты собираешься?! – возмущенно перебила маму ее сестра. – Может, ты и против, но мне племянница не безразлична! В этом году она поступит в Академию магии. Подумай сама, Ванесса, если бы не моя работа в академии, я давно умерла бы от тоски по Тони. Академия спасает меня, заставляет чувствовать вкус к жизни!

До нашего приезда я никогда не видела тетю – с тех пор, как она вышла замуж и уехала в Марилию, мы с ней почти не общались из-за напряженной политики между нашими государствами. Лишь редкие письма приходили к нам от нее, а к ней от нас.

Что особо шокировало меня при знакомстве – она преподавала в Столичной академии магии Марилии и была дипломированным магом земли.

Тетя оказалась человеком слова. Если она решила что-то сделать, то выполняла это.

– Но на кого Лори будет учиться? – удивилась мама, сдаваясь напору сестры. – Мы никогда не думали о подобном. Это в вашей империи принято, что женщины получают магическое образование наравне с мужчинами. У нас маги только приходят к этому, и, в основном, девушки учатся дома обычным наукам, потом выходят замуж и занимаются хозяйством. Алан всегда был против академического магического образования для Лорианны. Когда она вернется домой, то станет белой вороной.

– Зачем ей возвращаться? Останется здесь, станет магом, выйдет замуж за марилийца, – насмешливо заявила тетя.

– Ты точно сошла с ума! – показалось, что мама пришла в ужас от этой перспективы. – В вашей дикой стране моя дочь не останется! Ваши свободные нравы, разврат, свободные отношения, равенство между мужчиной