Я плюхнула сумку на стол, громко звякнув застежками по исписанной поверхности, и стала готовиться к уроку, всеми силами пытаясь справиться с внутренним ураганом, заставляющим нервно швырять на стол учебные принадлежности. Получалось из рук вон плохо — пенал не выдержал моего гнева, раскрылся, и ручки с карандашами разлетелись по полу.

— Ненавижу! — прошипела себе под нос и начала собирать, невольно прислушиваясь к разговору девочек на соседнем ряду.

— Классно вчера было, да…

— Это был просто улет…

— Мне всю ночь снились черные крылья…

Мне тоже!

Я нашла последнюю ручку, стала вылезать из-под парты, стукнулась головой о столешницу и громко охнула, в глазах потемнело от боли и от нарастающей злости, а девочки, которые вчера были на вечеринке, продолжали обсуждать Макса.

Как вышло, что мой сводный кошмар стал темой номер один?

Потирая ушибленный затылок, я села на свое место и с надеждой взглянула на часы. Скорее бы этот дурацкий урок начался! Нет сил слушать их трескотню. Хочу тишины! Но внезапно стало еще хуже — в класс ворвалась Ирина и со всех ног бросилась к нам.

— Девочки, я вам такое расскажу!!! — глаза у нее блестели лихорадочным блеском, — и покажу.

— Что? — Катя уставилась на нее с жадным интересом, — не томи.

Ирка воровато оглянулась, потом оттянула воротник водолазки и продемонстрировала темное пятно на шее.

— Ничего себе засос! — восхищению Седьмовой не было предела, а я почувствовала, что деревенею.

Руки, ноги наливались свинцовой тяжестью, в груди раскатисто бухало сердце, и все выше поднимала голову омерзительная ревность.

— Колись, что у вас было? — Катька перешла на шепот, потому что девчонки с соседнего ряда заинтересованно прислушивались к нашему разговору.

— Все, — Ирка многозначительно повела бровями.

Я сжала под столом кулаки, больно впиваясь ногтями в нежные ладони. Это «все» прозвучало как шелест ядовитой змеи.

— И как? — подруга жаждала подробностей, а я мечтала, чтобы все вокруг просто заткнулись и больше никогда не говорили на эту тему.

— Просто супер. Макс — это нечто.

— Давно ли ты стала такой неразборчивой? — неожиданно для самой себя спросила я. Зло спросила, ядовито.

Ирка осеклась, изумленно заморгала глазами. Правда удивление быстро прошло и на смену его пришла насмешка:

— А ты не завидуй, Яночка. От этого морщины появятся.

— Чему завидовать-то? — я презрительно скривила губы.

— Ты-то у нас до сих пор на скамье запасных, — ответ прозвучал едко, — пока остальные на всю катушку живут…

— По-твоему, жить на полную катушку — это подставляться первому попавшемуся? Так и по рукам можно пойти. Сегодня один, завтра второй…

У Левиной на щеках выступил злой румянец, глаза сощурились как у дикой птицы. Я тоже смотрела не отрываясь, готовая в любой момент вцепиться в нее.

— Девочки, не ссорьтесь, — вмешалась Катя, почувствовав неладное, — ну что вы в самом деле… Привет, Макс!

Она замахала рукой, а мы с Иркой вздрогнули и одновременно обернулись к двери, как раз вовремя, чтобы увидеть, как Ершов, не торопясь, зашел в класс. Махнул парням, кивнул девчонкам, откровенно подмигнул Ирке, отчего она тут же покраснела до кончиков волос, а в мою сторону даже не посмотрел. Будто и нет меня, пустое место.

Я пялилась ему в спину, пока он шел к своей парте и давилась странным чувством, будто меня выталкивают на обочину жизни, отодвигают с пути, чтобы не мешала.

* * *

Это был очень неприятный день. Нет, не так. Это был мерзкий день! Просто отвратительный.

Во-первых, Ирка. Эта зараза не умолкала ни на минуту, все расхваливала Ершова. Макс то, Макс се. Послушать ее, так он просто божество. И танцует, и целуется, и крестиком вышивает, и еще хрен знает, что делает. Она пять раз на разные лады рассказала о том, как ехали в такси к ней домой, как потом она тайком к себе в комнату провела. Катька с каждым разом балдела все больше, а я, наоборот, становилась на шаг ближе к жестокому убийству подруги… а может, уже и не подруги. Слишком уж она упивалась своим рассказом, особенно когда видела, что меня это бесит, будто мстила за то, что до этого самый популярный парень школы выбрал меня, а не ее.

Во-вторых, Меньшов. Он тоже масла в огонь подливал, внезапно воспылав дружескими чувствами к новенькому. Точек соприкосновения и схожих интересов у них оказалось предостаточно — оба выпендрежники, любят быть в центре внимания, да еще и на спорте задвинуты. Поэтому теперь они таскались вместе. Ден, оказывается, даже свитер ему свой пожертвовал, а то бы ходить сегодня Максу голым по школе, шмотье-то его я выкинула.

В-третьих, все остальные. Они взахлеб обсуждали вчерашнюю вечеринку, а я молчала, потому что была не в курсе, потому что все пропустила. А я никогда ничего не пропускала! Всегда была в центре, в первых рядах, поэтому сейчас чувствовала себя так будто меня скинули за борт, и я барахтаюсь в темной воде, глядя, как все остальные весело уплывают, забыв о моем существовании.

Ну и, конечно, сам Макс. Тухлая вишенка на этом вонючем торте. Нет, сегодня он меня не задевал, не цеплял как обычно. Сегодня ему было не до меня. Конечно! Столько внимания, столько новых, внезапно нарисовавшихся друзей, столько томно улыбающихся девок! Надо хвост распушить и трясти им изо всей дурацкой мочи, чтобы уж все заметили, какой он распрекрасный.

Меня он попросту не видел. Пару раз взглядом случайно наткнулся и тут же безо всякого интереса отворачивался к парням. Они вместе ржали над какими-то шутками, планировали совместные тренировки и очередные тусовки. Макс выпендривался, а я в это время писала его матери, что с говнюком все в порядке. Из нас двоих, по-моему, только мне было не плевать на то, что она волнуется.

После окончания уроков я первая вышла из класса.

— Ты куда, Белецкая? — Ирка едва поспевала следом, чуть позади семенила Катя, раздраженно копаясь в сумке, — вожжа под хвост попала?

— Срочные дела.

— Дела? — у Левиной разочарованно вытянулось лицо, — мы же договаривались, что ты меня сегодня домой подбросишь.

— И меня, — обиженно просопела Катя, наконец нагоняя нас.

Черт, действительно договаривались.

— Ладно, шевелите булками. Закину.

Что за дурацкая привычка выполнять обещания!

Возле раздевалки я безжалостно подгоняла подруг и даже не дала им вдоволь покрутиться перед зеркалом.

— Что за спешка? — возмущалась Ирка, когда я выхватила из ее рук телефон и затолкала его к ней в сумку.

— Я же сказала. Дела. Не задерживай меня, пожалуйста.

— И что теперь? Бежать сломя голову?