«Я знаю все это», – напомнила Кира, устав слушать одну и ту же историю.

Отец повернулся и взглянул на нее глазами, полными поражения.

«Когда наш собственный король сдался, когда враг уже оказался среди нас, за что нам осталось сражаться?» – спросил он.

Кира вспыхнула.

«Может быть, короли не всегда заслуживают своего звания», – сказала она, больше не в силах сохранять терпение. – «В конце концов, короли – всего лишь люди. А люди совершают ошибки. Возможно, иногда самый благородный путь – не подчиниться своему королю».

Ее отец вздохнул, глядя на пламя, на самом деле не слушая ее.

«Здесь, в Волисе, мы живем хорошо по сравнению с остальным Эскалоном. Они позволяют нам держать оружие – настоящее оружие – в отличие от других, у которых отобрали всю сталь под угрозой смерти. Они позволили нам тренироваться, дали нам иллюзию свободы – всего лишь достаточную для того, чтобы мы были удовлетворены. Знаешь ли ты, почему они это сделали?» – спросил он, повернувшись к дочери.

«Потому что ты был лучшим рыцарем Короля», – ответила Кира. – «Потому что они хотели, чтобы ты получил почести, соответствующие твоему положению».

Дункан покачал головой.

«Нет», – ответил он. – «Только потому, что мы им нужны. Им нужен Волис, чтобы снабжать Пламя людьми. Мы – все, что стоит между Мардой и ними. Пандезия боится Марду больше, чем мы. Только потому, что мы – Смотрители. Они патрулируют Пламя своими собственными людьми, своими собственными призывниками, но ни один из них не является таким бдительным, как мы».

Кира подумала об этом.

«Я всегда считал, что мы выше всего этого, что мы вне досягаемости Пандезии. Но сегодня вечером», – серьезно произнес отец, повернувшись к ней. – «Я осознал, что это не так. Эта новость… Я ждал чего-то подобного много лет. Я не осознавал, как долго. И несмотря на все эти годы подготовки, теперь это пришло… и я ничего не могу сделать».

Отец повесил голову, а потрясенная Кира посмотрела на него, чувствуя, как внутри нее поднимается возмущение.

«Ты говоришь, что позволишь им забрать меня?» – спросила она. – «Ты говоришь, что не станешь сражаться за меня?»

Лицо Дункана помрачнело.

«Ты молода, наивна», – сердито произнес он. – «Ты не понимаешь, как устроен мир. Ты смотришь на одно это сражение, а не на большое королевство. Если я стану сражаться за тебя, если мои люди станут сражаться за тебя, мы можем одержать победу в одной битве. Но они вернутся – не с сотней людей, не с тысячей или с десятью тысячами, а с морем людей. Если я стану сражаться за тебя, то обреку всех своих людей на смерть».

Слова отца резали ее ножом, заставляли девушку трястись изнутри – не только его слова, а скрывающееся за ними отчаяние. Часть ее хотела выбежать отсюда, она так сильно была разочарована в этом человеке, которого когда-то идеализировала. Ей хотелось плакать внутри от такого предательства.

Кира встала и бросила на отца сердитый взгляд. Ее трясло.

«Ты», – кипела от гнева девушка. – «Ты, лучший боец на наших землях. Тем не менее, ты боишься защитить честь своей собственной дочери?»

Кира наблюдала за тем, как лицо отца покраснело. Он был унижен.

«Следи за языком», – мрачно предупредил он.

Но Кира не собиралась отступать.

«Я ненавижу тебя!» – крикнула она.

Теперь была очередь Дункана подняться.

«Неужели ты хочешь, чтобы все наши люди были убиты?» – крикнул он в ответ. – «И все ради твоей чести?»

Кира не смогла справиться с собой. Впервые за долгое время на ее памяти она разрыдалась, так глубоко раненая отсутствием заботы отца о ней.

Дункан сделал шаг вперед, чтобы утешить дочь, но она опустила голову и отвернулась, продолжая плакать. Затем она взяла себя в руки, быстро отвернулась, вытерла слезы и посмотрела на огонь влажными глазами.

«Кира», – мягко произнес отец.

Она подняла на него глаза и в его глазах тоже увидела слезы.

«Конечно же, я буду сражаться за тебя», – сказал он. – «Я буду сражаться за тебя до тех пор, пока мое сердце не перестанет биться. Я и все мои люди умрем за тебя. В последующей войне ты тоже умрешь. Это то, чего ты хочешь?»

«А мое рабство?» – бросила она в ответ. – «Это то, чего ты хочешь?»

Кира знала, что ведет себя эгоистично, что она ставит себя во главе всего и что это не свойственно ее натуре. Разумеется, она бы не позволила всем своим людям умереть за нее. Но ей просто хотелось услышать слова отца: «Я буду сражаться за тебя, несмотря на последствия. Ты прежде всего. Ты значишь для меня больше всех».

Но отец продолжал хранить молчание, и это ранило ее больше всего.

«Я буду сражаться за тебя!» – раздался голос.

Удивившись, Кира обернулась и увидела, что в комнату вошел Эйдан, держа в руках маленькое копье, пытаясь придать своему лицу самый храбрый вид.

«Что ты здесь делаешь?» – спросил отец. – «Я разговариваю с твоей сестрой».

«А я подслушивал!» – сказал Эйдан, войдя внутрь. К нему подбежал Лео, облизывая мальчика.

Кира не смогла сдержать улыбку. Эйдан разделял ту самую жилку неповиновения, что и она, даже несмотря на то, что был слишком юн и слишком мал для своей доблести, которая соответствовала бы его воли.

«Я буду сражаться за свою сестру!» – добавил он. – «Даже против троллей Марды!»

Кира протянула руку, обнял брата и поцеловала его в лоб.

После чего она вытерла слезы и повернулась к своему отцу, ее взгляд помрачнел. Ей нужен ответ, ей нужно, чтобы он сказал его.

«Разве я не значу для тебя больше, чем твои люди?» – спросила она отца.

Когда он посмотрел на нее, его глаза были полны боли.

«Ты значишь для меня больше, чем целый мир», – ответил он. – «Но я не просто твой отец, я – Командир. Мои люди – это моя ответственность. Разве ты не можешь этого понять?»

Кира нахмурилась.

«А где прочерчена грань, Отец? Когда именно твои люди значат для тебя больше, чем твоя семья? Если похищение твоей единственной дочери – это не та грань, тогда что это? Я уверена, что если бы забирали одного из твоих сыновей, ты бы развязал войну».

Дункан нахмурился.

«Дело не в этом», – отрезал он.

«Но разве это не так?» – решительно парировала Кира. – «Почему жизнь мальчика ценнее жизни девочки?»

Ее отец кипел от гнева, тяжело дыша, и расстегнул свой жилет. Он был более взволнован, чем она когда-либо видела.

«Есть и другой путь», – наконец, произнес Дункан.

Кира пристально посмотрела на него, сбитая с толку.

«Завтра», – медленно произнес он, его голос приобретал оттенок властности, словно он обращался к членам совета. – «Ты выберешь молодого человека. Человека, который понравится тебе из всех наших людей. Ты должны выйти замуж до захода солнца. Когда придут люди Лорда, ты уже будешь замужем. Ты будешь неприкосновенна. Ты будешь в безопасности, здесь, с нами.