Невольно вспоминаются слова Ланы о том, что он возможно мучил Таю. Но я не могу в это до конца поверить. Сердце к этой правде не лежит. — Это мне неважно.

— Тебе важно подчинение и…

— Все, остановись, — требует он разбитым голосом. Прижатая к комоду, я безотрывно смотрю на него. — Так больше нельзя.

— Что… нельзя?

— Нельзя нам так больше жить, — останавливается в каких-то сантиметрах от меня. — Забудь о разводе. Мы будем жить нормально.

Глава 17

Вцепившись пальцами в комод, я боюсь двигаться. Я упаду, если не буду иметь этой опоры позади.

Пристально смотря, Мирон тоже не двигается. Ждет реакции. Но ее нет. Я не способна ее сейчас выдать. Мыслей почти нет. Я могу лишь прокручивать в голове его последние слова, которые не думала, что когда-нибудь услышу.

Может, он все еще пьян?..

— Будешь молчать? — спрашивает он, сглотнув.

Приоткрываю губы, но, передумав, ничего не говорю и отлипаю от комода, быстро иду в сторону. Отхожу к окну, открываю его, впуская в комнату прохладный воздух. Вдыхаю его, откинув голову чуть назад.

Позади меня полная тишина.

Только хуже стало. Думала, что свежий воздух и не видеть его перед собой поможет, но я по-прежнему задыхаюсь, не зная, как себя вести.

Что я за человек такой… Почему я не нахожу ответа для того, кто отталкивал меня от себя целый год, которому вдруг захотелось наладить отношения.

Это какая-то... неправда. Мирон не меняет своих решений вот так просто. На все у него есть причины. Когда Тая умерла, он забросил все дела, прожигал свою жизнь долгое время, но потом, когда уже был на самом краю, внезапно очнулся и решил, что с этим нужно заканчивать. Тогда в его жизни появилась я. А теперь он снова хочет перемен.

— Лиля…

Дергаюсь, когда слышу свое имя в такой производной. Он никогда меня так не называл. Прямо мурашки по коже...

— Интересно, как ты это себе представляешь… — наконец, выдыхаю. — Что в твоем понимании «нормальная жизнь»…

Только я начинаю слышать его приближающиеся шаги, сразу оборачиваюсь.

— Будет, как ты хочешь, — произносит Мирон, чем повергает меня в еще больший шок.

— Почему?.. Потому что тебе внезапно захотелось?

Он, наверное, стал чувствовать, что теряет меня, вот и сделал новый прием, на который мне ничего не стоит купиться.

Но нет. Я этого не сделаю. Мирон умеет завуалированно подсовывать совершенно не то, что я хочу. Так и с нашим браком изначально было.

— Ты не хочешь?..

— Не хочу, чтобы меня снова обманывали. Я твоей ложью сыта по…

— Никакой лжи, — уверенно выдает муж, приближаясь. — Я не обещаю, что все получится сразу, но я готов попытаться.

— Да? До сих пор ты говорил, что наш брак идеальный; такой, каким и должен быть, и что жаловаться мне не на что. А теперь ты готов признать, что жить в таком браке невозможно? — в душе у меня разыгрывается удушающая ярость. — Ах да, точно. Брак стал невозможным, как только я вышла из нужного тебе состояния.

— Лиля…

— Хватит! Не называй меня так! Ты меня больше не обманешь! Жить нормально с тобой — невозможно! Ни одна женщина не сможет! И я не смогу!

Хочу снова пойти к шкафу, но Мирон возникает передо мной, и я шарахаюсь от него как от огня, когда он пытается дотронуться.

Пусть даже не смеет ко мне прикасаться!

— Ты что, правда думал, что стоит тебе только сказать мне пару слов, так я сразу кинусь тебе на шею и буду делать, что ты скажешь? Например, поеду с тобой в Питер, перестану жить в этой комнате…

— Нет.

— Что нет-то?! Ну не верю я тебе! Не верю! — всплескиваю руками. — Ты обманом загнал меня в этот брак! Обманом! Сделал это мастерски, конечно, при этом дав мне надежду думать, что я буду любимой женщиной! А я никто! Уже год как! И все только хуже становится!

— Это не так! — рявкает на меня. — Посмотри мне в глаза! ЭТО НЕ ТАК!

— Да?! Правда?! Ладно.... Пошли за мной! — обхожу его и вылетаю из комнаты.

Мирон следует за мной, пока я держу путь в его кабинет, в который заношусь как к себе и сразу к сейфу, который открывается прежним кодом. Начинаю в нем рыться.

— Так…

— Что ты там ищешь?

Не нахожу ничего кроме бумаг, пистолета и денег. Захлопываю.

— Ладно! Теперь стол… — начинаю в нем рыться и первый же ящик не поддается. — Опа, закрыто! И почему это, интересно… — тяну иронично. — Все же ценное можно было и в сейф сложить. Значит, у этих вещей другая ценность! Дай мне ключ! Дай мне ключ, Мирон, иначе я и не подумаю, чтобы поверить тебе!

Муж стоит передо мной, как школьник, который прячет от матери дневник с плохими оценками. Взгляд именно такой. Чертовски виноватый!

— Не откроешь, значит?..

Взгляд Мирона указывает на стол, на котором я в самом деле вижу ключ. Не думала, что он будет так валяться на виду.

Я хватаю его и отпираю ящик, молясь, чтобы я ошибалась в своих предположениях. Но…

Меня слегка качает, при виде этой макулатуры из прошлого.

Множество… множество распечатанных фото этой блондинки. Не хватает только развесить их по стенам, чтобы считаться истинным психом!

Шумно выдохнув, я начинаю ронять слезы, упираясь ладонями в ящик. Крупные капли слез падают на фотографии, одна за другой...

— Ты никогда… никогда не забудешь… — всхлипываю, поднимая голову. — Ты этого не хочешь… Просто не хочешь…

— Я не открывал этот ящик уже