Тайскренн махнул рукой ей и остальным магам. Дырявый Парус и Калот встали. Хохолок оставался сидеть с закрытыми глазами, будто задремал.

— Так как насчет моего перевода? — напомнил Дуджеку Калот.

— Давай потом, — отмахнулся Железный кулак. — Писанина — кошмарное занятие, когда у тебя одна рука.

Он, видимо, хотел добавить что-то еще, но Калот вдруг произнес:

— Аномандарис.

Хохолок тут же открыл глаза и с нескрываемым злорадством посмотрел на Тайскренна.

— Да… конечно… Значит, еще три верховных мага. Только три?

Дырявый Парус следила за бледным, напряженным лицом Дуджека.

— Баллада, — тихо сказала она. — Я помню, как она начинается:

Каладан Бруд, воин-затворник,

вестник зимы, не знающий жалости…

Калот тут же подхватил:

… в гробнице, слов лишенной,

он руки воздел, сокрушая преграды…

Колдунья продолжила:

… и взял молот песни своей.

Живет он во сне — и берегитесь,

все берегитесь его пробужденья.

Бойтесь его разбудить.

Когда отзвучали последние слова баллады, глаза всех собравшихся были устремлены на Тайскренна.

— Похоже, он пробуждается, — сказала Дырявый Парус, ощущая противную сухость во рту. — «Аномандарис» — так называется героическая баллада, которую написал Рыбак из Тата.

— Но баллада посвящена не Каладану Бруду, — хмурясь, заметил Дуджек.

— Верно, — согласилась колдунья. — Там рассказывается о спутнике Бруда.

Хохолок медленно встал. Он едва ли не вплотную приблизился к Тайскренну и сказал:

— Аномандер Рейк, правитель тистеандиев. Их называют душами Беззвездной Ночи. А самого Рейка — Гривой Хаоса. Вот кто находится в базальтовой крепости. А ты хочешь бросить против него четверых верховных магов и горстку боевых?

На гладком лице Тайскренна выступили едва заметные капельки пота. Голос его оставался ровным.

— Тистеандии не похожи на нас. Вы считаете их непредсказуемыми, но это не так. Совсем наоборот. У них нет ни собственного государства, ни собственных дел. Тистеандии вмешиваются в войны людей, кочуя с места на место. Или вы всерьез думаете, будто Аномандер Рейк останется здесь и будет сражаться?

— А Каладан Бруд когда-нибудь показывал нам спину? — парировал Хохолок.

— Не забывай, Хохолок, он не тистеандий. Он человек. Кое-кто утверждает, что в его жилах есть часть крови баргастов. Однако у него нет ни капли крови Древних, и ему несвойственно их поведение.

— По-твоему, Рейк предаст магов Крепких Стен? Нарушит соглашение с ними? — вмешалась колдунья.

— Повторяю вам: тистеандии думают не так, как люди, — ответил Тайскренн. — Кстати, колдунья, Беллурдан нашел в Генабарисе кое-что интересное. За Чернопсовым лесом, где-то в горах он наткнулся на хранилище древних свитков. Среди прочего там оказались и неизвестные свитки с «Глупостью Гофоса». Есть весьма примечательные описания тистеандиев и других древних рас. Запомните: до сих пор Дитя Луны уклонялась от стычек с силами империи.

Волны страха пронзали колдунью насквозь, заставляя трястись ее поджилки. Она грузно опустилась на стул, отчего тот жалобно скрипнул.

— Тайскренн, ты обрекаешь нас на смерть, — выдохнула она. — В случае провала погибнут не только маги, но и вся армия Однорукого.

Тайскренн неторопливо повернулся к ним спиной.

— Не я обрекаю. Таков приказ императрицы Ласэны. Остальные верховные маги доберутся сюда по магическому Пути. Когда они прибудут, мы обговорим, кто где разместится. Пока все.

Тайскренн вернулся на другую половину и вновь уселся за стол с боевыми картами.

Дырявому Парусу показалось, что Дуджек стареет у нее на глазах. Ей было больно и страшно смотреть на его лицо — лицо обреченного человека, знающего о скором предательстве.

«Трусиха ты, колдунья, — мысленно сказала она себе. — Трусиха».

Наконец Дуджек заговорил:

— Боевые маги, приготовьте ваши Пути. Условия прежние: услуга за услугу.

«А в смелости Тайскренну не откажешь», — думала Дырявый Парус.

Верховный маг стоял на первом холме, находясь почти в тени, отбрасываемой базальтовой крепостью. Все маги разделились на группы, и каждая заняла вершину холма вокруг осажденного города. Боевые маги оказались дальше всех от места атаки. Первый удар в случаечего должен был прийтись по Тайскренну и его группе. Дырявый Парус знала их всех. Знала Ночную Стужу — верховную имперскую колдунью: черноволосую, величественную. Помнится, присущая ей жестокость всегда восхищала прежнего императора. Конечно же, вместе с ней сюда явился и ее извечный спутник Беллурдан — «сокрушитель черепов», теломенский великан. Если понадобится, он весьма ощутимо ударит по базальтовой крепости. Третьим был Акаронис — маг огня, невысокий и круглый. Зато его огненный жезл по длине превосходил любое копье.

Полки Второй и Шестой армий расположились на равнине. Семь тысяч опытных солдат и четыре тысячи новобранцев. Все находились в полной боевой готовности и ждали сигнала, чтобы устремиться в город. В четверти мили к западу выстроились легионы черных морантов.

Воздух застыл. Над солдатами вились тучи мошкары. Небо сплошь заволокло полупрозрачными облаками.

Дырявый Парус стояла на вершине холма, обливалась потом и глядела на своих соратников. Подобная атака требовала объединенных усилий не менее семерых боевых магов. На холме же их было всего трое, считая ее. Хохолок расположился чуть поодаль и ждал, завернувшись в свой непромокаемый плащ, служивший ему боевым одеянием. Вид у мага был хитроватый.

Калот толкнул локтем колдунью и кивнул в сторону их соратника.

— Чему он радуется?

— Эй, Хохолок! — окликнула мага Дырявый Парус.

Тот обернулся.

— А ты оказался прав насчет троих верховных магов. Как ты узнал, что их будет трое?

Хохолок улыбнулся, но не ответил.

— Терпеть не могу, когда он что-то скрывает, — признался Калот.

Колдунья хмыкнула.

— Ну сказал и сказал. Не приставай к нему. Меня занимает другое: почему именно Ночная Стужа, Беллурдан и Акаронис? Почему Тайскренн выбрал их? Может, наш Хохолок угадал даже их имена?

— Вопросы. Всегда одни вопросы, — вздохнул Калот. — Они давние знакомые. Во времена императора каждый из них командовал батальоном адептов. Так тогда называли боевых магов. В имперской армии их было столько, что хватало на несколько батальонов. Акаронис заработал свой чин, участвуя в Фаларийской кампании, а Ночная Стужа и Беллурдан — еще раньше. Они участвовали в войнах за объединение.