Ника: «Может, нам нужно перестать общаться?»

Алекс: «Почему? Мне хорошо с тобой. Я не могу без нашего общения, без твоих мыслей. Я бы сказал, у нас – любовь по переписке. Но она платоническая и невероятно теплая».

Странно. Все так точно описал. И если я согласна, значит, все не так плохо со мной? Можно дальше общаться и обманывать?

Услышала шаги. Закусила губу и быстро настрочила:

Ника: «Не сдавайся! Спокойной ночи, котик!»

Улыбнулась и посмотрела на дверь, откуда вышла подруга в красивых шортиках и майке. Очень даже эффектно. Нужно сказать, что вот она прямо выходила из всех стандартов, но при этом была шикарна.

Посмотрела на себя. Я в пижаме, которую мне подарил импресарио матери от нее в девятом классе. Она была на два размера больше и до сих пор еще мне велика. Тут на ней зверюшки всякие.

Явно меня не назовешь сексуальной. Да и зачем? Я же… буду работать инспектором в Федеральном бюро расследований. Там красота не нужна, только физические, умственные способности. Три месяца назад оставила заявку в отделе с надеждой, что меня возьмут на работу. Конечно, сложно будет, но какая работа легкая? Никакая.

Посмотрела на подругу, усиленно вырывающую свои длинные волосы расческой, и сказала то, что давно хотела, но боялась. Или скорее опасалась, переживая, что Вирина меня не так поймет.

– Вера, мне твоя семья небезразлична. Я не хочу, чтобы они переезжали в лачугу. Не хочу! Переживаю за них и не нахожу себе места, когда ты, как проклятая вкалываешь и учишься. Но почему ты не понимаешь, что обижаешь меня своими отказами? Ты для меня – сестра. Неужели трудно принять помощь от той, кому не плевать? Ведь мне не жалко, мне вообще плевать на деньги, но они есть, ну вот есть у меня, и я хочу помочь единственному человеку, которому не все равно на меня.

Подруга не повернулась. Она странно опустила голову, потом кивнула, а затем закрыла глаза и заплакала.

Быстро прыгнула к ней на постель, и, обняв, пробормотала:

– Ве-е-ера-а-а, ну что ты?! Не плачь, моя хорошая! Или ты решила затопить нашу любимую комнату?

Она выдала странный звук, повернулась и обняла меня, еле слышно выдыхая:

– Ника, спасибо. Спасибо тебе!

– Надеюсь, мне можно просто помочь? Без всякой обычной фигни, о которой ты постоянно треплешься?

Она пожала плечами, вновь всхлипнула и кивнула.

Я счастливая и невероятно довольная, что она согласилась, довольно поинтересовалась:

– Я тебе говорила, что ты суперская?!

– Но только… чтобы их не выгнали, – всхлипнула она.

– Да, но я за несколько месяцев вперед переведу, чтобы повторной ситуации не случилось. Ведь ты теперь лишишься своих подработок из-за практики. Совсем станет туго.

Вирина положила голову мне на плечо и прошептала:

– Я так устала…

Кивнула и проговорила:

– Конечно, устала. Нужно отдыхать и позволять другим помогать. Когда от души – это ведь невероятно приятно.

– Да… Спасибо.

– И все же… ты прости, но сестра у тебя мочалка.

– Почему? – непонимающе поинтересовалась она.

– Потому что мне все время хотелось дать ей пинка.

Заострив на мне внимательный взгляд, Вера засмеялась, хватаясь своими ладонями за голову.

– Ну а что?! Кстати, ты в следующий раз отойди в сторонку, а я ее в углу зажму и немного за волосенки потреплю, чтобы добрее была. А то желчь прямо со всех щелей бьет.

Подруга совсем расхохоталась, а потом сказала:

– Ты неисправима! – вдруг посмотрела на часы и охнула. – Давай спать! У тебя завтра зачет.

– У меня? Точно. У меня… Наверное. Блин, пошли спать, а завтра поделимся впечатлениями.

– Хорошо.

– И номер дядьки узнай. Надеюсь, что ты не обманула меня и позволишь заплатить.

– Я никогда не обманываю.

– Ну…есть такой минус у тебя, – начала я и, слыша ее смех, улыбнулась, а затем быстро поскакала к себе, заваливаясь на постель, накрываясь одеялом. Зевнула и протянула:

– Спокойной ночи.

– И тебе.

Мы улеглись, и когда я уже почти уснула, услышала слова Веры:

– И ты для меня как сестра. Даже больше.

Расплылась в улыбке и отрубилась.

Сидела в стороне, возмущаясь, что у нас совпала пара с оборотнями на стадионе. Вернее, у них своя, у нас своя, но вот на одной площадке, потому что их занята под важное мероприятие. Зоя Олеговна, преподаватель нашей группы, забыла обо всем на свете, когда увидела их тренера. Там не тренер, а гора мышц и квадратное лицо. Медведь. Когда встречала его, ужасалась, сочувствуя будущей паре, потому что мужчина был свободен. Для него она должна быть как минимум такой же громадной, чтобы не раздавил и случайно не задушил. Ветошкина активно крутилась около мужчины, пытаясь привлечь его внимание, но мне ее усилия казались бесполезными. Уже несколько раз видела тренера в аудитории по экономической теории. Там заведовала маленькая и стройная Нина Сергеевна, которая в скором времени должна была выйти замуж за декана нашего университета.

В общем, пара прошла очень быстро, особенно когда мы бегали три километра на время, а в оставшееся – все парни играли в футбол. Оборотни против нашей группы. Нужно было видеть, как мои одногруппники стремно пропускали мячи. Позорники. И на каждый гол в наших воротах Амуров смотрел на меня, довольно скалясь.

Готова была кинуть в него чем-нибудь, но вещи жалко, что его спасало.

Сидела и старалась не обращать внимания на странные взгляды наглого тигра, которые чувствовала, даже находясь на самой дальней трибуне.

Вот что ему нужно? Показать, что он неотразимый и самый лучший?

Плевать! Лишь бы не терся рядом. Но он как специально.

Вон облизываются девки. Но нет, Амуров буквально уничтожал своими глазенками.

А мне все равно.

Внизу живота скрутило от боли, и я застонала. Ужас-с-с. До месячных еще далеко, а меня выворачивало наизнанку. Хотелось умереть, а еще лучше спрятаться под одеялом, но для этого необходимо змейкой уползти отсюда, чего сделать не могла. Еще зачет нужно сдать.

– Привет. Можно сесть?

Обернулась и увидела Авдеева Никиту, любимчика нашей группы. Мы как-то держались на расстоянии с первого курса. Даже не знаю почему. Вероятно потому, что этот красавчик на спор спит с девушками, а еще любит обсуждать своих бывших пассий, советуя или отговаривая с ними встречаться.

Кобелина.

Не нужно думать, что я только себе под нос так его называю. Я и ему говорила, да и всем, чтобы он знал правду о себе, ведь корона невероятно жмет. Тем более отец у него – шишка следственного отдела в моем городе. Конечно, если подумать, такая выгодная партия, но вот общаться с этим трезвоном не хотелось, даже чтобы получить без проблем хорошую должность.