Краем глаза Громобой увидел, что из дома племени выскочили двое дикарей. Размахивая мечами, они бросились к атакующим био мутантам.

«Какого черта они тут забыли? – мелькнуло в лохматой голове нейроманта. – Неужто думают, что мне нужна их помощь?»

От своры мутантов отделился пяток крысособак – четыре обыкновенных, одна прожженная – и устремился навстречу Детям Механизмов. Вожак пропустил слабых шавок вперед, и те охотно атаковали мечников. Дикари рубились самозабвенно, однако даже не удосужились сомкнуться спинами, чем и воспользовался хитрющий «прожженный» пес: выждав момент, он напал на одного из молчунов с тыла и в считаные мгновения отправил бедолагу к праотцам. Второй мечник оказался в кольце из четырех крысособак и тоже продержался недолго: младшие отвлекли внимание дикаря на себя, а старший напал в то самое мгновение, когда риск нарваться на острый клинок оказался минимален.

Более организованной атаки мутантов Громобой прежде не видел. Он все больше уверялся в том, что действиями тварей руководит со стороны какой‑то…

«Природный нейромант? Или как назвать такого?»

Ни о чем подобном бородач прежде не слышал. Но разве московская Зона не меняется постоянно, день ото дня преподнося своим обитателям все новые сюрпризы?

Муты все же дрогнули и стали отступать. Щелкун расплющил еще парочку крысособак, потопал устрашающе ногами, и твари все‑таки побежали.

«И что же это было?» – подумал нейромант.

Из дома племени медленно, один за другим, вышли несколько молчунов. Рупора видно не было, и нейромант успел предположить самое худшее, когда Голос Племени все‑таки показался наружу. Медленно он подошел к убитым мечникам, потом, задрав голову, уставился на Щелкуна.

– Спасибо тебе, о Великий, за то, что уберег нас от нападок Природы! – воскликнул Рупор, кланяясь стальному ящеру. – Не дай же пропасть зазря двум твоим погибшим детям, прими их, как топливо для своих двигателей!

С этими словами Голос Племени отступил назад, а нейромант глазами «Рекса» уставился на покойных дикарей. Щелкуну не впервой было съедать человечьи трупы, но фанатичное желание Детей Механизмов после смерти кануть в утробе «аватара» Великого Механика бородача раздражало и даже немного пугало.

– Давай же, о Великий! – подначил ожившее божество Рупор. – Уверяю, они с радостью приняли бы эту участь, даже если б были живы!

«Да вот это‑то меня и смущает!» – подумал Громобой, прежде чем разрешил «Рексу» приступить к трапезе и отключился от его мозга, чтоб не наблюдать за этим тошнотворным действом.

Из племени надо было убираться при первой возможности, но нейромант пока что не знал, когда она представится. Ну и таинственный «кукловод», который управлял армией мутов, конечно же, пробудил в бородаче жгучее любопытство.

«Кто ты? И почему нападаешь на Детей Механизмов? Чем они провинились перед тобой?»

– Ты заметил, что они чересчур организованно действовали? – спросил Громобой, когда Рупор снова поднялся к нему на второй этаж.

– Конечно. Это уже не впервые так. Просто сейчас их было очень много.

– Выходит, ими кто‑то руководит?

Тут Голос Племени посмотрел на нейроманта, как на сумасшедшего, и сказал:

– Конечно, руководит.

– Но кто? – не унимался Громобой.

– Как – «кто», о Великий? Конечно же, Природа. Я ведь уже говорил тебе.

– А поточней? – после заминки спросил бородач.

– Хм… Ну, в общем, Природа – это такой злой дух, который задался целью истребить нас, Детей Механизмов, – терпеливо объяснил Голос Племени. – Ее порождения уже забрали жизни дюжины наших. И твой приход, о Великий, многие восприняли, как надежду, что скоро все изменится. Что скоро мы станем частью Упорядоченного и перестанем быть частью Природы. Ведь, как ни крути, а ты прав, что мы тоже ее порождения. Но мы отрекаемся от нашей матери и с нетерпением ждем, когда же ты сделаешь нас шестеренками в своем механизме…

Громобой уже знал, что Рупор может нести этот вдохновенный бред хоть до самого утра, и потому даже не пытался его перебивать. Слушать, впрочем, тоже не хотелось, поэтому нейромант преспокойно погрузился в собственные мысли.

Кем может быть этот странный кукловод, которого Голос Племени упрямо именует Природой? Обычным человеком, попавшим в Поле Смерти, как сам Громобой? Скорей всего, так и есть. Но почему один научился управлять био, а другой – мутантами? Может быть, имеет значение происхождение или что‑то еще? Не то, чтобы бородач пытался постичь саму суть Красных полей Смерти, но понять, в чем разница между ним и предводителем мутов, Громобою определенно хотелось.

«Возможно, он из гринов?» – мелькнула в лохматой голове шальная мысль.

Правда, нейромант тут же безжалостно отмел эту версию. Одиноко слоняющийся по московской Зоне грин – это вообще из области фантастики. Зеленые чудики лишены собственного разума и посмертно связаны побегами с питающим их единым корнем. Разорвать лианы, уходящие в позвоночник, для грина равносильно смерти. По крайней мере, так считалось до сих пор.

Но кто еще может быть столь тесно связан с природой? Пасечники из северной Капотни? Но как бы они оказались здесь, в Тушино? А грины как?

«Впрочем, есть ли разница, откуда взялся этот Природа?»

И действительно: куда важней было то, что «злой дух», как его назвал Рупор, отчего‑то люто возненавидел Детей Механизмов. Настолько люто, что даже не побоялся бросить вызов огромному био, внезапно объявившемуся в окрестностях дома племени. Даже боевитые нео опасались в открытую противостоять гигантским роботам, а тут, гляди‑ка, крысособаки против целого «Рекса» ополчились. Однако, справедливости ради, стоило признать, что идея сбить динозавра с ног при помощи туров была не лишена смысла. По крайней мере, этот вариант казался самым разумным из всех.

– А как вы вообще поняли, что мутантами кто‑то управляет? – спросил Громобой.

Рупор, который продолжал рассуждать об Упорядоченном, замолк и ненадолго задумался – наверное, вспоминал.

– Ее видел один из наших, Пятый, – сказал он. – Когда они напали во второй раз.

– Ее? – удивился Громобой.

– Ну да, ее, – недоуменно пробормотал Голос Племени; он, видимо, пытался понять, что так смутило нейроманта. – Природу.

– То есть она точно… женщина?

– Ну, по крайней мере, силуэт был женский. А вообще, я думаю, дух может любое обличие принять, какое захочет – на то ж он и дух.

Но Громобой в «злых духов» не верил, как и в призраков, и в оживших богов, зачем‑то спустившихся на грешную землю и поселившихся в чьи‑то тела ради достижения каких‑то там великих целей.

– Пятый попытался поразить ее из арбалета, но ничего не вышло, – продолжал тем временем Рупор. – Он целых две стрелы потратил, но не попал. Хотя я думаю, что стрелы просто не могли ранить духа, вот с ней ничего и не случилось.