Если Бетси будет плакать еще пять минут, родители вновь подойдут и точно так же ободрят ее. Но в следующий раз придут после 10 минут плача. Для первой ночи 10 минут – предел: после этого им следует подходить к Бетси через каждые 10 минут, пока она не утихнет и не уснет, наконец, в их отсутствие. В любом случае, если она перестанет плакать или вместо рыданий станет тихо хныкать, им не следует возвращаться. Последнее, что им нужно, – отвлекать Бетси, когда она начинает понимать, как засыпать самой.

Ночью, если бы Бетси, проснувшись, опять подняла крик, родителям нужно было все повторить в той же последовательности: отложить отклик сначала на три минуты, затем на пять и так далее вплоть до 10. Эта рекомендация должна была выполняться на протяжении всей ночи, пока до обычного утреннего пробуждения Бетси не остался бы час. Обычно она просыпалась в семь утра, следовательно, если бы в 6.00 она уже бодрствовала, родителям следовало поднять ее (все равно она едва ли заснула бы снова, что ни делай). А если бы девочка в семь утра еще спала, ее нужно было разбудить, независимо от того, сколько времени она провела ночью без сна.

Во время каждого дневного сна родители Бетси должны были следовать той же схеме. Однако через полчаса непрерывного крика или засыпания с последующим пробуждением дневной сон объявлялся законченным. Она могла впоследствии уснуть на полу или в манеже. Ничего страшного, ведь она заснула сама, без укачивания. Поскольку ей предстояло каждый день оказываться в колыбели, постепенно она стала бы засыпать в ней и днем, привыкнув ассоциировать именно эти условия с засыпанием.

Второй день программы начинался уже с пятиминутного ожидания, а максимальная задержка составляла 12 минут. В каждую последующую ночь периоды ожидания предполагалось постепенно увеличивать в соответствии с рекомендациями, приведенными во врезке «Как научить ребенка засыпать в подходящих условиях: метод затягивающегося ожидания».

Я предупредил родителей Бетси, что первые одна-две ночи могут быть трудными – хотя несколько часов детского крика все-таки редкость, – но на третью или четвертую все нормализуется. Также мы условились, что через несколько дней, если не будет заметного улучшения, или в любой момент, если им покажется, что Бетси плачет больше, чем они способны или готовы терпеть, мы опробуем еще более щадящий поэтапный метод (о котором пойдет речь в следующем разделе).

Родители приготовились к худшему, но все оказалось далеко не так страшно. В первую ночь и правда пришлось попотеть, но Бетси все-таки уснула во время третьего десятиминутного ожидания с плачем. Она просыпалась трижды за ночь, но всякий раз засыпала быстрее, чем до этого. Во второй вечер Бетси уснула после всего лишь одного прихода родителей, а после ночных пробуждений засыпала сама настолько быстро, что заходить к ней не пришлось. На третью ночь Бетси уснула самостоятельно еще до первого посещения и столь же легко возвращалась ко сну после кратких ночных бодрствований. К концу первой недели вообще было трудно заметить, что она просыпается ночью. Весь последующий месяц она спала прекрасно. Столь же быстро наладился и дневной сон. Трудности возникли в первые два дня – в самый первый раз она вообще не заснула, – но уже на третий день все пошло как по маслу (см. ниже).

Реакция Бетси типична. По словам родителей, чем проще ей становилось заснуть без посторонней помощи, тем меньше она хныкала во время ночных пробуждений, после чего также засыпала сама. Через неделю она совсем перестала плакать среди ночи. Разумеется, просыпаться она не перестала – все люди просыпаются по ночам, – но возвращалась ко сну так быстро и беспроблемно, что заметить эти пробуждения можно было бы, только внимательно наблюдая за ней с вечера до утра.

Для Джейкоба и Кейтлин, которые не могли заснуть без пустышки или бутылочки, заменявшей пустышку, мы выбрали тот же метод. Родители подходили к ним после все более продолжительного периода ожидания, причем Кейтлин не давали бутылочку, а Джейкобу не возвращали соску. В обоих случаях я рекомендовал родителям не находиться рядом с детьми, пытающимися освоить засыпание без соски или бутылочки, поскольку присутствие мамы и папы сформировало бы другую ненужную ассоциацию, от которой тоже пришлось бы избавляться. Как большинству детей, уже умеющих засыпать в одиночестве в собственной кровати, Джейкобу и Кейтлин потребовалось лишь несколько уроков, чтобы отказаться от пустышки или ее заменителя.

Этот метод позволяет родителям проведывать плачущего ребенка, а не бросать его одного на всю ночь. Они и сами могут убедиться, что, кроме огорчения, ничего страшного он не испытывает. И для ребенка, и для вас самих лучше, если вы действуете постепенно, вместо того чтобы сунуть ребенка в колыбель, закрыть за собой дверь и не возвращаться до утра, как бы он ни орал. Скорее всего, рано или поздно сработает и это, если вы ни разу не дадите слабины, но этот метод, мягко говоря, не идеален. Это совершенно ненужные страдания как для ребенка, так и для родителей, которым приходится постоянно бороться с искушением сдаться. Если ваш ребенок, как Бетси, всегда засыпал у вас на руках и вы всегда подходили к нему сразу же, едва он проснется, то разом перейти к противоположному означает удариться из одной крайности в другую. Столь резкая перемена ошеломит ребенка. Он-то привычно рассчитывает, что вы поспешите к нему по первому зову. Что он должен думать, если вы так и не появитесь? Где вы? Вернетесь ли когда-нибудь?

Бывает, я слышу от родителей: «Если вы хотите предложить нам оставить ребенка плакать, пока он не уснет, забудьте. Мы уже пробовали, и ничего не вышло». Чаще всего оказывается, что они пробовали как раз такой «внезапный» подход. Если и вы пытались его применить, то, скорее всего, поняли – вполне предсказуемо, – что просто не в состоянии каждую ночь по часу и больше слушать, как в другой комнате надрывается ваш ребенок, к которому нельзя даже подойти. Иной малыш до года еще может уснуть в таких условиях, покричав какое-то время, а вот ребенок старшего возраста почти наверняка будет заходиться криком часами, непрерывно или с маленькими передышками, и одну ночь, и другую. Чем дольше он кричит, тем выше вероятность, что вы сломаетесь и пойдете утешать его, подкрепляя ту самую привычку, от которой хотели отучить. Вам легче сохранить решимость – а ребенку просто легче, – если вы периодически проведываете его. Вспомните, что я сказал родителям Бетси: едва вам покажется, что и это слишком для вас или для ребенка, перейдем к другому методу (см. далее).

Возможно, вы неверно понимаете, чем в принципе продиктован «внезапный» подход. Порой родителям внушают, что они «портят ребенка», не давая ему накричаться. То есть предполагается, что сам по себе плач способствует лучшему сну. Это неправда: ребенок станет спать лучше, лишь научившись засыпать без вашего вмешательства, а для этого нужна практика. Плач не помогает ребенку выработать нужные ассоциации со сном. Уже поэтому, не говоря о сострадании, нужно стремиться свести плач к минимуму. Когда родители рассказывают, что пытались помочь ребенку, «дав ему поплакать несколько ночей подряд», фактически они делали именно это и только это – давали ему плакать. Но не заснуть самостоятельно. Ему давали плакать несколько минут или больше часа – вечером, ночью или и вечером и ночью, – но в итоге дело всегда кончалось тем, что они подходили к нему и выполняли все его требования, чтобы помочь ему заснуть. И учили ребенка лишь одному: кричи сильнее, и желание исполнится. Но ребенку нужно практиковаться не в крике, а в засыпании в новых условиях. Если в результате вы все равно укачиваете малыша, лучше сразу взяться за укачивание, пропустив этап крика.