— Простите… — Он даже покраснел от смущения. — Честное слово, не знаю, что на меня нашло. Видимо, ваши слова о «наглости» подействовали на меня таким странным образом. Но… послушайте… Это вам совсем… не понравилось?

Не понравилось?! Сонду никто и никогда не целовал так нагло, настойчиво, страстно и нежно… Не понравилось?! Да она с радостью продлила бы этот поцелуй еще на несколько часов… Но Кэрри Хэйзи знать об этом было совершенно не обязательно.

— Я не собираюсь больше говорить об этом, — напустив на себя холодность, ответила Сонда. — И вообще я хочу спать.

Ну зачем ты это сделал? — хотелось спросить ей у Кэрри. Теперь она всю ночь не уснет, ворочаясь и вспоминая об этом поцелуе. А ей так хотелось гордиться собой. Гордиться тем, что она такая осмотрительная, такая разборчивая… Никогда не влюбится в первого встречного… И что теперь? В ее голове крутятся только мысли о Кэрри, и ни о ком другом она думать не может… Даже о своем женихе, который, между прочим, наверняка не смыкает глаз, вспоминая о ней…

Проснувшись утром, Сонда поняла, что совершенно не выспалась. Всю ночь ей снилась какая-то ерунда: Кэрри, который постоянно куда-то бежал, и Эрик, который страшно на нее сердился. Надоели вы мне оба! — в сердцах подумала она и выбралась из палатки.

Кэрри деловито собирал свой безразмерный рюкзак. Ни тебе «здрасьте», ни «доброго утра»… Сонда пыталась понять, откуда такое пренебрежение к ее персоне, и находила ответ лишь во вчерашнем поцелуе. Ну и пусть дуется! В конце концов, она не обязана подставлять свои губы первому встречному. Правда, Кэрри для нее уже не был ни первым встречным, ни незнакомцем. Он был человеком, о котором она знала многое и с которым ее кое-что уже связывало — приключение на Мадагаскаре и короткий, но страстный поцелуй…

Сонде не хотелось вспоминать об этом эпизоде, но память волей-неволей возвращала ее к вчерашнему вечеру. Безумные глаза Кэрри, жаркие, ненасытные губы… Зачем он сделал это? Из какого-то мальчишеского любопытства или… Об «или» лучше и вовсе не задумываться. Хотя, на любопытство это мало похоже — с чего бы он дулся на нее сегодня?

Завтрак их озвучивал лишь птичий щебет, раздававшийся из кустов по соседству. Кэрри по-прежнему не желал говорить. Пил кофе, рвал зубами бутерброды так, как будто мог причинить им боль, и молчал. Сонду начинало бесить его молчание, но она и виду не подавала. Хочет обижаться — пусть обижается. На обиженных воду возят…

Им предстояло возвращение. Сонда мысленно попрощалась с малахитовым озером, с огромным валуном, у которого был разбит их лагерь, и уныло поплелась за Кэрри.

Перед ней опять маячил рюкзак цвета хаки, но на этот раз Сонда смотрела на него с какой-то тоской. Скоро ей придется забыть и этот большой пыльный рюкзак, и его обладателя. Их путешествие станет миражем, призрачным видением, тем, что случилось когда-то и с кем-то, но не с ней… А она благополучно выйдет замуж и постарается быть счастливой.

Обратно идти было гораздо легче. Сонда и глазом моргнуть не успела, как они уже вышли из леса и впереди замаячила деревушка, в которой она тогда так хотела остановиться, чтобы отдохнуть. Вот здесь она потеряла сознание, а Кэрри напоил ее какой-то гадостью… Это было в самом начале их путешествия. Казалось, прошло так много времени, а на самом деле это было всего-то два дня назад.

— Сонда… — Кэрри неожиданно остановился и повернулся к ней.

Он заговорил с ней впервые за все утро, и у Сонды сжалось сердце, когда она услышала его глухой голос и увидела его грустные темные глаза.

— Что, Кэрри? Я думала, ты уже никогда со мной не заговоришь…

— Извини… — Невольное «ты», вырвавшееся у нее, заставило душу Кэрри затрепетать, как от ласки. — Я злился на себя… Вел себя, как последний идиот. Знаешь, еще не все кончено. Я о том, что у меня остались кое-какие дела.

— Идол? Насколько я понимаю, ты не забрал его?

— Да. — Кэрри не хотелось ей лгать, но другого выхода у него не было. — Мне нужно его забрать. Сейчас мы доберемся до одного местечка, ты подождешь меня там… Как в тот раз. Хорошо?

— Хорошо. — Сонда надеялась, что он скажет ей что-то еще, но Кэрри молчал. — Это надолго?

— Надеюсь, нет. Кстати, на всякий случай будь готова к пробежке.

Миновав деревеньку и выжженную землю, они вышли к большой дороге, у которой Кэрри остановился.

— Меня не будет максимум полчаса. Рюкзак и чемодан оставляю тебе.

— Удачи.

Кэрри, отошедший на несколько шагов, обернулся и улыбнулся ей:

— Спасибо. Она мне точно не помешает.

Сонда устало опустилась на чемодан. Ждать, ждать, опять ждать… Наверное, жена ушла от него именно поэтому — он всегда заставлял ее ждать и никогда не рассказывал о том, что происходит. Хотела бы Сонда посмотреть на эту Дженни Лу…

Ей пришло в голову, что и Кэрри, наверное, интересно, как выглядит Эрик. Что ж, он был бы не разочарован: Эрик весьма привлекательный мужчина. Эффектный голубоглазый блондин… И скромный при этом. И не бросается на чужих невест с пылкими поцелуями…

Мысль о поцелуе, неотвязно преследующая Сонду, заставила ее вновь вспомнить о горячих прикосновениях Кэрри. Да, это тебе не Эрик, вздохнула она. Спокойные ласки жениха нагоняли на нее сон, а Кэрри заставил перевернуться всю ее душу, не избалованную любовным томлением.

Если бы она могла бросить все, наплевать на свои «брачные принципы» и остаться с Кэрри! Но ради чего? Она даже не знает, нужна ли ему. И потом, Эрик — это уют, покой и стабильность, а Кэрри — полная неизвестность. Может, именно неизвестность привлекает ее в этом мужчине? Может, именно это ей нужно? Да — сегодня и сейчас. А завтра? Что она будет делать с этой неизвестностью завтра?

Сонда вздохнула и уставилась на дорогу, по которой периодически проезжали машины: желтые, красные, синие, новые и старые, с прицепами и без. Монотонное движение, у которого всего два направления — вперед и назад. Вправо и влево путь уже заказан.

Сонда невольно подумала о том, что они с Эриком так и будут двигаться — вперед и назад по дороге. А такие, как Кэрри, могут позволить себе сменить направление, свернуть с дороги и помчаться, оставляя за собой вихрь пыли, на зависть остальным, обреченным двигаться в две стороны.

Сонда залезла под футболку и извлекла маленькие часы, висящие на серебряной цепочке. С того времени, как Кэрри отправился за идолом, прошло уже полчаса. Душу Сонды охватило тревожное предчувствие. Неужели с ним что-то случилось? Но паниковать пока рано. Надо взять себя в руки. Ничего не изменится оттого, что она будет сидеть на чемодане и сходить с ума от волнения. Если бы только он взял ее с собой, сейчас ей не пришлось бы теряться в догадках — она знала бы все наверняка.

Кэрри Хэйзи цеплялся за железные прутья оконной решетки и мысленно уговаривал себя не смотреть вниз. Полдела уже сделано — он забрал то, что хотел. Осталось всего ничего — выйти сухим из этого дела, что было совсем не так просто.