Вопль повторился, на этот раз более протяжный, полный муки, страха, страданий.

– Синсемилла, – назвала источник Лайлани.

Еще не прошло и двадцати четырех часов с того момента, как мальчик-сирота едва разминулся со смертью, в памяти ребенка ярко пылает фермерский дом и слышатся ужасные крики его обитателей. Но он жив и сидит за рулем новенького «Форда Эксплорера». На пассажирском сиденье устроилась собака, теперь его неразлучный друг. Они слушают радиопрограмму классических песен Дикого Запада, на тот момент звучат «Призрачные всадники неба». Они мчатся сквозь ночь Юты, в четырех футах над асфальтом.

Иногда, если вдоль дороги не стоит стеной лес, через боковые окна они могут видеть звездное небо, у горизонта, но не над головой, где положено скакать призрачным всадникам. А в лобовом стекле – задний борт еще одного, без пассажиров, «Эксплорера», плюс днища внедорожников, стоящих на верхней платформе двухъярусного прицепа для перевозки легковушек.

Ближе к вечеру они забрались в прицеп на огромной стоянке для грузовиков неподалеку от Прово[17], воспользовавшись тем, что водитель пошел перекусить. Дверь одного из «Эксплореров» открылась, и мальчик с собакой нырнули в кабину.

Собака инстинктивно чувствовала, что в «Эксплорере» они непрошеные гости, поэтому, свернувшись в комок, тихонько лежала рядом с хозяином, не высовываясь в окно, пока не вернулся насытившийся водитель и они не тронулись в путь. Но и потом, при свете дня, они старались держаться ниже окон, чтобы их случайно не увидели из обгоняющих трейлер легковых автомобилей и не сообщили водителю о пассажирах-«зайцах».

На часть денег, взятых в доме Хэммондов, оголодавший мальчик купил на стоянке для грузовиков два чизбургера. Как только трейлер выехал на автостраду, он съел один, а второй мелкими кусочками скормил собаке.

А вот с маленьким пакетиком картофельных чипсов он такой щедрости не проявил. Такие они были хрустящие, такие вкусные, что он стонал от наслаждения, засовывая их в рот.

Экзотическим блюдом показались они и для собаки. Первый чипс она повертела на языке, похоже, удивленная и вкусом, и жесткостью, потом долго пережевывала соленый деликатес. Точно так же поступала и с остальными кусочками, которые отрывал от сердца молодой хозяин.

Воду мальчик пил прямо из бутылки, но с собакой этот номер не прошел: все закончилось лишь мокрыми шерстью и обивкой. Но на пластиковой консоли между сиденьями имелись углубления под чашки, и, когда мальчик наполнил одно из них водой, его друг без труда утолил жажду.

Покинув горы Колорадо, они тайком несколько раз пересаживались с одного грузовика в другой.

Вот и теперь ехали неизвестно куда, бродяги, обремененные тяжким грузом воспоминаний.

Убийцы обладают огромным опытом выслеживания жертв, их козыри – природные навыки и электронное оборудование, они столь изобретательны и хитры, что могут выйти на след мальчика, как бы быстро он ни наращивал разделявшие их мили. И хотя расстояние служит препятствием для врагов, время его надежный союзник… по крайней мере, он в это верит. Каждый час выживания приближает его к абсолютной свободе, каждый новый рассвет на чуть-чуть, но уменьшает страх.

И теперь, в ночи, опустившейся на штат Юта, он гордо сидит за рулем «Эксплорера» и поет под музыку припев, который запоминает сразу, после первого же куплета. Призрачные всадники неба. Бывают ли такие?

Федеральная автострада[18]15, по которой они мчатся на юго-запад, не пустует и в этот час, но нельзя сказать, что трасса забита. За широкой разделительной полосой машины держат путь на северо-восток, к Солт-Лейк-Сити, и кажется, что они заряжены какой-то злой энергией, словно рыцари, скачущие на турнир. Копья света пронизывают темноту пустыни. По соседним полосам легковушки обгоняют прицеп с внедорожниками, время от времени мимо проносятся и большие грузовики.

Цифровой дисплей радиоприемника подсвечивается от аккумулятора, но отсвет слишком слабый, чтобы привлечь внимание тех, кто пролетает мимо на скорости семьдесят или восемьдесят миль в час. Мальчик не боится, что его увидят. Не хочется только оставаться без приятной музыки, которая оборвется, если сядет аккумулятор.

Уютно устроившись в темном салоне внедорожника, наполненном приятными запахами новой кожи обивки и сохнущей шерсти собаки, мальчик не обращает особого внимания на проезжающие мимо автомобили. Он следит за ними разве что краем глаза, слышит рев двигателей да иногда чувствует, как воздушной волной чуть покачивает прицеп.

«Призрачных всадников неба» сменяет «Холодная вода», песня о мучимом жаждой ковбое и его лошади, бредущих по пустыне. После «Холодной воды» приходит черед рекламной паузе, петь больше нечего.

И когда мальчик поворачивается к боковому окну, он видит, как мимо проскакивает знакомый грузовик, и скорость его куда больше той, с которой он вез мальчика и собаку, устроившихся среди одеял и седел. Рама с фарами, установленная на крыше белой кабины. Черный брезент, обтягивающий кузов. Вроде бы тот самый грузовик, который стоял на узкой сельской дороге неподалеку от фермы Хэммондов меньше двадцати четырех часов тому назад.

Разумеется, этот грузовик не единственный в своем роде. На ранчо Запада наверняка используются сотни таких же.

Однако интуиция настаивает, что это не просто похожий грузовик, а тот самый.

Он и собака покинули первое убежище на колесах вскоре после рассвета, к западу от Гранд-Джанкшен[19], когда водитель и его напарник остановились, чтобы залить в бак горючее и позавтракать.

Этот прицеп с внедорожниками стал их третьим катящимся домом, после того как беглецы расстались с одеялами и седлами. От Гранд-Джанкшен до Прово они добрались с промежуточной пересадкой, на двух других грузовиках, повозивших их по штату Юта. С учетом прошедшего времени и случайности выбора средства передвижения вероятность встречи с первым казалась очень уж малой, хотя и возможной.

Совпадение, однако, зачастую представляет собой проявление в остальном скрытого от глаз замысла. И сердце безапелляционно убеждает мальчика в том, с чем отказывается соглашаться рассудок: это не случайное событие, но часть плана, а план этот – поймать его и убить.

Крыша грузовика блестит, белая, как человеческий череп. Один угол черного тента полощется, словно подол платья Смерти. Грузовик проскакивает мимо так быстро, что мальчик не успевает заметить, кто сидит в кабине и есть ли у них оружие.