Хорошая новость – я вмешался в ситуацию и сыграл в поражении своей стороны стола ключевую роль. Плохая новость – роль оказалась злодейской. Причем не той злодейской, за которую можно получить Оскар и остаться слезами грусти на щеках зрителей, а той, после которой зрители всей душой ненавидят этого идиота, который оказался не в том месте, не в то время. В общем, волосатик проиграл, а сторона египтян взорвалась криками радости, забирая статуэтку. Проигравшие смотрели на своего игрока взглядами, полными пустоты и даже отчаяния, которое, как вы понимаете, от агрессии отделяет меньше времени, чем человека с бессонницей, который таки уснул в пять утра от звонка будильника. Понимая это, я решил бросить новых товарищей в беде и уйти по-английски. Правда, у желудка было другое мнение по этому вопросу. Встреча древнего пива и современного желудка подошла к логичному завершению.

И я издал отрыжку, которой позавидует ваш батя после просмотра напряженного хоккейного матча, который закончился со счетом 10:10, а пить полагалось после каждого гола. Получился настоящий король отрыжек, и пусть это не худшее, что могло случиться, учитывая ситуацию, к разрушительным последствиям она все же привела. Соблюдая традиции этикета, я инстинктивно прикрыл рот рукой и попытался отстраниться от волосатиков, чтобы те не стали жертвами химического оружия из моего рта. К сожалению, несмотря на то что до открытия фундаментальных законов физики еще далеко, работали они даже в древности. И тело, без надежной точки опоры совершая резкое движение назад, упадет что в Древнем Египте, что в будущей цивилизации людей на Марсе.

В общем, издав громовой рокот, который приняли к сведению все львы округи, если таковые тут были, я попытался отстраниться назад, но, перенеся тяжесть тела на больную ногу, вскрикнул и упал. Упал, разумеется, как и полагается любому современному человеку, который покупает абонемент в спортзал в январе и ни разу туда не заглядывает, то есть как мешок – лицом вниз и по пути задевая все, что можно задеть. А теперь загадка. Угадайте, как поведет себя расстроенная и злая группа мужчин, один из которых только что вскрикнул и упал в сторону другой группы мужчин. Конечно же, волосатики подумали, что одного из них наглым образом стукнули. Лежал я, разумеется, вниз головой, и увидеть, что на полу не один из них, а посторонний, они не могли. Да и разве пьяным мужчинам любой эпохи вообще требуется повод, чтобы помахать кулаками?

Так что после моего падения в баре начался сущий ад. Волосатики ощетинились, начали громко кричать и толкаться, тыкая пальцем в меня. Египтяне, видимо, бросились доказывать, что это не они, да и вообще они только сюда пришли и в первый раз меня видят. Что, в общем-то, было чистейшей правдой. К сожалению, языка, чтобы все объяснить, я не знал и за начавшейся дракой наблюдал с философской отстраненностью человека, который лежит, прижавшись щекой к полу и пытаясь осознать, что же конкретно в данный момент сильнее болит – голова, нога, желудок или душа, которая стонет от очередной глупейшей ситуации.

Проведя диагностику конечностей, я решил, что все же душа. Поэтому, наблюдая за пролетающими по залу египтянами и волосатиками, я решил по-тихому смыться. Не люблю я насилие. Насилие – удел слабых, а сильные духом предпочитают на карачках пробираться к выходу, надеясь, что компьютер в рюкзаке от падения не пострадал. Тут-то и состоялась легендарная встреча со стулом. И в отличие от встречи с волкособаками, время наконец-то замедлилось, и паника не вылилась в сугубо исторические размышления, которые почти наверняка стоили бы мне половины челюсти. Возможно, свою роль в спасении сыграло отсутствие страховки зубов в моем контракте. Ведь если что-то и может превратить человека в супергероя, замедляющего время, так это мысли о ценах на ремонт и восстановление зубов.

Выбравшись из эпицентра драки, я, покряхтывая, встал. Но не справился со жгучим желанием обернуться и посмотреть, кто же выигрывает. Скорее всего, уйди я по-хорошему, никто бы ничего не понял, но, обернувшись, я встретился взглядом с волосатиком, который проиграл египтянину, а в данный момент проверял прочность пресса другого, держа его голову рукой. Искры, бури и безумия чувств в этом обмене взглядов не было. Было лишь непонимание, смущение, а затем понимание со стороны горе-игрока. Он осознал, что я не из их тусовки, и спровоцировал драку. И от очередного бегущего на меня с агрессивными намерениями человека меня спас лишь египтянин, которому процесс вынюхивания подмышки волосатика определенно не нравился. Он вырвался, и все, что смог сделать волосатик – крикнуть, указав на меня пальцем. И конечно же, запустить подвернувшимся под руку стулом, на котором египтянин хранил трофеи.

Тут-то время и замедлилось. Неторопливо разглядывая причудливый золотой орнамент белого передничка, который летел ко мне, опережая стул, я наконец понял главное, египетское пиво – это не пиво в классическом понимании. Это, скорее, густейший квас повышенной крепости, который легко можно использовать как еду. А отрыжка – свидетельство того, что пусть и с небольшим боем, еду эту мой организм принял! Значит, голодной смертью я здесь не погибну, а что главное – кустики в пустыне искать не придется. Пожалуй, это и стало главным зарядом оптимизма, который позволил мне увернуться от стула. Правда, сандалией в лоб я все же огреб, да и передник обидно щелкнул по носу золотой оправой. Но это далеко не худшее, что могло случиться. Можно сказать, что судьба, глядя на идиота, который дважды умудрился найти неприятности в первые же часы перемещения во времени, махнула на меня рукой и ограничилась лишь пинком под задницу.

Я будучи человеком понятливым второго намека ждать не стал и, подобрав прилетевшие в меня предметы одежды (не пропадать же добру, да и технически, в меня ими кинули и, можно сказать, подарили), бросился к выходу и вырвался на свободу. А там свернул в проулок и ковылял по улочкам минут двадцать, пока не убедился, что криков за спиной нет, а убивать меня никто не собирается. К сожалению, от мыслей о красочной расправе, которую мне устроят, если встретят, избавиться не удается до сих пор. Пришлось прибегнуть к запрещенному приему, обкатанному в условиях палеолита. Если точнее – присесть на камушек и включить внутреннего детектива.

Чтобы скрыться от погони, нужно думать как человек, который меня ищет. За что первым делом возьмутся волосатики? Конечно же, за особые приметы. Их у меня хоть отбавляй, но есть одно «но». Мало кто рассматривал меня в подробностях, чтобы понять, что я хромаю. А значит, из особых примет остается только одежда. Не напомните, чем мне прилетело по лбу вместо стула? Все верно – почти полным комплектом древнеегипетской одежды. А что главное – белой и неотличимой взглядом от той, которую носят остальные. Рюкзак можно нести в руках с отстраненным и уставшим видом. Кто вообще обращает внимание на работяг, которые тянут что-то с ненавистью ко всему живому? Все верно – внимание привлекают оптимистичные и бодрые люди. Ведь в мире, где люди жертвуют здоровьем, чтобы заработать денег и потом потратить их на восстановление здоровья, быть веселым по меньшей мере подозрительно.

И закончив собрание с внутренним детективом, я нашел укромное местечко и переоделся. Пожертвовать тремя волосками на груди, имена которых я вам по-прежнему не скажу, так и не решился. При всем к ним уважении, их еще надо разглядеть. Я пытался планировать дальнейшие действия, пока вокруг не начались странности. Двигаясь в новом прикиде между глиняных домиков, отдыхающих работяг и создавая ощущение, что рюкзак – это не моя собственность, я ощутил себя царем в прямом смысле этого слова. Люди передо мной расступались, некоторые почтительно кланялись, а самые гордо выглядящие уважительно кивали. Над разгадкой этого феномена я бьюсь до сих пор. То ли дело в том, что на дворе обеденный перерыв, а я тружусь во славу фараона без отдыха, то ли мой внешний вид все же что-то говорил египтянам, то ли рюкзаки уже изобрели и они считались атрибутом богов.