но мягкие губы отвечают на мои. Тоже самое, как минуту назад он делал со своими губами самостоятельно, он втягивает мою нижнюю губу в рот, а затем проводит языком по складке моих губ. А затем целует меня. Его язык проникает в мои приоткрытые губы, в то время как мои руки скользят вверх по его упругой груди. Его пальцы обхватывают мои ягодицы, и он поднимает меня, неся куда-то, пока моя спина не упирается в твёрдую стену.

Наши языки находят друг друга и двигаются синхронно, лаская, поглаживая… наш поцелуй углубляется. Умелый рот Райана поглощает мой. Он захватывает мой язык и посасывает его, и я стону ему в рот. Шум, должно быть, как-то отрезвляет его, потому что слишком быстро я оказываюсь на земле, а Райан отступает, выглядя при этом как зверь в клетке.

— Этого не должно было случиться, — говорит он, вытирая рот тыльной стороной ладони. — Ты в трауре.

— Прошло пятнадцать месяцев.

— Пятнадцать месяцев ты провела скорбя и не двигаясь вперёд.

— А теперь да. Я готова двигаться вперёд.

— С кем-то твоего возраста, — возражает он.

— Ты на лишь восемь лет старше, — я закатываю глаза, тут же сожалея о сказанном, когда он приподнимает бровь.

— Ты друг семьи, — выпаливает он.

— Я не прошу тебя женится на мне, но давай будем честны… — я делаю шаг вперёд. Райан же выглядит так, будто хочет убежать, но остаётся на месте. — Мы оба чувствуем химию между нами.

— Ты права. Ты мне нравишься. Но этого больше не должно случиться.

Я останавливаюсь на месте и смотрю на него. Райан нервно покусывает нижнюю губу, и, хотя физически не бежит, он всё равно отталкивает меня. И я понимаю это. Есть несколько причин, по которым, между нами, ничего не должно было произойти, но ни одна из них меня по-настоящему не волнует. Однако ясно, что Райана это волнует. И эти последние пару дней были лучшими за долгое время. И я ещё не готова уехать. Думаю ли я, что у нас есть будущее? Нет. Он служит и скоро уедет в очередную командировку. Я же собираюсь вернуться домой, поступить в колледж и начать жить своей жизнью заново. Но прямо сейчас единственное, чего я хочу, — это проводить время с Райаном. Помочь ему расслабиться. Позволить своему сердцу исцелиться. Продолжать двигаться вперёд шаг за шагом. И для того, чтобы сделать это, придётся игнорировать сексуальное напряжение между нами и сосредоточиться на том, чтобы быть его другом.

— Хорошо, — неохотно соглашаюсь я.

— Всё в порядке?

— Я не извинюсь за то, что поцеловала тебя, но этого больше не повторится. По крайней мере, без твоего желания, — я подмигиваю ему, надеясь разрядить обстановку. — Если ты не против, я бы хотела продолжить отдыхать.

Район тихо, но достаточно громко стонет, чтобы я его услышала.

— Микаэла, я не уверен, что это хорошая идея.

— Пожалуйста, — я подхожу к нему ближе. — Я чувствую, что наконец-то добиваюсь прогресса, но ещё не готова вернуться домой окончательно. Ведь когда вернусь домой, мои родители будут повсюду носится вокруг меня. Мне придётся взглянуть правде в глаза, составить новый план, и я буду очень рада это сделать, но сначала на самом деле я хотела бы провести с тобой ещё немного времени. К тому же, если я уеду, ты не расслабишься.

Уголки губ Райана растягиваются в легкой ухмылке.

— Ты этого не знаешь наверняка.

— Знаю. Ты, вероятно, уедешь вслед за мной, но уже к себе домой, а затем отправишься на поиски кого-нибудь ещё, кого нужно спасать. Теперь, когда ты спас меня, мы можем сосредоточиться на том, чтобы ты по-настоящему расслабился.

Райан устало стонет в ответ.

— Пожалуйста. Ещё несколько дней. Затем мы сможем вернуться в Вегас, и ты сможешь провести время со своей семьей перед отъездом, а я буду готова встретиться лицом к лицу со своей семьей и друзьями и начать жить своей жизнью.

— Хорошо, — говорит он, сдаваясь. — Но больше никаких поцелуев.

— Идёт.

Дорога домой тихая, но комфортная, и как только мы приезжаем, мы решаем отдохнуть, лёжа под звёздами, я с «Gatorade» (прим. пер.: — Изотонический напиток), а Райан со своим пивом, разговариваем о семинаре и моём будущем, пока я едва могу держать глаза открытыми, но Райан настаивает, чтобы я шла и ложилась спать, поскольку завтра у нас запланирован важный день.

Так проходит неделя. Каждое утро Райан будит меня вкусным завтраком. В течение дня мы исследуем Калифорнию. Посещаем разные музеи, парки и пляжи. Берём напрокат велосипеды и скутеры. Мы даже берём однодневные уроки сёрфинга. Рукопожатия и кокетливые прикосновения прекратились, и я скучаю по ним, но предпочла бы общество Райана даже без прикосновений, чем его отсутствие совсем. Каждая ночь заканчивается тем, что мы просто разговариваем, лёжа под звездами.

С каждым занятием, с каждым разговором с меня словно сваливается тяжесть, и я наконец-то могу наслаждаться жизнью. Значит ли это, что я рассталась с Йеном? Нет, часть меня всегда будет помнить и любить его. Он был моим первым парнем, моим первым любовником. Я вышла за него замуж с намерением провести с ним всю свою жизнь, и мы делали именно это, пока он не испустил свой последний вздох. Когда он умер, я отказалась двигаться вперёд, не хотела жить без него, не хотела создавать новые воспоминания, частью которых он уже не мог стать. Но теперь я понимаю, что всё ещё могу любить его, оплакивать и скучать по нему, но при этом живя своей жизнью.

И вот, однажды, я всё-таки сажусь и, наконец то, пишу ему письмо. Когда я заканчиваю, то перечитываю исписанные три страницы, на которых говорю ему, что люблю его и как сильно скучаю по нему, но обещаю прожить свою жизнь ради нас обоих. Я не решаю, что делать с этим письмом дальше, но, когда говорю о нём Райану, он предлагает мне пока придержать его, а когда придёт время, я буду знать, что с этим делать.

Пока я переписываюсь с мамой, чтобы она знала, что со мной всё в порядке, то по большей части теряю счёт дням, поглощённая тем, что мы делаем, поэтому я оказываюсь в шоке, когда однажды вечером раздаётся стук в дверь, а затем Лекси кричит:

— Микаэла Андерсон! Я знаю, что твоя задница здесь!

Мой желудок сжимается при звуке фамилии Йена, но впервые я не теряю самообладания. Ни единой слезинки. Вместо этого ловлю себя на том, что улыбаюсь. У меня его фамилия. Маленький кусочек него. Однажды