— Моей самкой.

Услышав ответ, Таисия горько усмехнулась. А у меня как-то от этого все похолодело внутри. Вроде, как я допустил непоправимую ошибку, или сделал, что-то не то. Мой зверь недовольно заворочался, но я тут же его успокоил, убедив, что все хорошо и идет именно так, как задумывалось с самого начала. Девушка нормально и спокойно все воспринимает. Во всяком случае, я так думал, пока она не решила уточнить.

— Просто самкой? Не парой или женой?

Я решил, что не стоит быть категоричным, чтобы не спугнуть спокойствие, с котором Таисия воспринимала все что я ей говорю.

- Для начала, да. А что будет дальше, время покажет.

Не успел я ответить, как взгляд девушки, со штор, переметнулся на меня. В нем проскользнули боль, разочарование, презрение и что-то еще, отчего мой зверь взревев, захотел броситься к нашей самке, чтобы обнять ее. Просто обнять в защитном жесте, прося за что-то прощение. Я так и не понял, почему и за что.

Мне очень больших сил стоило не поменять облик и остаться на месте. Таисия же, печально улыбнувшись, наклонила голову набок, продолжая с каким-то болезненным вниманием изучать мое лицо. Вроде как видела меня она в первый раз.

— Но ведь самка — это не пленница? Или я ошибаюсь?

Неожиданный вопрос, сбил меня с мысли, заставив нахмуриться. О чем это она?

— Нет.

Медленно протянув ответ, я уже понял, мне не понравиться, то, что я услышу дальше.

— Значит, меня никто не будет насильно удерживать здесь, и я смогу уйти в любой момент, как только захочу, ну или смогу это сделать?

Вот чувствовал же, что мне не понравится наш дальнейший разговор. Я ей уже полчаса объясняю, что мы связаны парностью, а до нее все еще этот факт не доходит. Подавив, попытавшуюся было накрыть меня волну раздражения, я сделал несколько глубоких вдохов, вцепившись в подлокотники кресла мертвой хваткой. Хорошо что его делали наши мастера, с расчетом на силу оборотня, а не люди. Иначе дерево раскрошилось бы в моих руках, с такой силой я сжал их. Но все это никак не отразилось на моем голосе.

- Я же тебе говорил…

Меня перебили на полуслове.

- Да, да, я помню про парность. Но хоть позвонить-то я могу?

- Кому?

Вопрос я задал раньше, чем успел о нем подумать.

— А это имеет значение? Или мне теперь надо всегда и за все перед тобой отчитываться? У меня есть друзья, сын, брат, да просто знакомые, которые за меня переживают. Я уже несколько недель как пропала. Вот, хочу их обрадовать, рассказав, что жива и относительно здорова. Или мне теперь и это запрещено?

Из моей груди все же вырвалось глухое непроизвольное рычание. И кому это она звонить собралась? Очень хотелось рявкнуть этот вопрос громко и в голос. Но, скорее не мне, а моему зверю. Я же промолчал, понимая, что могу испортить этим то немногое, что мне удалось достичь. Все же сегодня первый раз, когда Таисия вела себя спокойно, была довольно послушной, не рычала, не бросалась на меня и не убегала. Нарушать это спокойствие я не хотел. Поэтому, сжав челюсти так, что чуть не раскрошились зубы, медленно втянул в себя воздух, сделав несколько глубоких вдохов, успокаиваясь и настраиваясь на спокойный диалог. Ну ладно, с сыном и друзьями все более-менее понятно, а вот откуда, вдруг, у нее взялся брат. Это попытка меня обмануть, или напугать несуществующими родственниками?

— Брат? Ты же, насколько я знаю, сирота.

— Ну, мои же родители не святые духи, у них были родственники. Точнее, есть. Во всяком случае, со стороны отца у меня имеется двоюродный брат, и там еще дядюшка и так далее. Брату-то я и хочу позвонить. Так ты мне дашь телефон?

Поверил ли я услышанному? Даже не знаю. Но откидывать возможность того, что у нее имеется какая-то там дальняя родня, никак нельзя. Хотя, тут же возникает вопрос, если эта родня существует, то почему они не забрали девочку из интерната? Значит, не так уж она им и нужна. Не волновались тогда, то, скоре всего, и сейчас она им должна быть безразлична. Но уточнить, все же, не помешает, кто эти люди. То что это не оборотни, я был уверен на все сто процентов. Не бросаем мы своих детей в мире людей.

— И кто же у нас брат?

Задавая вопрос, я даже не пытался скрыть ехидные нотки в своем голосе.

— Драгож Петреску.

А вот это неожиданно. Услышав ответ, не удержавшись, я удивленно приподнял бровь. Петреску — это была фамилия одной из медвежьих семей в Польше. И именно они сейчас активно, наравне с Фроловым, искали пропавшую девушку. И я первым делом навел о них справки, проверяя, не пропала ли у них самка. Нет, не пропала. Не было у них в роду молодой медведицы одного с Таисией возраста. Значит, девчонка врет. Ненавижу когда меня обманывают. Я многое могу простить, кроме предательства и лжи.

Я и так был о своей паре не самого высокого мнения, сейчас же оно опустилось еще ниже. Хотя, куда там можно еще опускаться, и непонятно.

— Брат, говоришь? И как же это твой брат, позволил тебе сначала разъезжать по всей стране с шутами, выступая на потеху людям, а потом в течение несколько месяцев быть подстилкой Совельева. По-видимому, ты абсолютно не знаешь по каким законам живут оборотни. Никто и никогда не допустил бы, чтобы ребенок, даже полукровка, рос среди людей. Это могло привести к необратимым и тяжелейшим последствиям и жертвам. Я уже молчу про то, что медведи своих детенышей не бросают, даже если это племянники. Тем более девочек, которых и так мало.

— Мой отец умер раньше, чем они обо мне узнали. А во время родов умерла мать, вот я и попала в интернат. Встретились мы с Драгожем случайно. На тот момент я уже была парой Влада, поэтому решила, что мне не нужна родня. Жила до этого без них, прожила бы и дальше. Тем более что у меня была уже своя семья.

— Допустим, — откинувшись на спинку кресла, я закинул ногу за ногу, с презрением посмотрев на сжимающую кулаки молодую женщину. Я не верил ни единому ее слову и для этого был повод. Его-то я и озвучил. — Но почему ты не обратилась к ним за помощью, когда умер твой муж? Почему отправилась в стаю волков? Неужели брат покойного мужа оказался тебе ближе, чем родные по крови. Или у тебя был к нему свой отдельный интерес?

— А ты думаешь, меня кто-то спрашивал, хочу ли я к волкам? — возмущенный взгляд Таисии чуть не прожог во мне дырку, при этом горькая усмешка искривила ее соблазнительные в своей мягкости губы. Что могу сказать, она отличная актриса. Это же надо так играть. Я, почти, поверил ей. — Фролов сам все решил. Я была беременна, а ему нужен был наследник. Свою пару он потерял и не рассчитывал, что у него, когда-либо, будут дети. А когда узнал, что Влад еще и обладает силой альфы, то тем более не собирался меня с ним отпускать.

— Я так и не понял, что тебе помешало за защитой обратиться к семье отца или подать жалобу в совет?

— Ты сам сказал, я ничего не знаю о жизни оборотней. Поэтому про совет даже и не подумала. Да и не забывай кто такой Фролов и какой вес он имеет не только в общине оборотней, но даже среди людей. Я же сирота, без двора, без кола, и даже без образования. Любой суд постановил бы, отдать ему ребенка на воспитание. Даже совет оборотней, обратись я к ним, вынес бы такое же решение. Сын родился полноценным волком с альфа-силой, я же полукровка — медведь без второй ипостаси. Кто мне его отдаст?