Диана все понимала. Но это не помогало успокоить нараставшую тревогу. Ей хотелось быть сильной сексуальной женщиной, способной взять мужчину, когда у нее возникает желание. Наслаждаться его телом. Не более. Но в глубине души она сомневалась, что обладает таким качеством.

— Диана?

Она повернулась и увидела две пары мужских глаз, которые наблюдали за ней. Ждали ответа? Диана сделала виноватое лицо.

— Простите, я витаю в облаках.

— Роланд спросил, не слишком ли сильно включено отопление. Ты не хочешь убавить?

— Да. Спасибо. Здесь тепло, — солгала она.

Диана не сомневалась, что вопрос вызван ее раскрасневшимся лицом. Будто, кроме температуры, для этого не бывает другой причины.

— Как долго вы собираетесь здесь пробыть?

— Это зависит от того, как пойдут дела, — ответил Макс.

У нее живот свело судорогой. Это бизнес, напомнила она себе. Он говорит о бизнесе.

— Если вы останетесь на уикенд, вам понадобятся теплые вещи. Предсказывают сумасшедшую погоду.

— Снег? — спросил Макс.

— Так говорят. Как вы можете видеть, — Роланд обвел рукой поля, уплывавшие назад, — на этой неделе уже выпало достаточно.

Поля лежали, покрытые слоем белого и гладкого снега, будто нарисованного. Диана заметила, что все выглядит очень аккуратно. Миля за милей прямые ряды деревянных заборов и телеграфных столбов. Деревья стояли, будто солдаты в строю.

Как все это отличалось от беспорядка в ее чувствах!

Мужчины все еще обсуждали погоду. Диана не прислушивалась к разговору, пока речь не зашла об определенной ферме, мимо которой они проезжали. Диана поняла, что Макс довольно много знает о ней.

— Ты бывал здесь? — спросила она.

— Здесь я купил кобылу.

— Мегги? — Она не заметила, что бессознательно воспользовалась придуманной ею кличкой, пока не увидела вопросительный взгляд Макса.

— Мегги? — повторил он. — Мы говорим об одной и той же лошади?

Она рассказала ему, как это произошло.

— Ты переименовала мою лошадь?

— Я дала ей прозвище. Это техника, какой я пользуюсь. Устанавливаю связь с субъектом, который снимаю, — несколько высокомерно произнесла она. Он может принять ее за сумасбродку, зато сейчас его внимание полностью обращено к ней. Первый раз после отъезда из Сиу-Фоллс. — Тебе не обязательно должен нравиться мой выбор. Можешь пользоваться своим Бутилишиос, — добавила она.

Диана думала, что он будет смеяться или, по крайней мере, пошутит насчет имени, но ошиблась.

— Мне нравится, — проговорил Макс низким голосом. Его одобрительный взгляд вызвал у нее волну удовольствия, прокатившуюся по всему телу. — Вроде бы ты не любишь лошадей.

— Может быть, Мегги — исключение.

— У тебя отличный вкус.

— Я знаю.

Он улыбнулся. Его взгляд стал пристальным. Неужели он умеет читать ее мысли? Там ясно отпечаталось послание: «У меня отличный вкус. Я выбрала в любовники тебя. Мой единственный любовник».

— Ты рада, что поехала? — спросил Макс.

— Посмотрим.

Его глаза потемнели, стали серьезными.

— Только помни, это твой выбор. Никакого давления.

Диана сделала открытие: она не верит Максу. Сердцем не верит. Но вскоре он выдержал очередное испытание.

Они вошли в вестибюль элегантного, в староанглийском стиле, отеля. Управляющий синдиката, Рой Кроули, с двумя коллегами направлялся к ним. Пока мужчины пожимали руки, Диана напряженно ждала: как Макс ее представит.

— Мой друг Диана Филдинг, — сказал он.

Никакой неловкой паузы. Он без запинки определил ее статус. Использовал девичью фамилию, которую она почти забыла. Диана улыбнулась, расслабившись. Макс так легко справился с тем, что смущало ее.

— Номер для вас заказан, — сообщил Кроули. — Очень просторный. — Он посмотрел на Диану. — Надеюсь, мадам, вам будет удобно.

Макс объяснил, что им нужны отдельные номера. В этот момент Диана поняла, что теперь она и вправду будет сама делать выбор.

— Спасибо, — спокойно поблагодарила она, когда они шли к своим номерам.

— Всегда рад.

* * *

Кроули пригласил ее на ланч с группой бизнесменов. Он заверил, что ее не замучают разговорами о лошадях. И конечно, всю долгую трапезу говорили только о лошадях. Но ей совсем не было скучно.

Она наблюдала за Максом. Он не повышал голос, как Кроули. И не старался острить, как молодой юрист, Птит. Но к его словам прислушиваются все. Он не говорил свысока и не старался произвести впечатление. Макс завоевывал внимание знанием дела и меткими наблюдениями. Диана была пленена.

И когда он с помощью логики опроверг утверждение молодого юриста, ей хотелось встать и аплодировать. Но потом, она поняла, что это не спектакль. Просто Макс занимался тем, что он хорошо умеет делать. И ее любовь к нему стала глубже. Оставшееся время Диана провела, обдумывая эту мысль.

Позже, когда мужчины ушли в зал заседаний, чтобы заняться делами, она взяла камеру и отправилась на прогулку. Несколько часов Диана провела, занимаясь тем, что хорошо умела делать. Начало темнеть, и она вернулась в свой номер в отеле. Диана чувствовала себя бодрой и счастливой, предвкушая ночь. Первый раз в жизни она выступала в роли соблазнительницы, а не соблазняемой. Нервы не мучили ее, как все утро, только сердце билось быстрее.

Она мыла голову и вспоминала предыдущую ночь, у нее дома. Макс гладил ее волосы и рассуждал о знакомом запахе. Сейчас она тоже использовала кондиционер с теплым ароматом ванили и миндаля. Гель, который она втирала в кожу после душа, имел тот же запах.

Диана была почти готова, когда позвонил Макс узнать, не хочет ли она присоединиться к ним за обедом.

— Ты закончил с бизнесом? — спросила она.

Голос звучал рассудительно и спокойно, хотя ей казалось, что удары сердца слышны и по телефону.

— Не совсем. Птит ставит преграды в мелочах.

— Какие?

— Похоже, нам придется еще помахать кулаками, чтобы выяснить все до конца.

— Тогда я не буду с вами обедать, — решила Диана. — Можешь, не сдерживаясь, решать проблемы.

Макс пытался переубедить ее, но она настояла, что ей будет приятнее, если еду принесут в номер. Он протестовал, но Диана заставила его замолчать, сказав:

— Послушай, я только что из душа и не смогу быстро одеться. Ты мне дашь знать, когда встреча закончится? — Она улыбалась и наматывала телефонный шнур на руку.

— Это может быть поздно, — предупредил он.

— Я не против. Поставлю на лед шампанское, если ты захочешь отпраздновать.