слова, его тоже накрывало, горло стянуло, — я мудак, я последняя тварь. Но я понял, что дороже тебя, Данила и Вадьки у меня никого нет. И ни хочу никого другого.

— Ты обманывал меня, долго, Рома, больше полугода. — Разрывая ему сердце кричала, захлебываясь слезами, супруга — можно ли верить после такого?

— Я получил хороший урок.

— Рома, — стоя у стены, дрожа от нервного напряжения, шатенка смотрела на него с разочарованием — ваши встречи неизбежны — с напором, громко выговаривала ему — вы работаете вместе. Вдруг ты снова воспылаешь к ней любовью?

— Ты знаешь, — Туманов сжал пальцы рук в замок — мы как — то раньше не пересекались. Я просто не буду ходить в те места, где мы сможем встретиться.

— Увольняйся — Наташа вглядывалась в его глаза — я не смогу спокойно существовать, зная, что она рядом с тобой. — В глазах Тумановой сверкнула ревность.

— И куда я пойду работать? Сама знаешь, наш город только на заводе и держится.

— Не знаю. — Выдохнула шатенка. — Надо было об этом раньше думать, когда лез на чужую жену.

— Ты права, любимая, во всем. Я все сделаю, что в моих силах, чтобы ты забыла о ней. Но увольняться не выход.

— А где этот выход, Туманов? — Наташа снова кричала, выпуская свою боль на свободу. — Ты все похерил, наплевал на меня и просто ушел, даже не объяснившись.

— Прости меня — Рома подскочил к прислонившейся к кухонному гарнитуру жене, крепко обнял, прижал к себе, зарылся ладонями в ее волосах. Запах, дурманящий, только ее, как же он мог променять свою единственную женщину на другую. Сейчас в нем билось столько эмоций, но ни одна из них не походила на те, которые он испытывал с Минченко. Натуральные, живые, душащие своей яркостью и болезненными ощущениями, он понимал, только с Наташей он настоящий, только она, вызывает в нем все грани чувственности.

— Чего тебе не хватало? — уткнувшись носом в его торс, сорванным голосом, тихо спросила Наташа.

— Всего хватало, просто я дурак.

— Я и подумать не могла, что у тебя другая, ведь у нас все было, и секс… Как представлю, что ты приходил в нашу постель после нее, — всхлипнув оттолкнула Романа — жить не хочется.

— Прости меня. Прости — обхватил ладонями лицо супруги, прошелся мелкими поцелуями по ее щекам — я клянусь, я больше никогда не предам тебя, я все понял, мне невыносимо без вас.

— Иди помойся — агрессивно прорычала сквозь зубы Наталья — не смей ко мне прикасаться, после нее.

— Иду — Роман поднял ладони сдаваясь, он готов исполнять все приказания своей королевы, лишь бы она забыла его прегрешения, и помиловала.

На душе полегчало, жене тяжело его простить, главное, что Наталья подпустила его ближе. Согласилась вместе с ним уехать загород, отдохнуть, забыть на время об их проблеме.

Исподтишка посматривал на расставляющую приборы на столе Наталью, и в который раз убеждался, что она самая — самая. Её большие оливковые глаза с пронзительным взглядом, капризно вздернутый носик, милая открытая улыбка не могли оставить его равнодушным ни тогда, ни сейчас. Дурак, какой он дурак, только от мысли, что мог остаться без нее, внутри все стянуло судорогой. Если бы она вчера его выгнала, он бы просто умер от горя. Пусть лучше Роман до конца своих дней проспит на неудобном диване в зале, чем будет лишен возможности каждый день видеть ЕЁ.

— Помирились? — Голос друга вернул его в настоящее.

— Наташа говорит со мной сквозь зубы — грустно проговорил Роман, пожав плечами, — я заслужил, не отрицаю. — Поймав осуждающий взгляд Вовы повинился мужчина. — Сегодня с Вадимом праздничный завтрак ей приготовили, немного оттаяла, и согласилась к вам приехать.

— Держись — похлопал по плечу Тумана Володя — я очень хочу, чтобы у вас все наладилось.

— Я тоже этого хочу.

— Все ошибаются — Вова прикурил сигарету — главное не повторять своих ошибок.

— Давай, ты не будешь меня учить — недовольно скривив губы, бригадир выпустил струйку дыма.

— Я хоть и младше тебя на шесть лет — добродушно улыбнулся Титов — но иногда мне кажется, что я по жизни мудрее.

— Ага — усмехнулся Роман — может быть.

Рома, все время нахождения на даче у Титовых, не отходил от Натальи, внимательно и строго следил за тем, чтобы у его женщины не пустовала тарелка, и бокал наполнялся вином.

Туманов прогрел машину, и ждал, когда его супруга выпьет на посошок с Титовым, расцелуется с женой друга, и наконец сядет в авто и они окажутся наедине.

Оказывается, молчать с Мирошкиной, ему тоже нравится.

Вот она, появилась, Вова проводил Наталью до машины и усадил внутрь. Попрощавшись с Володей, Роман нажал на педаль, и Аутлендер рванул с места.

Хотел заговорить, но увидев, что Наташа вообще не смотрит в его сторону, отбросил эту идею. Потом, все потом, время пройдёт, боль утихнет, и она простит. Наталья добрая, и умная женщина, она все поймет.

По радио, как по заказу, заиграла спокойная, романтическая музыка, разряжая напряженную обстановку. Рома следил за дорогой, Наташа за пробегающими мимо огоньками.

Вот и родной дом, Туманов поставил машину на парковку, провернул ключ отключив двигатель, и медленно перевёл взгляд на жену. Наташа подозрительно притихла.

— Наташ — позвал ее по имени — приехали, дорогая.

Пригляделся, Наталья сидела, прикусив нижнюю губу, а по щеке катилась одинокая капля.

— Наташа — заволновался Роман, и быстрым движением нажал кнопку над лобовым стеклом. Желтый свет осветил лицо жены, Наталья судорожно вздыхала, брови съехали на переносицу. — Ты чего? — испугано схватил ее за плечо, и сжал.

— Я не чувствую пальцев — простонала Наташа и снова всхлипнула.

— Боже мой, Наталья — строго прикрикнул на нее мужчина — ты почему всю дорогу молчала, — выскочил из автомобиля и поспешил ей на помощь. — Дурочка.

Не спрашивая разрешения, подхватил, пытающуюся самостоятельно покинуть салон жену и понес в подъезд.

— Говорил же тебе, одевать зимние сапоги — ворчал, прижимая к себе застывшую в его руках супругу. Тяжело дыша, добрался до второго этажа — тепло уже, в ботинках не замерзну — передразнил капризный тон жены.

— Пусти — обижено дернулась Наташа, спровоцировав супруга еще сильнее сжать в своих объятиях.

В прихожей Роман сразу усадил пострадавшую на обувницу и начал стаскивать злосчастные ботинки. Ступни казались ледышками, даже печка в машине не смогла из прогреть.

— Шшшшш — зашипела, сжав зубы Наташа, как только он начал растирать ее пальчики. — Больно. — тихонько пропищала Туманова.

— Что с мамой? — Вадим, привлечённый