таким тоном гоняет своих генералов – тех, кому не повезло оказаться рангом пониже его темнейшества. Но лишь усмехнулась и даже без особого раздражения – можно ведь считать, что и у них важная операция. И не менее серьезное ее обсуждение. А потому тоже не грех будет вспомнить кое-какие свои армейские привычки:

– Что-то странное я почувствовала еще на церемонии прощания, – постаралась она быть предельно лаконичной. – Когда изображая обморок оказалась очень близко к… покойной. Но что именно меня напрягло, сразу не уловила. А вот сейчас понимаю – аура. Она там была! Задавленная почти совсем и прикрытая ровно так же, как это умеешь делать ты, но у трупов-то такого не должно быть вообще.

– То есть, по-твоему, Илэр была жива?

– Именно. Жаль, что тогда мне это даже в голову прийти не могло.

– И три дня лежала на всеобщем обозрении? Умудрившись даже веком не шевельнуть?

– В принципе, это возможно, – вмешалась Нупрев. – Если ввести ее в транс.

– А как быть с аурой? В трансе ее не спрятать!

– Значит, сначала нужно спрятать, потом вводить.

– На трое суток? – менее скептическим его тон не стал.

– Ночью там лежать необязательно, – опять перехватила разговор Селль. – Достаточно просто закрыть храм с опустевшим гробом от посторонних.

– А по дому гулять в том самом платье, – задумчиво протянул темный и поджал губы. – Если что – изображая призрака.

– Угу, – хмыкнула Ленро и вдруг поинтересовалась, неожиданно даже для себя: – Это трудно? Устроить вот такую спячку?

 – Не слишком, – ответил ей не Арделан, а Закред. – Под мануртой, к примеру, вообще никаких проблем.

– Опять манурта! – дернулся темный.

– А расскажи-ка мне про это «опять» подробней, – пристально глянула на него Ялита. – Как я понимаю, это даже не второй раз, когда ты с ней сталкиваешься?

– Даже не третий, – не стал тот спорить.

– Вот и поведай про все остальные. Только… Здесь найдется листок бумаги?

– Левый верхний ящик, – откликнулся Арделан, ткнув под то, на чем сидел. – А карандаши вот.

Теперь он ткнул в столешницу рядом.

– Вижу, – кивнула блондинка, поднимаясь из кресла, чтобы подойти. И добавила, сообразив, что стала предметом всеобщего внимания: – Я тут кое-что для себя порисую, мне так думать удобней.

А вернувшись на свое давно облюбованное место, сноровисто забегала по листку карандашом, начав разрисовывать его вязью кружочков, стрелочек и прочих понятных лишь ей значков:

– Так я слушаю, князь. Где еще это зелье тебе попадалось?

– Селль травили мануртой, – начал перечислять темный. – Она же нашлась у официалов – в кофейной банке. А еще Илэр именно под ней заявила, что я незаконнорожденный. Про остальное ты уже знаешь. Я имею в виду смерть банкира и твоего архивариуса. В общем, куда ни плюнь – везде натыкаешься на нее.

– Угу, – кивнула та, набросав еще пару новых линий. – А на вилле ты что почуял? Когда сказал, что тебе там «не так»?

– Ты лучше скажи, – пристально глянул на нее Арделан, – зачем вообще ей устраивать подобное представление? Да еще в собственном доме?

– Может, и скажу, – кивнула та, – если получу ответы на кое-какие вопросы.

– И дом, вообще-то, твой, – неожиданно, но очень многозначительно добавил Шернол.

Арделан уставился на бывшего учителя в упор, и Ленро вдруг поразилась, насколько же одинаковое у них выражение лица. Понятно стало, откуда растут ноги у всех этих слухов о незаконном рождении князя. Вот только Селль могла поставить на что угодно, что дело там не в общей крови, а в общих мыслях. Наставник и его бывший ученик до сих понимали друг друга с полуслова.

– Закред, – обернулся к тому темный. – Сможешь узнать, чей это дом сейчас? После смерти Яне? И душеприказчик там кто?

– Попытаюсь, – откликнулся он, тоже мгновенно сообразив, к чему такая просьба.

– И выясни заодно, что там с нашими счетами. Блокированы – это же не конфискованы, так?

– Так. Что в твоей ситуации очень странно.

Нупрев на это хмыкнула и опять чиркнула что-то на листочке.

– Узнать бы, кто сейчас, после смерти Яне, опекун над имуществом и кому оно отойдет потом. Кто считается наследником? И не может ли Илэр хоть с какой-то стороны к нему подобраться?

– После… э-э… собственной безвременной кончины? – скептически выгнул бровь Закред. – Сильно вряд ли. Но я постараюсь выяснить что смогу.

– Деньги? – задумчиво произнес Шернол. – А не мелковато ли? Для такой интриги?

– Боюсь, вы даже представить себе не можете, – откликнулась Селль, – какие интриги из-за них устраивают. И из-за насколько ничтожных сумм.

– Можем, не обольщайся, – дернул плечом Арделан. – Мы здесь вообще люди разносторонние, но в этом случае речь все-таки о чем-то большем. Почти наверняка.

– Власть? – опять полюбопытствовал Шернол.

– И контроль над силой, – кивнул ему темный.

– Но деньги совсем не мешают ни тому, ни другому, – Закред тоже кивнул. – Скорее уж красиво дополняют.

– На вилле ты почуял что-то связанное именно с силой? – вернула разговор в прежнее русло Нупрев.

– Именно. Там был совсем другой фон, чем прежде. Словно что-то сместилось.

– Когда подходы перекрыли? – теперь любопытство бывшего учителя казалось другим – жестким и цепким.

– Вполне возможно. А еще у меня такое впечатление, что место уже готово.

– К чему? – Шернол напрягся так, что показалось– вот-вот спрыгнет со своего насеста. – Принять новую звезду?

– Да, – кивнул темный. – Но как? Кто мог это сделать? Уж точно не Илэр.

– Тот, кто очень хочет подвинуть с этого места тебя, – спрыгивать он передумал, взяв себя в руки и расслабившись – несколько даже нарочито.

– Вот я и спрашиваю – кто? – дернул плечом темный. – Кузен Скрошат, то бишь наш доблестный адмирал Скронт Шатар мертв! Как и почти все, кто подпихивал его в зад, когда он пытался взять эту заманчивую вершину.

– Ты про место первого луча? – проявил педантизм Закред.

– Про что же еще? А вот кто кроме него способен на такое – понять не могу. Есть варианты?

Ответа не нашлось ни у кого, и Арделан в